До пепла...
Шрифт:
Мир тесен. Мир больших инвестиций — и того меньше. По имени его упоминать не хотелось, даже всуе. Слишком чревато, казалось. Да и о том, с кем в ресторане познакомилась, никому не рассказывала. Нюансов много.
Во-первых, на Пархомова уже не один год строил планы Акимов, ее босс, надеясь заполучить настолько выгодного клиента, и плевать на слухи, что не все так чисто в его прошлом. У Чехова тоже много темных пятен в истории происхождения первоначального капитала имелось, только, кого это парило? Главное, сейчас все чисто и по закону. Так что да, Акимов надеялся, что следом за другом, Дамир Пархомов также захочет заключить контракт с его компанией на управление инвестициями. Денис как-то раз упоминал, что босс ему открыто
И это — во-вторых.
Не за последнюю неделю рассказывал, они вовсе после той некрасивой сцены в ресторане не общались. Будто дети, бойкот объявили друг другу. В офисе повисла напряженная и накаленная атмосфера, что заметили уже все. Кто-то с жадным любопытством ждал, когда два топ-менеджера вновь помирятся, кто-то делал ставки на то, что в этот раз они разбежались навсегда. До Тони «донесли» и то, что кто-то из девчонок в бухгалтерии стал обхаживать Дениса.
Рассчитывали на скандал и новое представление? Не удалось. Ей не до того было, работы по горло. Да и запала на сцены ревности нет, и тут перегорела… Правда, даже прикинув, не смогла вспомнить, а устраивала ли Дэну те, вообще? Сцены эти, чтоб ревности?
Хотя и сомневалась, что он вот так сразу прыгнул в сторону, слишком разборчив всегда во всем был, искал выгоду. Разве что, чтоб попытаться Тоню достать и позлить? Тогда и тут промазал. Может, если бы после того обеда пришел и поговорил, извинился или хоть как-то попытался наладить отношения, зацепило бы. А сейчас и она обиделась. Заело отношение. И от таких намеков только брезгливость какая-то, что ли.
В конце концов, Дэн ей не муж и не жених. Были вместе, когда удобно и тянуло…
А сейчас… Что ж, отдел Тони обставил-таки отдел Дениса по квартальной прибыли и… это не улучшило ситуацию и не помогло им наладить общение. Теперь, случайно сталкиваясь с ней в коридоре, Дэн просто отворачивался, а на еженедельных собраниях активно критиковал все, что Антонина предлагала, пытаясь отклонить все ее расчеты и планы.
По-тихому бесило, если честно.
Спасибо, Акимов на это не реагировал, и только посмеивался, замечая, что их вражда ему еще выгодней, чем когда эти двое вместе спали. Лучше работает каждый. Это ей Эля уже слухи рассказала.
Тоня с Дэном не спала никогда, они сексом в кровати занимались, не больше. Спать он ей мешал. Но кого из сплетников подобные мелочи интересовали? Да и ей не было желания никого просвещать… Более того, в груди зрело все более стойкое желание его подальше послать, прекратив эти бесперспективные и какие-то изнуряющие отношения.
Ладно, не о том сейчас, а о Пархомове. Учитывая все сложности, не хотелось Тоне озвучивать никому, что они познакомились. Чтобы босс не решил, как это тут же использовать можно, а Денис не выдумал, словно бы она назло ему стала «разрабатывать его направление». Правды в этом не было ни грамма, но Дэн и не такое выдумать в состоянии, когда профессиональная гордость и эгоизм начинают мозги щемить.
Она даже Эле не проговорилась, хотя в подруге не сомневалась, та никому бы не сболтнула лишнего. А поделиться с кем-то странными и непонятными финтами своего тела и ощущений около этого непростого мужчины хотелось. Послушать оценку со стороны, совет… Ну или заверение, что это все же симптомы «раннего климакса», да успокоиться, к врачу пойти, что ли.
Но Эля простыла и уже три дня сидела на больничном, отказываясь от визитов подруги, чтобы и ее не заразить. Прекрасно знала, какой сейчас напряженный график у Тони и насколько ей важно в строю быть. Так что личная болтовня все время переносилась со дня на день, невзирая на то, что Тоня каждый день предлагала приехать и посидеть с подругой. Пару раз заезжала с лекарствами и продуктами, как заботливая мама-наседка, зная, что особо больше и некому об Эле побеспокоиться.
