Дни мародёров

Лили догнала ее и тронула за плечо.

— Тебя зовут Роксана, верно?

Девушка обернулась и окинула Лили ленивым, точь-в-точь как у Люциуса Малфоя, взглядом, но когда заговорила, ее низкий, почти мужской голос зазвучал вполне дружелюбно:

— Да. Тебя я знаю, ты — Эванс, — она ткнула большим пальцем себе за спину. — Старик, похоже, без ума от тебя. Он так расхваливал твое зелье в начале урока, я думала, он обделается от счастья.

— Он ругал тебя? — сочувственно спросила Лили, подстраиваясь под ее шаг.

Роксана усмехнулась, окинув подземелье взглядом.

— Ругал? Эванс, да по сравнению с моими предками, это были самые изысканные комплименты, — она полезла в карман и достала сигареты. — Ты не против?

Лили хотела сказать, что привыкла, так как Сириус тоже курит, но решила, что его имя сейчас лучше вообще не упоминать.

— Слизнорт вообще-то очень добрый, просто... вы взорвали его класс, а он с каждого флакона пылинки сдувает, — Лили улыбнулась. — Думаю, в понедельник он об этом и не вспомнит. Что за наказание он назначил?

— Мы должны будем там убраться без помощи магии. Да мне вообще-то похер, — улыбнулась Роксана, выпустив в воздух облачко странно душистого дыма. Лили сдержанно улыбнулась. — Он, кажется, нормальный дед, истеричный только. Слушай, Эванс...

— Можешь называть меня Лили.

— Ладно, Лили, — Роксана улыбнулась. — Ты мне не поможешь найти дорогу в Трапезную? А то я сейчас сдохну от голода.

— Конечно. Только у нас это место называется Большой Зал.

— А, точно.

— Скоро запомнишь, — Лили чувствовала себя немного неловко в обществе этой странной девушки. Словно она была парнем.

Какое-то время они шли молча, слушая, как на стенах потрескивали факелы. Роксана молча курила. Ее сигареты пахли вишней.

— Этот Блэк всегда такой? — вдруг спросила она.

— Нервный?

— Нет, придурок?

Лили рассмеялась.

— Вообще-то нет. Он довольно славный, но, если честно, иногда мне тоже хочется стукнуть его чем-нибудь.

— Славный? Блэки отрезают своим домовым эльфам головы. Это нормально?

Лили поежилась.

— Совсем нет.

Она вспомнила, что говорили о Малфоях, и ей стало не по себе. Но с другой стороны, у нее перед глазами вот уже шесть лет был пример того, что семья не всегда определяет человека... и эта странная фраза насчет «предков».

Лили отбросила волосы за спину и взглянула на девушку.

— Кстати, о голове... я хотела... предложить тебе кое-что.

— Что, голову отрезать? — улыбнулась Роксана.

— М-м... почти. Это насчет твоих волос...

Роксана цокнула языком и даже ногой топнула.

— Я не метаморф, Мерлин, сколько можно уже?

— Я знаю. Это все зелье «Суперцвет» из лавки красоты Сахарессы.

Роксана подняла брови.

— У меня много подруг, — закатила глаза Лили. — И одной из них цвет долгое время не давал покоя. Она почему-то очень хотела стать блондинкой. В общем, если ты не против, я знаю, как вернуть им нормальный цвет. Только мне нужна будет парочка твоих волос.

В этот вечер гостиная была особенно уютной и домашней. Особенно приятно потрескивал в камине огонь. Особенно весело смеялись пятикурсники, играющие на ковре возле него во взрыв-кусачку. Особенно вкусно запахло, когда один из них притащил из кухни целую коробку сливочного пива и чесночные булочки.

— Можешь помедленнее? — проворчал Сириус, сонно глядя на свой пергамент.

В то время как остальные ученики развлекались, семикурсники, сдвинув столы, дружно пытались одолеть неприступную гору домашних заданий, которая после урока Слизнорта выросла ровно в два раза.

Когда они наконец освоили Simius Nasus для Макгонагалл, за окнами совсем стемнело, а гостиная наполнилась без умолку говорящими учениками. Узнав, что такое трудное и запутанное заклинание дается мальчикам с трудом, одноклассники взяли их в плен и не отпустили до тех пор, пока все не обзавелись более-менее сносными обезьяньими носами.

На столе, вокруг которого тесной теплой компанией сидели ребята, громоздилась устрашающая кипа книг, вокруг которой лежал целый ворох пергаментных свитков, разорванных в гневе черновиков, комочков бумаги и сломанных перьев.

Джеймс сидел на полу у кресла Лили, положив голову ей на колени, и тупо пялился в учебник, пытаясь понять, о чем там идет речь, хотя каждые две минуты ловил себя на том, что читает одну и ту же строчку. Лили, подперев голову кулаком, читала вслух статью из учебника для тех, кому все-таки надо было делать эссе для Джекилла.

Вокруг нее на полу тоже валялась куча бумаги, под столом — сползшие со спинок стульев мантии, обертки от «шоколадных лягушек» и чьи-то кеды.

Алиса спала, положив голову на раскрытую книгу по колдомедицине — не щеке у нее темнело смазанное пятно чернил. Марлин, зажав уши ладонями, раскачивалась взад вперед и заучивала рецепт Глотка Сна наизусть. Тем, кто не справился с зельем в классе, Слизнорт приказал принести уже готовое зелье в понедельник и эссе на тему использования в зельеварении слюны химер.

За соседним столом Бенджи и какой-то крепыш с пятого курса устроили сражение на руках — ученики окружили их, обливаясь сливочным пивом и делая ставки. Они так громко скандировали и подбадривали соперников, что Джеймс не выдержал и гаркнул на своего загонщика, чтобы «валил спать, иначе он его выгонит ко всем чертям из команды».

Фабиан уютно похрапывал над эссе для Макгонагалл о первопричинах анимагии, а Гидеон, Питер и Сириус слушали Лили.

— К Щитовым чарам помимо всяко известных Протего Туту... тьфу ты, Тоталум и Протего Хоррибилис относят также подвидовые Дефенцио и Патроциниум... — тихо, чтобы не разбудить Алису и Фабиана, говорила Лили.

— Как? — переспросил Питер.

— Патроциниум.

— Как-как?

Сириус в сердцах размахнулся и врезал Питеру пергаментом по макушке.

— Кто здесь? — проснулась Алиса, и все дружно зашептали:

— Никто, все хорошо!

— Спи-спи.

— Все хорошо, Вуд, спи.

Алиса устроилась поудобнее и глубоко вздохнула.

Вернулся из кухни Ремус с горячим шоколадом.

Гостиная медленно пустела и погружалась в липкую сонную тишину.

Даже пламя в камине — и то как будто уснуло, зарывшись в уголья...

Когда с черновиками эссе для Джекилла было покончено, ребята, потягиваясь и зевая, разбрелись по спальням, даже не подумав убрать за собой устроенный бардак. Только Сириус, целясь, закинул в камин несколько комочков пергамента, да Лили на ходу подхватила с пола смятую мантию Джеймса.

Девочки еще какое-то время хлопали дверями, принимали душ и шумно укладывались спать, мальчики же, добравшись до кроватей, попадали спать, не раздеваясь.

Позади был очень трудный день.

Уильям Шекспир “Король Иоанн”