Дни мародёров

— Спорим на галлеон, они ушли туда, — и она показала вниз, на лежащий под холмом Ипсвич, в самом сердце которого мерцал и переливался игрушечный зимний праздник.

Сириус закончил укрывать мотоцикл попоной (Джеймс всегда оставлял её у каменного сарайчика) и окинул дом быстрым беглым взглядом. Он так хорошо знал повадки этого места, что по одному его внешнему виду мог определить, что происходит в доме.

— Спорим на два, что они спят, — вкрадчиво молвил он, склонившись над ухом Роксаны. Она так засмотрелась на долину, что не услышала, как он подошел и испуганно подскочила.

— На три, что я тебя стукну, если ты выиграешь, — она оттолкнула его. Сириус качнулся назад и беззвучно рассмеялся. — Идем. Я умираю от голода!

Ради порядка Сириус все же пару раз стукнул кулаком по двери, но после трёх секунд ожидания нетерпеливо вытряхнул из рукава палочку и снял с замка все защитные чары, благо их ставила Эванс. Едва он открыл дверь, в прихожую тут же выбежал недовольный Живоглот. Сириус инстинктивно рванулся вперед, оскалив зубы, но тут же осекся и недовольно оглянулся на Роксану, которая прошла мимо него, насмешливо фыркая.

Пока она возилась с кофейником на кухне, Сириус, не раздеваясь взбежал по винтовой лестнице наверх и беззвучно прошел в темноте по узкому коридору. У двери Сохатого остановился и прислушался. В комнате было подозрительно тихо. Обычно у Сохатого всегда орала музыка или бормотала спортивная сводка. Сириус добродушно и немного грустно усмехнулся, вслушиваясь в эту тишину, потом вздохнул, картинно закрыл глаза ладонью и с громким, криком «Здорово, Сохатый!», распахнул дверь.

Джеймс проснулся от звука, похожего на пушечный выстрел и прежде, чем успел что— либо понять, рядом вдруг пронзительно завизжала Лили и спряталась под одеяло. Разлепив глаза, он увидел, как на пороге комнаты выросла фигура в черном. Рука сама собой схватила палочку.

— Остолбеней! — заорал он, бешено рассекая воздух.

Сириус увернулся, все ещё закрывая лицо ладонью, и засмеялся, когда чары Джеймса разбили светильник.

— БРОДЯГА, ТВОЮ МАТЬ! — рявкнул Джеймс, едва оправившись от потрясения, а в следующую секунду схватил одеяло и замотал Лили почти с головой, заглушив возмущенный протест. Схватив свою подушку, Джеймс гневно швырнул в Сириуса свою подушку. Тот поймал её свободной рукой, всё ещё посмеиваясь.— Какого черта?!

— Я тоже очень рад видеть вас, возлюбленные дети мои! — Сириус вслепую прошел по комнате, совершенно точно при этом перешагивая через разбросанную одежду. — Мерлинова мать, ну и бардак здесь, Сохатый, ты бьешь все рекорды, срань совиная, — Сириус открыл глаза, драматично вздрогнул, увидев Лили и расплылся в одной из лучших своих улыбочек, склонишись в полупоклоне. — Мисс Эванс. Вы божественны.

Лили гневно сдула с лица растрепанные волосы и открыла было рот, но Джеймс её опередил.

— Что ты здесь делаешь, придурок?! — разыскав на подоконнике очки, Джеймс впечатал их в лицо.

— Я-то? — Сириус плюхнулся на постель. Лили пнула его, потому что он уселся ей на ногу и подтянула колени к груди. — Я приехал показать тебе одну очень интересную штуку! — он вытащил из внутреннего кармана куртки маленькое прямоугольное зеркальце. Джеймс хлопнул себя по лбу и поморщился. — Вот, гляди, что у меня есть. Очень удобная вещь, рекомендую. Отличный способ связаться с близкими друзьями, особенно, если в стране война и вы целую неделю не получали друг от друга сов.

— Старик. Прости. Я забыл, — Джеймс взъерошил волосы.

— Я не сомневаюсь, — Блэк хрипло хохотнул и вперил взгляд в Лили.

— А на самом деле? Думаешь я поверю, что ты ломился сюда через полстраны просто потому что соскучился?

— Угадал, — Сириус моментально посерьезнел. — Твой дом — единственное место на протяжении сотни километров, где я всегда могу нормально пожрать. И принять душ.

