Дни мародёров
Шрифт:
И Джеймс вдохнул.
Так глубоко, словно делал это впервые в жизни.
Так, словно никогда ещё ему не дышалось так легко и свободно.
Налетевший ветер взлохматил его волосы.
«Прощай, пап... — подумал Джеймс, закрывая глаза и наслаждаясь своей удивительной способностью дышать. — И...береги там маму, ладно?»
Ветерок пропал, а Джеймс, чувствуя себя ужасно уставшим и сонным, вскинул в воздух кулак с зажатым в нем снитчем.
Стадион взорвался криками.
Море болельщиков выплеснулось из берегов требун и утопило бы Джеймса, если бы команда не подхватила его на руки. Самым натуральным образом, причем:
— ДЖЕЙМС ПОТТЕР ПОЙМАЛ СНИТЧ! — бешено вопил Фабиан. — ГРИФФИНДОР ВЫИГРАЛ, СУЧКИ!!!
Джеймс не сомневался, что Фабиана ждет как минимум месяц наказаний и прочей ерунды, но разве сейчас это имело значение, даже для бедного Пруэтта?
Они выиграли, выиграли, черт возьми!
И он тоже выиграл! И неважно, что он поломал обе руки, важно, что он победил, победил самого себя, хотя никто об этом не догадывался. И пока он сидел на земле, ожидая мадам Помфри, его друзья окружали его, обнимали, хлопали по спине, таскали, тискали, лохматили ему волосы, а потом спохватывались и извинялись, глядя на его жалкие руки.
— Как тебе только в голову это пришло?! — рассмеялся Джеймс, когда Сириус рассказал ему про подстроенную игру. — Не боялись, что я вас кину?
— Мы верили в тебя, Сохатый! Но больше всех в тебя поверил кое-кто другой, — крикнул Сириус и, обхватив Джеймса за шею, развернул его в сторону.
Улыбаясь до ушей, Джеймс оглянулся увидел и её.
Ну как, увидел.
Сейчас он с трудом различал лица друзей, сидящих вокруг, присутствие Лили он почувствовал, так же, как почувствовал снитч.
Она стояла рядом и смотрела на него.
В глазах у неё блестели слезы, но она не куксилась, а смеялась.
Смеялась.
Та самая Лили, с которой он повел себя как свинья...
Та самая, которая пряталась за памятником на похоронах его родителей.
Его Лили стояла здесь, комкала свой шарф и улыбалась ему так, словно не было никакой ссоры, словно он не орал на неё как идиот и не дулся на неё, как ребенок.
— Так это ты придумала?.. — немного сипло спросил Джеймс, глядя чуть левее того места, где она стояла. — Очень хитро. Я бы пожал тебе руку... — все засмеялись. — Но я сейчас очень плохо вижу.
Смешки повторились.
— А я нашла твои очки, — проговорила она, достала что-то из сумки, а потом опустилась на корточки и осторожно одела Джеймсу на нос его очки.
Джеймс прозрел и первое, что он увидел после своего «пакета» — зеленые глаза и нос, усыпанный едва заметными, редкими веснушками.
— Тебе очень больно? — она не встала и так и сидела напротив.
— Бывало хуже... — немного рисуясь отозвался Джеймс, во все глаза глядя на её лицо. Сердце колотилось, как чокнутое, он парил в какой-то странной невесомости. Наверное, просто давно не летал, вот и получилось такое чувство. Да, дело только в этом. — Например, когда я упал с кровати на первом курсе. Тогда пострадала моя гордость, а это так... — он мотнул головой. — Заживет. И ещё меня как-то треснула по башке Гремучая Ива, когда мы соревновались и я неделю пролежал в крыле.
Губы Лили задрожали и она улыбнулась, покачав головой.
Конечно, она же будущий целитель и наверняка понимает, что ему больно так, что в другой ситуации он был плакал как младенец и писался от горя.
Всё же она клевая.
Его Эванс.
— ...и когда
меня утащил кальмар тоже было неловко, — чем больше лабуды он нес, тем глупее себя чувствовал. Но остановиться почему-то не мог, боялся, что она встанет и уйдет. — Так что это просто царапина и я не обращаю на неё никакого внимания, вот серьезно, совсем никакого. А ты на меня очень сердишься?Лили моргнула.
Ещё секунда смотрела на него, а потом удивленно покачала головой.
— Нет. Я не могу долго злиться на тебя, Джеймс, что бы ты ни натворил, — она провела ладонью по его шее и у Джеймса мурашки побежали по телу. — Как же ты до сих пор этого не понял?
— Я люблю тебя, Эванс.
Лили замолчала, глядя на него с непонятным выражением, а потом вдруг подалась к нему, обхватила за шею и поцеловала.
Толпа завопила и захлопала, и развеселилась ещё сильнее, когда парочка повалилась на траву, не прерывая поцелуй.
— Эй, Эванс, ну не здесь же, здесь дети кругом! — громко возмутился Джеймс и все снова заржали, включая и их самих.
— Ты такой дурак, Поттер, — ласково прошептала Лили в его губы.
— Может быть, — невнятно согласился Джеймс. — Но я исправлюсь, честно.
— Как?
Пару мгновений Джеймс лукаво смотрел на неё, а потом в глазах его заплясали знакомые Лили чертики.
— Пойдешь со мной в Хогсмид, Эванс?
Лили рассмеялась и в глазах у неё почему-то блеснули слезы. Он снова потянулся к её губам, как вдруг где-то рядом грянуло:
— Ну и где наш пострадавший герой? Расступитесь, расступитесь, ну же...
— Черт... — пробормотал он.
— Нет. Всего лишь мадам Помфри, — Лили встала, уступая место медсестре и её медицинской сумке.
Она стояла рядом, пока мадам Помфри колдовала над его рукой.
Улыбалась так, словно извинялась перед всеми за своё счастье и Джеймс видел в её глазах столько обещания, что ему крайне трудно было усидеть на месте и мадам Помфри пообещала наложить на него Забвение, если он не перестанет вертеться.
Но это ничего. Они теперь всё успеют.
У них для этого будет целая жизнь.
И даже больше.
Уильям Шекспир — «Гамлет»
====== Слишком много секретов ======
Розмерта стояла, облокотившись на барную стойку, подпирала голову кулачками и скучающим взором скользила по переполненному залу.
Сегодня был, пожалуй, самый долгий и нудный день в её жизни.
«Три метлы» были заполнены стариками да школьниками, а из интересных, молодых и неженатых была только небольшая компания охотников в углу, но они были так заняты беседой и горячим грогом, что не обращали на Розмерту никакого внимания...
— Одно сливочное пиво, пожалуйста! — бородатый волшебник был так занят своей газетой, что даже не взглянул на барменшу. Розмерта недовольно грохнула на стойку кружку пенистого напитка, волшебник забрал заказ и ушел, а Розмерта вернулась в изначальное положение и сладостно вздохнула, взглянув на плечистую фигуру одного из охотников. Сейчас он сидел спиной к ней, но Розмерта знала, что у него рыжеватые волосы, мощная челюсть, светлые глаза и...
Словно почувствовав её взгляд, охотник встал, отодвинул стул, развернулся и пошел между столиками. Розмерта оживилась, машинально поправила волосы, выкатывая колесом свою — дай Мерлин каждой — грудь. Охотник чуть улыбнулся, взглянул ей в глаза и...свернул в туалет.