Дни мародёров

И тут-то это и случилось.

Акромантул упал сверху, из темноты, беззвучный, словно тополиный пух. Упал так быстро и легко, что ни Джеймс, ни Ремус,ни Сириус не успели отреагировать. Сначала не поняли, что за темень поглотила вдруг Сохатого, а потом мгновенно — вопли, треск кустарника, через который они перескочили, ветки, жгучая боль в царапинах, хлопки заклинаний, вспышки, обжигающие глаза, разноцветные пятна, из-за которых ни черта не видно. И слышно только, как Сириус бешено вопит, поливая акромантула чарами и как Джеймс, всё ещё живой, пытается не допустить щелкающие жевала паука до своего тела...

— Там целая паутина! — орал Джеймс. — Над головой! Вверх, вверх!

Они задрали головы. Ремуса прошиб холодный пот — у них над головами неторопливо и обстоятельно плелся гигантский кокон. Не меньше десяти пауков старательно выплетали сеть, судя по её размерам — они взялись за дело не меньше получаса назад. Страшно было представить, что случилось бы, если бы Ремус не чихнул и не сшиб случайно одного из пауков. Теперь же, после их атаки мастера взбесились и с угрожающим щелканьем принялись спускаться вниз.

— Бежим! — истошно заорал Джеймс, едва обрел свободу и они припустились в лес.

Пуки погнались следом. Один бросился Джеймсу на спину — видимо запах крови из распоротой штанины не давал им покоя. Сохатый обернулся прямо на бегу и подкинул паука рогами. Сириус зарычал ещё будучи человеком, его зубы вытянулись, он прыгнул, в прыжке обернулся собакой, врезался в акромантула и выдрал из него зубами кусок плоти, но едва они грохнулись на землю, на смену убитому пауку пришла целая армия мохнатых, щелкающих, шуршащих и им пришлось ускориться, вместо того, чтобы атаковать.

— Сюда! — крикнул Ремус, задыхаясь, и они рванули по тропе в сторону выхода из леса.

Но едва впереди забрезжило освобождение, их ждало новое потрясение — Джеймс и Сириус проскочили между деревьями, а Ремус врезался в воздух, словно в стену и отлетел назад, крепко ударившись спиной о мерзлую землю.

— Что за черт?! — крикнул Сохатый, помогая ему подняться.

— Один из капканов Валери, — пропыхтел Ремус. — Очень вовремя.

Они оглянулись.

Лес шуршал, надвигаясь на них.

— Что делать...

— Есть другая дорога! За мной! — Бродяга обернулся собакой и бросился вглубь леса, вынюхивая путь. Ремус и Джеймс — за ним, с тоской оставив позади вид на замок. По сторонам и вверх смотреть было страшно — казалось, что это сама земля выплевывает пауков в таком безумном количестве.

Впереди забрезжили огоньки замка — деревья стали реже, но едва они бросились в просвет — история с капканом повторилась. Снова им пришлось углубиться в лес, но там их сразу же взяли в кольцо.

— Спина к спине! — крикнул Джеймс.

Их палочки хлестали воздух, как плети. Пауки шипели, щелкали жевалами и шевелили лапами, но опасались подойти ближе.

— Есть ещё блестящие идеи?! — кричал Бродяга. Его плечо мокро блестело, лицо было вымазано паучьей кровью. — Самое время придумать какой-нибудь гениальный... Араниа Экземи! ...план, мать его!

— Импедимента! — Джеймс так мощно наподдал особенно наглому акромантулу, что тот с визгом вкатился в своих собратьев, сбивая их как кегли в кегельбане, и в этот миг из темноты леса вдруг раздался оглушительный рев.

Пауки всполошились, заверещали, зашевелили лапами в воздухе, словно фанаты на рок-концерте. Всего за несколько секунд кольцо, сомкнувшееся вокруг них, растянулось в разные стороны. Черное, мохнатое море, шипя и вспениваясь, с удивительной скоростью рассеялось, втянулось в темноту между деревьями и унесло в самое сердце леса отвратительный плотоядный писк.

— Что произошло? — озадаченно спросил Ремус, все ещё вертясь на месте и держа деревья на прицеле. — Что их испугало?

Внезапно рев повторился. Мощный, в два раза громче, чем рев Ремуса в его нелегкие дни, такой громкий, что, казалось, даже деревья затряслись в земле.

Они замерли.

— Кто это? — прошептал Ремус ужасно перепуганным голосом.

— Не знаю, — Бродяга слегка задыхался после боя. — Белки?

Где-то совсем рядом затрещали ветки, сминаясь под чьими-то очень тяжелыми шагами.

— Надо валить! — Джеймс помахал рукой, не сводя глаз с темноты, откуда доносился шум.— Я прикрою... быстро-быстро-быстро!

Они бросились в заросли.

И весьма вовремя, потому что едва ветки перестали шевелиться, на поляну вышло то, что прогнали колонию акромантулов.

В первую секунду он подумал, что это Хагрид... но существо было немного меньше ростом и лишь отдаленно напоминало человека. У него была отвратительно голая, цвета сырого мяса кожа, вся в голубоватых, вздувшихся венах, крошечная, как кокос голова, кривые мускулистые ноги и гигантские, толстые как стволы деревьев руки, в которых монстр нес окровавленную тушу лося.

Джеймс втянул голову в плечи.

— Это ещё что за херня?! — прошептал перепуганный Бродяга, глядя на пришельца сквозь прогалины в кустах.

— А ты его не узнал?

— Что? — Ремус и Сириус дружно повернули к нему голову.

— Мы видели его, ты помнишь, Бродяга? — Джеймс чуть переместился в сторону, хищно глядя, как монстр топчется по пустой поляне. Земля вздрагивала под его ногами. — Во время полнолуния, забыл? Он тащился куда-то в компании парочки... волков.

— И что он тогда делает здесь?

— Никогда не видел ничего подобного, — Лунатик осторожно нагнул ветки. — Кто это такой?

— Не знаю, кто, но он как-то связан с убийством Тинкер, — прорычал Джеймс. — Я уверен.

Неожиданно монстр повернулся к ним спиной и потопал вглубь леса, туда, куда побежали пауки.

— За ним! — прошипел Джеймс и первым вырвался из кустов.

Уже второй раз за день они бежали за великаном. Но если в первый раз они были уверены, что им ничего не грозит, то теперь сердце трепыхалось так, что Джеймсу начало казаться, что он проглотил большую и нервную птицу.

Существо ломилось через дремучий, густой лес так легко, словно шло по пшеничному полю — только голова мертвого лося ударялась о его плечо на ходу. Пару раз оно оборачивалось, издавая удивленный рык, но они каждый раз прятались, а у него, очевидно, было какое-то очень важное дело, потому что оно сразу же отворачивалось и топало дальше, уводя их всё дальше и дальше в лес.