Дни мародёров
Шрифт:
— Какого... — Джеймс пощупал переносицу. Боль прошла. И кровь остановилась.
— Ты прав, Поттер, — голос Лили задрожал. Джеймс вскинул голову. — Мне, конечно же, наплевать. Именно поэтому я и вызвалась сегодня на дежурство в крыло, — она наградила Джеймса последним, полным уничижения взглядом и ушла наверх, оставив его на растерзание совести.
Тишина.
Гудящая, жуткая тишина — вот, что услышала Роксана, когда проснулась и резко села в постели.
На тумбочке тикали часы. Продолговатые тени спали на стенах, плакатах, комоде...
Всё было как всегда.
А у неё в ушах до сих пор звучал бархатистый, хрипловатый голос:
—
И руки... руки скользили по её плечам, груди, талии, скользили по животу и между сведенных от напряжения ног...
Тело протестовало и не желало верить, что всё это был только сон.
Он был на ней, он был в ней...
Всего секунду назад он бился в ней, она чувствовала его там...
Его тело... его запах...она слышала его, даже сейчас...
— Да...да...да, детка, да...вот так...да...
Она испуганно разжала руки, осознав, что обхватывает себя за плечи, провела дрожащими пальцами по горячей шее, стирая пот, бросилась к лампе и включила свет, поскорее прогоняя иллюзию.
Постель была пуста...
У подушки темнел плеер.
Издав жалобный мучительный стон она снова упала на подушку и закрыла лицо руками.
Сириус Блэк снился ей уже которую ночь подряд и каждый раз сон обрывался в самый сладкий момент. По утрам она чувствовала себя больной, измучанной, а днем, находясь в непосредственной близости от него — и вовсе помешанной, потому что все время тянула носом воздух в поисках того самого запаха...
Это стало похоже на какое-то наваждение. Кто-то сказал бы, что она просто влюбилась... но едва ли это любовь, если ей хочется врезать ему посильнее за то, что он сотворил с ней...
И за то, что не успел сотворить.
Роксана раздраженно сорвала с себя одеяло и вскочила.
Надо было как-то успокоиться...
Она схватила толстовку, закуталась в неё и выскочила в пустынный, холодный коридор.
За пределами комнаты сон стал прозрачнее и Роксана сразу немного успокоилась. Какое-то время она просто стояла, прижавшись спиной к своей двери, а когда босые ноги онемели от холода, плотнее запахнула кофту и пошла к ванной комнате.
Душ. Вот, что могло ей сейчас помочь. Горячий душ, чтобы смыть с себя все эти прикосновения.
У самой ванной Роксана услышала странные звуки — как-будто рев раненого животного.
Она прислушалась — все страсти ночных кошмаров мгновенно улетучились.
В ванной комнате в самом деле кто-то был.
Тяжело сглотнув, Роксана нащупала в темноте круглую дверную ручку, но дверь была заперта.
— Пошли вон! — заорал кто-то, сорванным, хриплым голосом.
— Блэйк?! — собственный голос напротив показался Роксане ужасно высоким. — Это ты?!
— Я сказала убирайтесь!!!
Похоже Забини была не в себе. Никогда прежде Роксана не слышала у неё такого голоса.
Нащупав в кармане палочку, она взмахнула ей, срывая чары-замок и влетела в ярко-освещенную комнату.
Блэйк вскрикнула и подскочила, ухватившись за край ванной.
Роксана замерла на всем ходу, в ужасе глядя себе под ноги.
К горлу подкатила тошнота.
По белому кафельному полу растекалась лужа алой крови.
И Блэйк сидела в самом её центре, глядя на Роксану как затравленное животное и сотрясалась от рыданий, а рядом с ней на полу лежал пустой пузырёк...
====== Всякие разные сплетни ======
В жизни Роксаны Малфой было много тяжелых ночей.
Её первая ночь в Дурмстранге, когда она, брошенная
десятилетняя девчонка рыдала под одеялом и умоляла маму забрать её домой. Ночь, когда Мирон-человек умер, а Мирон-вампир бился в агонии, привязанный к койке и требовал крови. Ночь теракта в Каледонском лесу, многочисленные побеги из дома, холодный карцер Дурмстранга, аресты за употребление магии вне Шармбатона, потасовки на концертах, магловская полиция, исключения, родительские наказания, дьявольские силки, гребанные оборотни — каждая такая ночь как-будто наносила Роксане сквозной удар и если со временем его удавалось залатать, то потом что-то обязательно пробивало рубец...Но теперь всё изменилось. Между ног Блэйк растекалась вязкая, черная лужа, на белом полу отпечатались красным её ладони — жутко, но они напомнили Роксане о детском альбоме с отпечатками её ладошек разной краской. Повсюду валялись грязные полотенца, перед Блэйк лежал перевернутый коробок с лекарственными зельями, мертвыми птичками всюду валялись салфетки...
Роксана смотрела на всё это и чувствовала, как немеют ноги. Теперь увиденное не пробило её насквозь своей реальностью, не потрясло и не сшибло с ног. Вместо этого оно отпечаталось у неё в мозгу, словно выжженное каленым железом и теперь навсегда останется с ней...
А всё потому, что прежде чем Блэйк успела схватиться за полотенце, Роксана успела увидеть нечто, плавающее в луже крови среди кучи скомканных салфеток...
— Забини...
— Уйди! — истерично выкрикнула она и попыталась сгрести все полотенца и салфетки в кучу, чтобы спрятать лежащее на полу. Она как-будто не могла уйти, пока оно было здесь, но и убрать никуда не могла, так что если бы Роксана не ворвалась, она наверное так бы и просидела в этой комнате всю свою жизнь, состарилась бы и спятила, глядя на то, что сейчас прятала под полотенцем. Самый воздух в комнате был пропитан ужасом и безумием, так что следующий свой поступок Роксана совершила инстинктивно, не думая и не рассуждая. Она просто вскинула палочку и шагнула вперед:
— Эванеско!
Куча полотенец и салфеток исчезла с пола вместе с тем, что было завернуто в них.
Блэйк вскинулась так, словно от её руки или ноги оторвали кусочек плоти, прижала окровавленные ладони к губам, перепуганная громкостью своего крика... а потом вдруг ни с того ни с сего рванула куда-то в сторону, скользя коленями по луже. Что-то звякнуло.
Роксана едва-едва успела броситься на пол рядом и перехватить руку девушки.
— Что ты делаешь, идиотка?! — заорала она, выкручивая тонкое жилистое запястье.
— Пусти меня! — рыдала Забини, пытаясь отпихнуть Роксану. — Я не могу... я не смогу с этим... что я наделала, как я теперь буду жить...я не смогу-у...
— Ещё как... сможешь! — Роксана толкнула ногой дверь, чтобы их никто не услышал, одновременно пытаясь скрутить руки Забини и не дать ей сделать новую глупость. — Легче от этого не станет, ты просто... брось эту штуку сейчас же! — пыхтела она, пытаясь выбить из руки невменяемое стекло и невольно залезая в ту же лужу крови. — Всё, всё уже позади, ты не сделаешь лучше, если... — Роксана наконец выхватила осколок из её руки и он малиново зазвенел по кафельному полу. Забини шарахнулась назад и врезалась спиной в край ванной. — Успокойся! Всё! Это позади, ты слышишь меня?! — Роксана подняла оброненную палочку и одним коротким взмахом очистила пол. Это было странное, учитывая как плохо ей обычно давались хозяйственные чары.