Впрочем, как и Тоня мало еще на кого, кроме лучшей подруги, рассчитывать могла. Потому и поддерживали, и стояли друг за друга всегда.Но и тогда Эля не открыла. Потребовала, чтобы Тоня все под дверью оставила, и, понимая доводы, да и действительно не имея сейчас никакого морального права болеть, Антонина оставляла все в коридоре. Конечно, они переписывались и в курсе событий друг дружку держали. Но Эля и так себя не особо чувствовала, не хотелось сейчас ее дополнительно отягощать. Вот поправится, и поболтают. Не горит же.
Так Тоня и оказалась сейчас на инвестиционном международном форуме в гордом одиночестве. Денис пригласительный сюда не заслужил, по словам Акимова, проиграл в том самом соревновании отделов. Самостоятельно оплатить участие, наверное, пожадничал. А Эля, которая должна была пойти с подругой, заболела.
И, откровенно говоря, меньше всего Антонина ожидала, что уже в конце первого выступления (пока совсем не интересного и больше посвященного политическим реверансам правительству), на соседнее с ней пустое пока кресло подсядет именно Дамир. И, судя по взгляду мужчины, это не было случайностью, он намеренно тут устроился.
А бежать некуда… В его глазах это утверждение прочитала. Заметил, что непроизвольно дернулась, хотя все внутри вдруг всколыхнулось, запульсировав каким-то лихорадочно-напряженным жаром. Черт! Он такой, в смысле, Пархомов. Вообще, не помнила, когда так на мужчин реагировала?
И зачем он тут обосновался? Нет, понятно, что у Тони хороший сектор, Акимов на повышении квалификации сотрудников не мелочился. Да и тут старались создавать иллюзию равенства и доступности контактов всех коммуницирующих слоев бизнеса. Но и среди равных «ровнее» есть…
У ВИП-ов в зале точно свои, отдельные места, имелись, куда комфортней. Вон, если оглянуться и осмотреться, Чехов сидит. И еще кто-то с ним рядом, не видно в тени колоны. Наверняка еще один соратник-друг. Так что и у одного из крупнейших бизнесменов страны, которым Пархомов являлся не первый год, не могло не быть доступа в ВИП-зону. Точно же, это его место пустует рядом с Чеховым, поглядывающим в сторону Антонины с каким-то прям задумчивым интересом. У нее даже как-то затылок взмок от внимания таких весомых фигур их бизнес-мира. И не на том поле, которое Тоня своим бы или привычным посчитала.
Шелковая блуза на спине прилипла к лопаткам от испарины. Хорошо, цвет черный, не видно ее предательской слабости.
И все же, несмотря на все эти аргументы, Дамир сел здесь, рядом с Тоней.
Пархомов кивнул, скупо улыбнувшись, явно заметив ее удивление, и теперь, довольный произведенным эффектом, здороваясь. Привычно, пусть и не совсем легко взяв себя в руки, Тоня точно так же склонила голову, приветствуя его поверхностной улыбкой.
Иначе нельзя. Ей оказали честь, выделив и запомнив, она понимала, и было как-то даже лестно.
Будь здесь Акимов, Денис, да та же Эля, возможно, намекнули бы, что это стоит использовать. Босс, вот поспорить могла, тут же решил бы, что стоит ей доверить Пархомова в их компанию «завлечь», пусть за Дамиром никогда и не тянулась слава бабника или намеков на то, что мужчина неразборчиво падок на женщин.
Скорее можно было сказать, что Пархомов предпочитает личное и деловое никогда не смешивать. Да и, в принципе, равнодушен к близким отношениям. Жены или близкой женщины у него даже «для статуса» не было. Или очень пряталось. Впрочем, не у него одного в этом кругу, так что, мало ли, по каким причинам? Кто-то поговаривал, что корни уходят в темное прошлое, о котором вслух не упоминали (как казалось Тоне, просто потому, что никто ничего не знал толком, а не потому, что в прошлом том действительно нечто ужасное имелось); кто-то — что Дамир просто по жизни одиночка, и в бизнесе, и в личном плане.