До края вечности

– Вы меня убедили, эрита, - усмехнулся герцог.
– Можете положить конверт на стол и возвращаться на рабочее место.

– Как прикажете, эр Неро.

Я аккуратно положила конверт на край стола и поднялась со стула. Развернувшись, чтобы пойти к выходу из кабинета, я почувствовала легкое головокружение. Стараясь ничем не выдать себя, я медленно дошла до двери и аккуратно, даже слишком аккуратно, открыла ее. С облегчением увидев, что секретарь так и не появился, я позволила двери закрыться за мной самостоятельно. Я не могла позволить себе обернуться, боясь, что эр Неро может увидеть мое лицо.

Мне не нужно было смотреться в зеркало, чтобы узнать, как я сейчас выгляжу. Побледневшая кожа, заострившиеся скулы и капельки пота на висках. Разговор с герцогом исчерпал почти весь запас моих магических сил.

Такое случилось со мной впервые. Впрочем, с герцогом, магом такого уровня как он, я тоже общалась впервые.

Интересно, был бы он также суров со мной, если бы мы встретились на королевском балу, еще тогда, в моей другой жизни? Конечно же нет. Ведь тогда я была бы леди, красавицей на выданье из богатого и знатного рода. А сейчас перед ним была безродная дурнушка, серая канцелярская мышь, не способная даже следовать простейшей инструкции.

Я вернулась к своему столу в отделе стенографии и осторожно опустилась на стул, стараясь не выдать охватившей меня усталости. Мне следовало как можно скорее успокоиться, но мысли вновь и вновь возвращались к новому главе управления.

Герцог Ривельский был одним из самых известных людей не только во Френце, но и во всей Аворе. Старше меня на тринадцать лет, он принимал участие во многих столкновениях с созданиями Темного мира, всегда выходя из них победителем. Уже одного этого было достаточно, чтобы снискать огромную популярность среди жителей королевства. А то, что он был молод, красив, богат и не обременен семейными обязательствами окружало его образ поистине божественным ореолом в глазах большинства жительниц Аворы.

Лицо герцога практически не сходило с газетных листков, пока около года назад все не прекратилось. О герцоге перестали писать в один миг. Поговаривали, что это указ короля, к которому тот отчего-то попал в немилость. Позже поползли слухи о том, что герцог серьезно ранен и изуродован, а потому больше не желает появляться на публике. При каждой нашей встрече Алира подробно пересказывала мне содержание последних статей о герцоге, и я волей-неволей была в курсе последних событий относительно его сиятельной персоны.

Я закрыла глаза и попыталась сравнить лицо герцога с виденных мной фотографий, еще не изуродованное ожогами и шрамом, с тем, которое я видела сегодня. Со мной он был надменным и суровым, может быть, поэтому мне показалось, что эти болезненные изменения почти не портят его. Его мужественная красота никуда не делась, обретя излишнюю суровость. Конечно, теперь ему будет куда сложнее очаровывать юных эрит на балах. Но, если бы он действительно хотел это делать, то вряд ли бы принял назначение в наше управление.

До конца рабочего дня оставалось несколько минут, когда я услышала за своей спиной голос эры Эйхарт:

– Эрита Фальконе, для вас есть срочное поручение. Возьмите свои вещи и следуйте за мной, пожалуйста.

Я взяла сумку и плащ, послушно выполнив указание, и встала из-за стола.

– Эра Эйхарт, я хотела сообщить вам…

– Не трудитесь, эрита, мне уже сообщили все, что было необходимо. Просто идите за мной.

Не чувствуя злости или обиды из-за ужасной усталости, вызванной магическим истощением, я последовала за ней. Доведя меня до третьего этажа, эра остановилась у высоких дверей, в которые я уже сегодня заходила.

– Заходите внутрь, эрита. Вас ждут.

3

Переступив порог приемной, я увидела, что она, как и в прошлый раз, была пуста. Оставив сумку и плащ на диванчике для посетителей, я прошла в кабинет начальника управления. Вечерний свет осеннего дня вызолотил комнату, делая ее неподходящей своему суровому владельцу.

А затем волшебство осени оборвалось. Тяжелые портьеры закрыли окна, на мгновение впустив темноту, а затем комнату залил яркий свет магических ламп.

– Эрита Фальконе, не далее, как сегодня днем, вы предложили мне аттестовать вас на предмет вашей профессиональной пригодности, - голос герцога донесся до меня откуда-то сбоку.
– К сожалению, без привлечения специальной комиссии это будет сделать довольно затруднительно. Я в отличие от вас, не успел досконально изучить кодекс для служащих управления магии. Зато оценить вашу работу в стенах управления смогу вполне компетентно.

Голос герцога был спокойным, но в нем ощущалась скрытая угроза. Я понимала, что ему не в чем обвинить меня. Что здесь, в самом центре Френцы, посреди здания управления магии, он не сможет сделать мне ничего дурного. Или сможет? Я вздрогнула от ужасного предчувствия.

– Эрита, прошу вас, пройдите к моему столу и сядьте в кресло, - сквозь начинающийся шум в голове донесся до меня голос герцога.

Я подошла к столу и хотела опуститься на стул, на котором сидела в свой предыдущий визит.

– Не сюда, эрита. Я сказал вам сесть в кресло, - остановил меня голос. Я обернулась и увидела, как повелительным жестом мужчина показывает мне на свое собственно кресло, стоящее по другую сторону стола. Не смея перечить ему, я покорно заняла указанное мне место.

Теперь, оказавшись на его месте в буквальном смысле, я начинала понимать намерения герцога. Огромное кресло, сделанное под его большой рост, заставляло почувствовать себя маленькой и ничтожной. Громада стола передо мной давила, не давая лишний раз шевельнуться. Я была заперта со всех сторон как в тюрьме. Возможно, именно туда намеревался отправить меня герцог. Вот только я не собиралась предоставлять ему такую возможность.

Я сделала глубокий вдох. У серой мышки Элены Фальконе, скромницы и дурнушки, не было ни единого шанса выиграть предстоящую битву. У Матильды Сантини шансов было не слишком много, но она могла хотя бы попытаться. Помня о том, кем я была на самом деле, я бесстрашно подняла глаза на герцога.

В его черных глазах промелькнула дьявольская усмешка. Он видел, что жертва не собиралась легко сдаваться. Но его, охваченного охотничьим азартом, это только раззадоривало.

– Полагаю, я должен пояснить, зачем вызвал свою служащую в столь поздний час, да еще и накануне выходных, - герцог внимательно посмотрел на меня.
– У вас были какие-то планы на сегодняшний вечер, эрита?

Как же мне хотелось ответить, что проводить время в компании его светлости у меня не было ни малейшего желания! Но, к сожалению, я не могла себе этого позволить.