До последнего вымпела

– Есть! Врезали!
– заорал сигнальщик, увидев ясно различимый разрыв между трубами японца.

На самом деле попало два снаряда, но один из них, по недоброй традиции, пробив палубу и борт в носовой части крейсера, просто нырнул в воды Японского моря. Зато второй, честь ему и хвала, не только попал в удачное место, но и сработал как положено. Взорвавшись у основания средней трубы, он выдрал из неё здоровенный кусок металла, что практически вывело из строя среднюю кочегарку. Скорость 'Нийтаки' немедленно упала до шестнадцати узлов...

На русских крейсерах царило ликование: в бинокли совершенно чётко различалось, что труба на японце здорово накренилась и тот сбрасывает ход.

Даже начавшие падать неподалёку восьмидюймовые 'чемоданы' с 'Кассаги' и 'Читосе' уже как-то не особо пугали - можно выходить из боя. Своё дело 'Изумруд' с 'Жемчугом' сделали. Противник 'стреножен', остаётся дождаться 'Баяна' с компанией, чтобы окончательно доломать как минимум один боевой корабль противника. Теперь уже 'подранку' не уйти!

Но адмирал Дева не собирался сдаваться, построив свои корабли во фронт и подравняв скорость, он продолжал упорно вести отряд прежним курсом. Всё-таки шанс ещё был. Несмотря на то, что русские большие крейсера надвигались совершенно неумолимо, вполне можно было рассчитывать и в них всадить удачный снаряд и тоже погасить этот наступательный порыв. К тому же отряды Того и Катаоки не так уж и далеко, связь с ними имеется и они идут на помощь...

Если сохранить прежний курс и хотя бы пятнадцатиузловую скорость, то Первый броненосный отряд прикроет лёгкие крейсера где-то через час. Русские начнут стрелять уже минут через десять... Нужно продержаться!

– Нагоняем! Ох, как нагоняем, Оскар Адольфович!
– Иванов, не скрывая своей радости, весело посмотрел на адмирала.
– Двадцати минут не пройдёт, как сможем открыть огонь на поражение.

– Кажется, вы правы. Молодцы 'Жемчуг' с 'Изумрудом' - подбили всё-таки одного!

– Умницы! Теперь дожмём!.. Не прикажете перейти в боевую рубку?

– Рановато пока. Ещё успеем в духоте насидеться. Как 'Олег'?

– Отстаёт пока, но, при таком положении дел, скоро нагонит.

– Ясно. Ничего - пока начнём сами, а там и Добротворский присоединится. Ну, с Богом!

– Лейтенант Деливрон, начинайте пристрелку!

Старший артиллерист 'Баяна' только и ждал этой команды - нескольких секунд не прошло, как рявкнула носовая башня.

С мостика напряжённо вглядывались в бинокли, ожидая всплеска от падения снаряда...

– Совсем чуточку недолёт. Теперь нащупаем!..

'Нийтака' шёл в строю на левом фланге, далее в 'шеренге' следовали 'Цусима', 'Читосе' и 'Кассаги'.

Наиболее логично было бы обрушить на подранка огонь именно 'Баяна' или хотя бы 'Богатыря', но это требовало перестроения, а, значит, и потери времени.

Поэтому крейсером принца Хигаси занялись 'старые знакомые' - лёгкие скороходы русской эскадры, им теперь, при почти десятиузловой разнице в скорости со своей 'жертвой', достаточно быстро удалось привести противника на такой курсовой угол, что по нему могли стрелять все их пушки правого борта, кроме ютового орудия 'Жемчуга'. К тому же помогала одна шестидюймовка с 'Богатыря', которую всё равно было не направить в его основного оппонента - 'Цусиму'.

'Баяну' в завязке боя досталось сразу два противника, но нагонявший 'Олег', с минуты на минуту, должен был взять под обстрел японского флагмана...

'Нийтака' являлся, наверное, одним из самых обстрелянных кораблей Объединённого флота: войну он начал в Чемульпо. Боем с крейсером 'Варяг', затем Ульсан, когда, вместе с эскадрой Камимуры, удалось потопить 'Рюрика', злосчастная Цусима. И вот ещё одно сражение с русскими. Которое, судя по всему, может стать последним для совсем ещё не старого 'ветерана'...

– Неужели боги отвернулись от нас, - мрачно размышлял принц Хигаси, наблюдая неотвратимое приближение 'Жемчуга' и 'Изумруда'. Он не боялся, что эти несерьёзные кораблики, опасные только для миноносца или канонерки, смогут потопить его крейсер артиллерийским огнём даже за два или три часа боя. Но этого и не требовалось - нанести повреждения, которые приведут к ещё большей потере хода своей лавиной пусть и не очень крупных снарядов, русские вполне способны. Что уже и продемонстрировали ранее. А потом найдётся кому добить...

Но пока надо драться! Всё в руках богов и наших!

Комендоры 'Нийтаки' развили такую скорость стрельбы, какой не было даже при Цусиме. Несмотря на то, что на лёгких крейсерах служили не самые лучшие артиллеристы, но в данном конкретном случае госпожа Фортуна, хоть и временно подарила японским морякам свою улыбку. Через десять минут боя, получив уже с десяток снарядов с русских крейсеров, потеряв кормовую шестидюймовку, уничтоженную прямым попаданием, раненный крейсер умудрился засадить снаряд практически в самый форштевень 'Жемчуга'. Тот немедленно 'захромал' и выкатился в сторону. 'Нийтака', во всяком случае, временно, оставался тет-а-тет с 'Изумрудом'. Появлялась надежда... Несмотря на пожары, сбитую грот-мачту, вышедшие из строя орудия, рухнувшую уже среднюю трубу - надежда появилась.

Ненадолго.

То самое единственное шестидюймовое орудие 'Богатыря', что безрезультатно успело выпустить в сторону 'Нийтаки' почти два десятка снарядов, наконец, угодило в цель. Прямо под корму. . Ещё минус два узла...

Корабли как люди, даже больше... Конечно, воюют именно люди, а не 'железо', но весь экипаж без того самого корпуса корабля, его пушек, топок, механизмов, дальномеров, минных аппаратов и тому подобного просто не существует. Есть КОРАБЛЬ, который объединяет в себе и металл, и людей. Дерутся между собой именно КОРАБЛИ. Попал в 'Нийтаку' не комендор первого левого каземата Мордвинов. Вернее не только он - кочегары, дальномерщики, машинисты, подносчики снарядов, рулевые, гальванёры... Все, от командира корабля до кока являлись соавторами данного выстрела - попал во врага крейсер 'Богатырь'.

Хигаси понял, что корабль уже не спасти - русские не оставят в покое покалеченный крейсер пока не затопчут его в волны. Оставалось только попытаться прикрыть отход товарищей по отряду.

По приказу командира 'Нийтака' стал разворачиваться на 'Богатырь', чтобы угрозой хотя бы и таранного удара заставить противника изменить курс и выйти из погони...

– Прямо на нас идут, Александр Фёдорович, - обеспокоено обратился к Стемману штурман, - прикажете принять влево?