Дочь Пожирательницы грехов

– Что это?

– Я хочу вышить это, Ваше величество.

– Цветы? Не солнце и луну? – спросила она, склонив голову, хотя взгляд был суровым.

– Это… идея принца, Ваше величество.

Она пронзала меня взглядом.

– И когда ты говорила с принцем?

– Два дня назад, Ваше величество, - я не упоминала его визит на аудиенцию короля. – Он пришел в храм.

– Да? Это его рисунки?

– Да, Ваше величество. Он одолжил их мне, чтобы помочь.

Королева уставилась на меня.

– Хорошо. Вам пора пересекаться. Это сделает брак проще, вы не должны быть незнакомцами, - она криво улыбнулась. – Сядем, Твайла. Я пришла насчет твоего стража.

Я ждала, пока она сядет в мое кресло. Я опустилась на колени перед ней и ждала, а сердце колотилось.

– Я была хорошей с тобой, да? – спросила она.

Мне стало не по себе.

– Ваше величество?

– Я всегда делала для тебя лучшее? Разве я не привела тебя сюда, не направляла в исполнении службы богам? Разве я не забочусь о твоей бывшей семье? Не пригласила в свою семью, не предложила сына?

– Да, Ваше величество. Вы были слишком добры ко мне, - я старалась не дрожать, хотя каждое слово пронзало, словно кто-то ходил по моей могиле. Было опасно слышать, что она напоминает, как заботится обо мне.

– Я не могу позволить тебе ходить по замку с одним стражем, Твайла. Это опасно.

– Понимаю, Ваше величество. Я не хожу нигде в замке, кроме своего храма, - серьезно сказала я.

– Нет, Твайла, ты меня не поняла. Я не хочу, чтобы ты покидала комнату, пока другой не вернется.

– Но, Ваше величество, боги… храм… обязанности…

– Боги поймут. Тебе не нужно поклоняться им там, чтобы получить их благословение. Ты Донен Воплощенная. Ты можешь поклоняться им везде. Мы с королем ведь не проводим целые дни в храме? Я говорила тебе раньше, ты поклоняешься им, радуя меня, так дочь радует их.

– Ваше величество, простите, но никто не может заменить Дорина, пока он болеет? Нет другого стража, что может меня защищать?

Королева с сожалением посмотрела на меня.

– Твайла, ты ведь не так наивна. Стражи так быстро оставляют тебя, что становится все сложнее находить подходящих людей. Почему, думаешь, я дала трегеллианцу стать твоим стражем? Только он захотел на это место, и тебе повезло, что он был достаточно умелым, чтобы убедить меня, что сможет тебя защитить. Но я никому не доверяю. Ты знаешь, как я ценю тебя, на что готова пойти, чтобы ты была в безопасности. Ты останешься тут, радуя меня тем, что цела. Покончим с этим.

Она сказала это так строго, что я задрожала, и порой она так напоминала мне маму. Обе любили манипулировать, управлять, и королева делала это, напоминая, сколько всего дала мне, как я буду неблагодарна, не оценив это. Мама была такой же, играла на вине и благодарности. У нее не было абсолютной власти королевы, но она управляла у себя, она носила власть при себе, как нож.

Было известно, что душа оставалась в теле на три дня и три ночи после смерти. За это время должно было пройти Пожирание, чтобы душа поднялась, иначе она уходила в западные леса к проклятым братьям и сестрам в чащах. Хотя в любое место в Лормере можно было добраться за день, от рассвета до рассвета, порой мама намеренно задерживалась, если чувствовала, что ей дали мало. Как-то раз женщина родила спящего ребенка, и мама пришла на Пожирание, получив только чашку эля.

– Он не был в этом мире, - молил отец ребенка. – Он не познал грехов.

Мама приняла плату серебряной монетой с ледяным молчанием и ушла. На следующий день мужчина послал за нами, его бедная жена не смогла оставаться в мире без ребенка, умерла той ночью. Мама выслушала послание и поблагодарила.

А потом ушла в свою комнату и закрыла дверь.

Две ночи и два дня она оставалась там, не отвечала на мой стук в дверь, а я все больше тревожилась. В последний момент мы покинули дом и пошли туда.

В этот раз пир был намного больше.

Глава 6:

Да, я знала, на что может пойти королева. Она, как и моя мама, играла, чтобы победить. Но время научило меня бороться с обеими.

– Понимаю, Ваше величество, - сказала я. – Вы правы. Я благодарю вас за тревогу.

– Ты моя дочь, почти дочь, Твайла. Как может быть иначе?

Ее слова были близки моим мыслям, и от этого я напряглась.

– Благодарю, Ваше величество.

Она кивнула и встала, уже приняв мою благодарность, и я низко поклонилась, чтобы скрыть гнев на лице, и не выпрямлялась, пока не закрылась дверь.

Как только она ушла, я бросилась к кровати и поправила все, убирая ее следы. Когда в дверь постучали, я запаниковала и в спешке отпрянула, чтобы она не сказала, что я что-то трогала.

– Войдите.

Я выдохнула с облегчением, когда это оказался Лиф, хотя его лицо отражало мои эмоции: страх и тревога искажали его красивые черты.

– Королева сказала, что Дорина не будет какое-то время, и теперь вся работа на мне.

– Да.

Он посмотрел на меня и медленно кивнул. Его рот открывался и закрывался, он подавливал то, что хотел сказать. Наконец, он заговорил:

– Очень хорошо, миледи. Мне зажечь свечи? Мне принести вам ужин с кухни?

– Нет, одна из служанок принесет его к двери башни. Для тебя и меня. Ты услышишь стук. А свечи можешь зажечь.

Он кивнул и поклонился, а я отпрянула, когда он пошел мимо меня, не ожидая, когда я отодвинусь.

– Миледи?

– Ты… ты не должен подходить ко мне близко.

Он улыбнулся.

– Я не так близко, миледи.

– Близко, - с дрожью сказала я. – Ты должен держаться на расстоянии руки от меня. Всегда.

Я отпрянула еще на шаг, и он кивнул.

– Конечно, простите.

Он отвернулся, а я уловила его запах: чуть резкий и цитрусовый, а еще кожа и дым. Это успокоило, и я вдохнула глубоко, удерживая его в легких, пока я смотрела, как он двигается по комнате. Он взял тонкую свечку с камина, зажег ее, а потом осторожно коснулся всех свечей, пока комнату не озарил свет, что был намного ярче, чем я привыкла. Тонкая свечка быстро горела, и он тряхнул рукой, чтобы огонь не добрался до его кожи. Он пошел к двери и замер передо мной, сделал два шага назад, вытянув руку между нами. Когда я вздрогнула, он нахмурился и опустил ее.