Добрый 2

— Жаль, а может, знакомые есть?

— Дак Семёныч! — вспомнил один. — Только он исключительно под французский коньяк работает. Иначе, говорит, способности не открываются, только на вкус французского коньяка реагируют.

— Шарлатан твой Семёныч. Был, — добавил я через паузу.

— Как «был»?

— Так помер года два назад. Наверное, от французского коньяка. Не приживается напиток лягушатников в исконно русском организме.

— Два года?! — удивился аклаш. — Вот время-то летит. А я его как будто вчера видел.

— Ладно, придётся по старинке с агенткой управляться. Сто граммов, и стоп-слово лучше, чем всё это по отдельности.

— Только у нас столько денег нет, — понурили головы алкаши.

— А чего такой нищебродский банк вчера ограбили? — подколол я.

— Добро, ты же знаешь, мы не по криминалу, — заверил первый.

— Мы вчера парням рассказали, — продолжил второй.

— А потом клич кинули. Многие поверили, сдали кто сколько мог для общего дела, — поддержал третий.

— Только на постоянку верить не будут, — подытожил первый.

— Они же не видели, как эта… ногами машет, — не найдя подходящего определения Маре, просто прожевал это слово второй.

— И костюм её голый тоже не видели, — сглотнул слюну третий.

— Плохо дело, — показательно расстроился я. — Как не хочется с насиженных мест бежать.

— А может, её того… — предложил первый.

— Ты же не по криминалу! — укорил я его.

— В данном случае выбирать не приходится, на вчерашний ликёр мы не наскребём.

— Да ей сегодня и пиво неплохо пойдёт, — въехал в причину расстройства я и мгновенно перестроился. — В крайнем случае уболтаю. С вяленой рыбёхой кто откажется? О, потом водочкой сверху полирнём, и вообще красота.

— В смысле «полирнём»? — не поняли сразу трое.

— А ты думаешь, она одна пить будет? Придётся мне своим драгоценным здоровьем жертвовать. А я только в завязку решил уйти, жизнь с чистого листа начать. А может, и вы со мной? Сдадимся добровольно. Добровольных, я слышал, гуманно лечат. Выйдем новыми людьми. Работать пойдём на завод химический. Там в ядовитый цех всех берут.

Судя по тому, как замахали на меня руками все втроём, такая перспектива радовала только меня одного.

— Ладно, — проникся я убедительным жестам. — Не брошу вас. Доведу это дело до конца, и потом разбежимся. Я — в противную трезвую жизнь, а вы останетесь в беззаботном пьянстве. Не бросать же вас. Мы же друзья?

Облегчённое утвердительное кивание было мне ответом.

— Ну, тогда я погнал на пиво зарабатывать. А вы тут присмотрите. Если что, я вон в том магазине машину разгружаю. Надеюсь, успею до того, как она очухается.

— Добро, а давай мы, — поймали меня на низком старте все втроём, — за тебя отработаем. И купим всё. И доставим в лучшем виде. Только ты её одну не оставляй.

— Ладно, — немного поломавшись, согласился я. — Чего не сделаешь ради друзей. Мы же друзья, да?

Три счастливых кивка были мне ответом.

Я договорился в магазине, что парни поработают пока вместо меня. Прихватив оттуда разливного пива с астраханской воблой в качестве аванса за их работу, я радостно полетел домой, на этот раз не скрывая счастливую улыбку до подъезда.

Жизнь налаживалась.

***

— О, Серёженька пришёл!

Пьяная в дымину Мара повисла у меня на шее и впечатала смачный поцелуй туда, куда попала. На данный момент это был нос.

— У меня только два вопроса, — озвучил я, аккуратно ставя пиво на стол. — Кто тебя учил похмеляться и как ты умудрилась наклюкаться за те несколько минут, пока меня не было дома?

— Он такой сладенький, как ты! — выдала Мара и потянулась одной рукой за остатками ликёра.

Элитный напиток ирландского алкопрома заскочил в Мару прямо из горлышка бутылки, игнорируя то, что она двухсекционная.

— И ведь даже не поперхнулась, — произнёс я тихо.

— Что? — с довольной улыбкой переспросила принцесса варов.

— Я говорю, закусывать надо.

— А-а-а, сейчас. — Мара довольно икнула и полезла целоваться.

Нос удалось спасти, когда резко повернул голову в сторону, но поцелуй пришёлся в правое ухо. Похоже, я стал глуховат на правую сторону. Но пока звенящий звон не позволял мне это осознать стопроцентно.

— Ну, всё-всё, хватит, — попытался усадить я раздухарившуюся Мару на диван, поскольку рисковал стать тугоухим ещё и на левое ухо. — Давай лучше по пиву с воблой.

— Не, — мотнула головой Мара, — давай с тобой.

— Давай со мной, и с воблой, и по пиву — оценив неоднозначность Мариной фразы, внёс коррективы я.

С превеликим трудом удалось оторвать принцессу от себя и усадить её на диван.

Нацедив пенного по краешку стакана, я протянул его принцессе.

— Фу, — сморщила носик Мара, отхлебнув «Жигулёвского».

— И ничего не «фу», — обиделся я за напиток. — На одном сладком диабет разовьётся. Вот смотри.

Я быстренько почистил воблу и, оторвав длинную, практически прозрачную янтарную полоску вдоль хребта, протянул Маре. Вторую взял себе, откусил кусочек и запил пивом. Посмаковал всё это великолепие во рту, я с наслаждением проглотил полученное удовольствие.

— Повтори, — практически приказал я принцессе.

Мара с недоверием посмотрела на меня, потом на рыбу и пиво, потом снова на меня и наконец решилась.

— Ну как? — с интересом поинтересовался я, когда процесс дегустации был завершён.

— Бе! — на полном серьёзе выдала Мара.

— Тяжело тебе будет в нашем мире, — не нашёл я аргументов против этого многозначительного «бе». — И что мне с тобой делать?

Вопрос был больше риторический, и ответов, естественно, не подразумевал. Но, как ни странно, ответы нашлись. И не со стороны Мары.

— А ты верни её обратно, — озвучил ответ Ит. — И проблемы отпадут сами собой.

— У, гад! — по-своему оценила предложение лесного духа принцесса варов и метнула в него пустой бутылкой из-под ликёра.

Не знаю, видела ли Мара Ита или метнула чисто на голос, но она промазала в любом случае. Хотя, может, и не промазала, а эта бесплотная тварь пропустила бутылку через себя. Двухсекционная тара не забыла, что она стеклянная, и с противным дзыньком разлетелась вдребезги, не выдержав свидания со стеной.

— И кто это будет убирать? — строго спросил я.

— Я дух, — ушёл в банальную отмазку Ит.

Мара сделала вид, что её царственных лапок, а точнее сейчас уже ручек, это не касается. Ни по чину, ни по статусу. А убирает пускай тот, кто бутылки ловить не умеет. И плевать с высокой башни, что он дух. В крайнем случае уборка — это прерогатива хозяина квартиры. То есть меня. И больше по таким вопросам даже не сметь думать в её сторону.