Добро пожаловать в город ! (сборник рассказов)

– - Вот это уже другой коленкор!
– - похлопал он ее по плечу.

Опять они шагали, и Пол то и дело бросал на нее искоса любопытные взгляды: знакомое, продолговатое лицо, такой знакомый большой рот -- на губах, как всегда, наложено помады чуть больше, чем требуется; маленькие зубы придают лицу, когда она улыбается, типичное выражение маленькой девчонки из воскресной школы.

– - Что-то ты подозрительно худеешь, Пол,-- заметила Хэрриет.

Пол согласно кивнул.

– - Я худой как щепка. Веду активную, расчетливую жизнь аскета. Ну а ты как поживаешь?

– - Я вышла замуж,-- помолчав, сообщила Хэрриет.-- Ты об этом слышал?

– - Слышал. Когда в последний раз мы переходили через Шестую авеню, "L-бар" был еще там. Иногда меня охватывает острый приступ ностальгии по "L-бару" на Шестой авеню.

Загорелся зеленый, и они быстро перебежали через перекресток.

– - Ночью девятого января тысяча девятьсот сорокового года,-- Пол поддерживал ее под локоть,-- тебя не было дома.

– - Вполне возможно, чему здесь удивляться? Я теперь взрослая девушка, могу и загулять.

– - Я случайно проходил мимо твоего дома и заметил, что света в квартире не было.

Свернули на Девятую улицу.

– - Помню, как жарко было у тебя, словно в оранжерее георгин в Ботаническом саду.

– - У меня плохая кровь,-- с серьезным видом сказала Хэрриет.-Сказываются годы недоедания в Массачусетсе.

– - Но самое приятное в тебе -- что ты никогда не спишь.

– - У каждой женщины есть какая-то свойственная только ей добродетель. У одних -- красота, у других -- смазливость; у меня своя -- я никогда не сплю. В этом и кроется причина моей популярности...

Пол широко улыбнулся.

– - Заткнись!

Хэрриет улыбнулась ему, и оба весело фыркнули.

– - Ты знаешь, что я имею в виду, не притворяйся,-- упрекнул он ее.-Всякий раз, когда я звонил тебе в два, три часа ночи, ты немедленно приезжала -- такая милая, с блестящими глазами и в полном ажуре: ресницы накрашены, брови ухожены, на губах помада... Все на своих местах.

– - Да, в молодости я обладала громадной силой сопротивления и не поддавалась сну.

– - Утром мы обычно завтракали под музыку Бетховена -- час прослушивания его главных шедевров. Бетховен звучал -- по особому разрешению его чести мэра города -- с девяти до десяти утра.-- Пол на мгновение закрыл глаза.-Этот маленький цветочек -- мэр для влюбленных.-- Открыл их и посмотрел на эту получужую-полузнакомую женщину, шедшую рядом с ним.

Как он лежал тогда, тесно прижавшись к ней всем телом, задумчиво наблюдая за еще горевшими в девять вечера огнями на вышках города в рамке большого окна своей спальни на фоне черного неба... А та ночь, когда она во сне прижалась ближе к нему, поглаживая его затылок, и ее мягкая рука ощущала его колкие, короткие волоски -- накануне вечером он постригся; она провела по ним рукой против шерсти, улыбаясь, не открывая глаз...

– - Что за восхитительное создание -- мужчина...-- прошептала она; вздохнула и чуть слышно фыркнула; снова заснула, не убирая руки с его бритого затылка.

Вспоминая все это, Пол улыбался.

– - Ты что, все смеешься над моим нарядом?

– - Нет, просто вспомнил одну фразу, которую когда-то где-то слышал: "Что за восхитительное создание -- мужчина..."

Хэрриет бросила на него осторожный, холодный взгляд.

– - Кто это сказал?

Пол подозрительно скосил на нее глаза.

– - Освальд Шпенглер1.-- И добавил: -- Удачно сформулировано.

– - Мне тоже так кажется,-- кивнула Хэрриет и пошла чуть быстрее.

Миновали небольшой, захудалый бар, где любили сидеть вечерами всю зиму напролет, заказывали мартини, а потом говорили, говорили и смеялись так громко, что посетители за другими столиками поворачивались к ним и тоже улыбались. Пол ожидал -- Хэрриет что-то скажет об этом их любимом баре, но она прошла мимо, даже не заметив его.

– - Посмотри -- ведь это бар Эдди!

– - Угу!
– - резко кивнула Хэрриет.

– - Он собирается готовить свои мартини из шерри, когда у него кончится запас французского вермута,-- сообщил Пол.

– - Какой ужас!
– - скривилась Хэрриет.

– - Это все, что ты хочешь сказать?

Сколько раз ему приходилось заглядывать в этот бар, когда он разыскивал ее повсюду...

– - Ну а что, по-твоему, я должна сказать?

Хэрриет, кажется, в самом деле искренне озадачил его вопрос, но Пол так до конца никогда и не мог понять, когда она говорит ему правду, а когда лжет, и, нужно признаться, это ему не удалось и за последние два года.

– - Можешь больше ничего не говорить. Я просто могу пригласить тебя туда, и мы что-нибудь там выпьем.

– - Нет, спасибо. Мне и правда нужно как можно скорее сходить в магазин Ванамейкера и вернуться домой. Как-нибудь в другой раз.

– - Ладно,-- кисло откликнулся Пол.

Повернули на Девятой улице и пошли по направлению к Пятой авеню.

– - Я знал, что непременно где-нибудь тебя встречу, обязательно встречу!
– - говорил Пол.-- И все думал и гадал -- что же тогда произойдет?

Хэрриет промолчала, с рассеянным видом разглядывая высокие здания на другой стороне улицы.

– - Ты что, больше не собираешься со мной разговаривать?
– поинтересовался Пол.

– - И что же произошло?

– - Время от времени,-- начал он,-- я встречаю девушку, с которой когда-то был знаком...

– - В стране их полным-полно, могу тебя заверить.

– - В стране полным-полно чьих-то бывших девушек.

Хэрриет кивнула.

– - Это как-то не приходило мне в голову. Но ты прав.

– - И рассуждаю так: разве не милая, порядочная, воспитанная девушка? Почему же в таком случае меня больше не тянет к ней? Удивительно! А знаешь, моя первая девушка стала полицейским. Прошлым летом она одна справилась с вооруженным гангстером на Кони-Айленде. Мать никогда ее не выпускает из дома в полицейской форме -- ей стыдно перед соседями.

– - Вполне естественно.

– - Другая моя знакомая девушка, изменив имя, танцует сейчас в Русском балете. На днях я пошел в театр посмотреть, как она танцует. У нее ноги как у нашего известного бейсбольного полузащитника Фордхэма. А мне она казалась такой красивой... Я и тебя считал красивой.

– - Мы с тобой были очень хорошей парой,-- молвила Хэрриет,-- одно мешало -- тебе постоянно приходилось бриться. Эта электробритва... никогда ее не забуду...

– - Отказался я от нее...

А вот и его старый дом... Глядя на подъезд, он отчетливо вспоминал, сколько раз они с Хэрриет входили в этот дом и выходили из него в былые дни: моросит дождь; сыплет утренний снежок, и лошадка молочника смирно стоит на побелевшей улице...

Они остановились и стали смотреть на старый, из красного кирпича, с ветхими ставнями дом, уделяя особое внимание окну на четвертом этаже: столько раз они оттуда выглядывали -- узнать, какая на дворе погода... Пол, конечно, не забыл того первого раза, одной зимней ночью, когда они с Хэрриет тихо проскользнули вот через эту дверь.