Дочь кукушки
Шрифт:
Я видела, как за это время поседела и словно пригнулась к земле Карин - сестра Мартина, как потемнели, осунулись родители, жены и дети других пленников горы.
И только когда вернулся месье Лесток, наступило оживление. Новые кирки тут же перешли в руки находившихся по нашу сторону рудокопов, и те принялись за работу с таким рвением, что, казалось, скоро от камня не останется и следа. Но уже к вечеру стало понятно – даже алмазные наконечники тут не помогут. Да, результаты стали чуть лучше – от валуна уже удавалось отколоть заметные куски, но даже мне было ясно – чтобы освободить дорогу,
– Простите, ваша светлость, - месье Лесток чувствовал себя виноватым. – Я думал, эти инструменты принесут больше пользы.
– Я приказал привезти из замка порох, - вмешался Данзас. – Может быть, нам стоит взорвать завал?
Но Лесток яростно замотал головой:
– Что вы, ни в коем случае! Это спровоцирует новый обвал, и жертв окажется гораздо больше.
Когда прошли почти две недели, крестьяне потянулись в долину. Их внимание требовалось скотине и посевам. Здесь, в горах, они мало чем могли помочь. Родственники остававшихся в пещере горняков впадали в отчаяние.
– Неужели, ничего нельзя сделать? – в который раз спрашивала я Данзаса. – Ну, вы же сильный маг!
Мы сидели у костра вдвоем. Остальные спали в шалашах и просто под открытым небом. Обычно на ночь мы возвращались в замок, но вечером Карин стало плохо. Я предложила ей вернуться домой, но она так отчаянно запротестовала, что я не решилась настаивать и вместо этого сама осталась с ней в горах.
– Боюсь, ваша светлость, в Линарии уже не осталось магов, способных перемещать даже куда более легкие предметы, - в голосе графа слышалась горечь. – Даже если бы здесь собрались все королевские маги, и даже если бы у нас был нужный амулет…
Он не успел договорить, потому что я в волнении вскочила. Да! Амулет! И почему я сама не вспомнила о нём? А ведь он всегда был со мной. Серебряный медведь с изумрудными глазами.
– Что-то случилось, ваша светлость? – встревожился Данзас. – Вам дурно? А я говорил, что нам стоило вернуться в замок. Горный воздух может быть вреден для здоровья.
Но я уже не слышала его. Я достала амулет из-за ворота платья, сжала его в руках и, глядя прямо на огромный, хорошо видный в свете луны валун, стала произносить заклинание. То самое, что я когда-то придумала в Аранаке.
Я совсем забыла, что следовало проявлять осторожность. И о том, что рядом граф, я вспомнила только тогда, когда он бесцеремонно коснулся моей руки.
– Что происходит, ваша светлость?
Я, наконец, опомнилась.
– Не понимаю, о чём вы, ваше сиятельство.
– Послушайте, Алэйна, - должно быть, его волнение было столь велико, что он впервые обратился ко мне по имени, - я своими глазами видел, как этот камень шелохнулся.
– Правда? – выкрикнула я. – Вы, правда, это видели?
Мне уже трудно было говорить, а глаза застилали слёзы.
– Неужели, он действительно шелохнулся?
Граф поднял упавшую на траву накидку, снова набросил ее на мои плечи.
– Что вы сделали, ваша светлость? – требовательно спросил он.
Я испуганно посмотрела на него.
– Я прочла заклинание. Вот, смотрите – это амулет из Аранака. Он позволяет перемещать предметы.
Данзас потрогал медведя.
Даже в темноте было видно, как лихорадочно блестят его глаза.– Насколько я помню, заклинание к этому амулету было утеряно, не так ли? Или герцогу удалось отыскать и его?
Я покачала головой:
– Нет, не удалось. Заклинание я придумала сама.
– Что вы сделали? – не поверил граф. – Придумали заклинание?
Должно быть, он принял меня за сумасшедшую. Он и смотрел на меня как на сумасшедшую, и я побоялась, что он позовет людей и велит отвезти меня в замок.
– Да, придумала, - подтвердила я. – Вы можете не верить мне, ваше сиятельство, но я уже применяла его однажды – в королевском дворце, когда лакей пытался на меня напасть.
– Но это невозможно! – воскликнул Данзас. – Нельзя придумать заклинание просто так!
Я пожала плечами. Я знала, что он не поверит мне. Как в свое время не поверил Артур. Силы мои после применения заклинания истощились настолько, что я едва держалась на ногах.
– Подождите, - граф не заметил моей усталости или решил не обращать на нее внимания, - давайте попробуем еще раз.
Я пошатнулась, и он подхватил меня под руку.
– Простите, ваше сиятельство, вряд ли я сейчас способна это повторить.
– Я вижу, - признал он. – Но я и не прошу вас двигать камень. Возьмем что-то более легкое. Вон, видите шляпу на телеге? Попробуйте воздействовать на неё!
Я была слишком слаба, чтобы возражать. Я беззвучно зашевелила губами, и через несколько секунд шляпа едва не хлестнула графа по лицу.
– Это невероятно, ваша светлость! – в голосе его было не восхищение, а беспокойство. – Но вы хоть понимаете, насколько это опасно? Вас вряд ли кто-то учил обращаться с такой сильной магией. А неконтролируемые выбросы магической энергии могут погубить и вас, и тех, кто рядом с вами! Почему вы не рассказали мне о своих способностях еще в Лиме? Об этом знает кто-то еще, кроме нас?
– Нет, - просто ответила я. – Я была не уверена, что это работает. И боялась, что я нарушаю закон.
– Ха! – усмехнулся Данзас. – Нашли о чём волноваться. Такие маги, как вы, рождаются раз в сто лет. И среди них еще ни разу не было женщины. Да его величество, когда узнает об этом, будет носить вас на руках.
– Но я – наверняка незаконнорожденная, - напомнила я. – Во мне не течет благородная кровь.
Но граф уже потирал руки.
– Плевать! Не удивлюсь, если вашим отцом был кто-то из королевских магов.
Я осторожно спросила:
– А можно ли в таком случае узнать, кто мой отец?
Данзас кивнул:
– Можно попытаться это выяснить. Если он, конечно, жив. Магия каждого рода имеет свои особенности – иногда выявить это бывает непросто, но если провести соответствующие опыты… Но мы подумаем об этом после.
Мне стало стыдно – вместо того, чтобы попытаться предпринять еще одну попытку сдвинуть валун с места, я снова озаботилась своим происхождением.
– Постарайтесь немного поспать, - не посоветовал, а почти приказал граф. – В таком состоянии вы мало на что способны. Мы повторим попытку ближе к рассвету. Я постараюсь вам помочь. Мы будем читать заклинание вместе.