Договор на любовь

Димон приезжает к обеду. На бизнес-ланч рассчитывает? Зря, у нас их нет. Терпеть их не могу. Много суеты, а по вкусу дерьмо вечное. Хотя как за них сражалась ледышка! У меня привстал, стоило зависнуть на ее часто вздымающейся груди и губках. Это был единственный раз, когда Ника показала свои эмоции.

– Что с лицом? – спрашиваю, как только сели за стол.

– Да так… Производственная травма.

– Как кошка подрала.

Улыбается хитро. Кошка по имени…

– Так что хотел? Я так понимаю разговор деловой, а не за жизнь позвал потрещать?

Смотрю по сторонам. С чего бы начать? Мне одну дамочку от мужа надо избавить. Так сильно трахнуть ее хочется, что в рыцари заделался. Впрочем, все как обычно.

Свою бывшую жену я тоже спасал от парня-абьюзера, к которому она в итоге и ушла.

– Есть такой тип – Уваров Тарас, занимается строительством, имеет несколько крупных строительных фирм. Строит и в Москве, и в других крупных городах. Поднялся с низов, в какой-то момент либо фортуна улыбнулась, – говорю тише обычного, взглядом Димона ловлю. Какая нахер фортуна? – либо помог кто.

– Обидел? – шутит еще. А это бывает редко.

– Да. Сильно, и… у него жена есть. Уварова Вероника.

– Блядь, не говори, что вы трахаетесь и нужно тебя замазать перед кем-то, чтобы этот Уваров не нагадил тебе.

– Мне нужно помочь ей с разводом, Димон.

Он приподнимает левую бровь. Не верит. Того и гляди либо заржет, либо у виска покрутит. Да сам пока в шоке, во что влезаю.

Правильно кто-то сказал: все войны из-за баб. Зреет проблема – cherchez la femme* (Прим. автора: в переводе с франц. «Ищите женщину»)

– Есть такая штука. Называется ЗАГС, в крайнем случае, суд. Говорят, помогает. Пишешь заявление и…

– Дима, – еще понижаю голос.

Я около той грани, когда с шутками пора заканчивать. Если я правильно понял и выяснил, кто такой Уваров, то Ника вчера, сказав: «А то убьет», окажется права.

– Мне нужно его посадить. Надолго, – наклоняюсь к нему, в глаза смотрю. Он должен понять, что это не бред сумасшедшего, а моя реальность.

– Есть за что? – без промедления отвечает.

– Да по-любому.

Ледышка обмолвилась про документы, которые она у него украла. Именно из-за них он слетел с катушек. Значит, что-то важное и ценное.

Дима уходит спустя час. Мы с ним о многом договорились. Его связи в органах, мои связи, из этого что-то должно получиться.

Если нет, нам всем крышка.

Домой еду с каким-то бешеным ожиданием, смешанным с возбуждением. Не только сексуальным. Там же меня ледышка ждет, макарошки, наверное, отварила. Злая правда, гневными лучами будет бить похлеще мечей Джедаев, я же в ее представлении настоящий Дарт Вейдер.

Паркую шустро машину на первое попавшееся место, забегаю в подъезд. Какой-то подросток-переросток. Открываю дверь ключами, а внутри – тишина… Едой не пахнет, и темно.

Сука, где она?

Глава 9. Вероника

«Ты сегодня остаешься дома, ледышка. И без сюрпризов. У меня шумоизоляция, да и соседи все на работе. Ключей нет. Жди. Приготовь ужин. Макарошки».

Читаю. Вдумчиво.

Не понимаю.

Закрываю приложение и откладываю телефон. Перед глазами расплываются буквы, а дыхание становится поверхностным, словно я словила горячку.

«Ты останешься дома…»

Эта фраза уносит в прошлое. Я будто переместилась в дом, где какое-то время была счастлива. Передо мной спальня, где я и Тарас… любили друг друга. До потери сознания, до слез, до глупых обещаний, которые никто из нас так и не выполнил.

Может, в этом причина нашего краха?

В какой-то момент муж изменился, стал другим. Когда пришел домой под утро пьяным и, возможно, под наркотой, я выговорила ему все, что наболело: о своих переживаниях, о своей боли, о том, что жалею о свадьбе.

О том, что больше его не люблю.

Та ночь останется в моей памяти навсегда. Его дикие толчки внутри меня, агрессивные, до упора. Он наказывал меня за мою нелюбовь.

Я чувствовала себя тряпичной куклой, которую опустошили, а внутрь забыли набить даже дешевой ватой. Думать о дальнейшем не могла. Казалось, разучилась.

Уваров запер меня дома на несколько дней. В какой-то момент стала ненавидеть стены, которые украшала с любовью и удовольствием, комнаты, обставленные самой лучшей мебелью, вещи, купленные в странах, где мы успели побывать.

Бродила по замкнутому пространству как призрак. Впрочем, такой я и была. Без души, без мыслей, без желания жить дальше. Потому что любовь не просто ушла, она сгорела в ненависти к нему.

Снова открываю телефон и читаю сообщение от Бессонова. Меня накрывает истеричным смехом, потом я плачу, уткнувшись в подушку.

Сердце превращается в потухший уголек. Оставляет черные следы на всех органах и еще противно жжется.

Тело… вялое. Теряю силы от нахлынувших воспоминаний. Ярких, до боли жгучих и царапающих.

И засыпаю.

Просыпаюсь, когда за окном начинает темнеть. Я все еще заперта в этих стенах ненавистной мне квартиры. Вокруг тишина, мое шумное дыхание бьет по барабанным перепонкам.

Ключ в замке заставляет резко вскочить и прижаться к стене. Я запуталась во времени, в днях недели. Меня окружает сплошной туман из прошлого, откуда никак не могу найти выход.

Хочется кричать и биться, вцепиться пальцами в волосы и выдирать их с корнем, а потом орать, пока горло кто-нибудь не вырвет.

Просто очень сильно устала.

– И что это, блядь, такое? – голос Влада грубый. Он злой, как самый настоящий черт. Хотя, выглядит так же.

Я слышала его глухие шаги в коридоре, потом на кухне и, наконец, на пороге его спальни.

В комнате темно. Уверена, что он видит только мой силуэт у окна. Я же, напротив, из-за уличного освещения вижу его отчетливо.

Сейчас он как никогда напоминает мне чудовище, с которым у меня договор.

Украдкой тыльной стороной ладони вытираю дорожки слез. Дышать стараюсь медленно. Внутри адовое беспокойство, а внешне я должна сохранять холодность.