— Я так и знал.

— Ну конечно, — Сириус уже совсем бессовестно улыбнулся и нахально подмигнул Лили. — Как дела, Эванс?

Джеймс уселся, высунув ноги из-под одеяла и сдернул с тумбочки свою рубашку.

— Слушай, Бродяга, мы правда очень рады, что ты приехал, можешь оставаться, сколько угодно, но сейчас выметайся из комнаты! — он взял палочку. — Нам надо...

— Одеться! — Блэк пружинисто вскочил с постели. — Понимаю, удаляюсь. Но вообще-то я не намерен проторчать здесь всё Рождество. Мы прилетели сюда из Дэнс не для того, чтобы смотреть, как вы кормите друг друга с ложечки. Андромеда приглашает нас всех отметить Рождество с нашей семьей, — Сириус схватил из коробки на тумбочке боб «Берти» и закинул в рот, после чего спиной вперед пошел к двери. — Её муж будет патрулировать Косой переулок всю ночь, а она сама проведет Рождество у Уизли, вроде как наших дальних родственников. И не вздумай уговаривать его тут, Эванс, я уже отправил ей сову. Мы завернули всего лишь забрать вас, коль скоро трансгрессировать всё ещё нельзя.

— Уизли — это тот бахнутый ассистент твоего дяди? — весело уточнил Джеймс. Сириус радостно кивнул. Они рассмеялись чему-то своему.

— Подождите, мы? — Лили беспомощно взглянула на Джеймса. С каждой секундой ситуация становилась все абсурднее. — Вы что, втроем сюда приехали? — она ещё выше подтянула одеяло.

— Нет, — по лицу Сириуса пробежала едва заметная тень, но он сразу же снова улыбнулся. — Лунатик и Хвост, если ты намекаешь на них, разъехались по домам. А мы — это я и Роксана. Кстати, она сейчас внизу, на вашей кухне, так что мне действительно лучше пойти вниз, если не хотите взлететь на воздух. Её лучше не оставлять один на один с открытым огнем. Ждем вас внизу!

И перед тем, как уйти, он подхватил с пола кружевной лифчик Лили и красивым жестом кинул его на кровать со словами «Сохатый, это, кажется, твоё», после чего стремительно убрался за дверь, захлопнув её за миг до того, как в неё впечаталась тяжелая «История квиддича».

Про душ и еду, оказывается, Сириус не шутил.

Как и про то, что дом может взлететь на воздух. Собственно, это практически произошло. Потому что едва Сириус закрыл за собой дверь, как на кухне что-то оглушительно бабахнуло и раздался оглушительный грохот.

Оказалось, что в присутствии Роксаны огонь в миролюбивой старенькой печке вдруг взбунтовался и разорвался с силой динамитной шашки, так что чуть не разнес всю кухню. Саму Роксану, очумелую и перепуганную они разыскали под кухонным столом, единственным, что по каким-то причинам, уцелело. Всю остальную кухню разворотило и закоптило.

Впрочем, катастрофу удалось подавить. Во— первых, Сириус, который, видимо, уже привык к подобным номерам, бросился сразу тушить пожар, во— вторых Лили чарами довольно быстро восстановила разрушенную мебель и очистила стены, а в— третьих Джеймса случившееся с его домом почему-то не только не расстроило, но и позабавило. По каким-то причинам именно это событие заставило его переключиться с прохладного «Малфой» на «Роксану» и он ещё довольно долго допытывался у Роксаны, правда ли, что у неё отовсюду лезут перья и растет клюв, если её сильно разозлить?

Так или иначе, это маленькое происшествие сразу сблизило их компанию, а это самое главное. В конце—концов, для чего ещё нужны друзья, как не для того, чтобы прощать всякую ерунду?

Тем более, после того, что Лили узнала о Роксане в этот день, она не смогла бы на неё рассердиться, даже если бы захотела.

После того как ребята смыли с себя дорожную пыль и переоделись в чистую одежду, они все собрались на восстановленной кухне. Сириус и Роксана, здорово оголодавшие за время скитаний, набросились на еду и ели жадно, в четыре руки, то и дело передавая друг другу кувшин с тыквенным соком, хлеб и соль, а в промежутках между жеванием и откусыванием ещё ухитрялись рассказывать и даже перебивать друг друга. В воскресшей печурке тепло потрескивал огонь, Лили варила для всех кофе, а Джеймс сидел и слушал.