Долгое лето

– Нецис, извини, - прошептал он, пытаясь заглянуть под брюхо голема. Там что-то вспыхивало. Чёрной воды Речник уже не видел, только иногда мелькала кромка чёрной одежды.

– Ничего, Фрисс, - шёпотом ответили ему. – Потерпи, я скоро закончу.

Речник сунул руку в потайной карман. Склянка речного стекла с целебным зельем уцелела, даже не треснула.

– У вас есть раненые? – громко спросил он, глядя на воинов. – У меня с собой лекарство.

– Ты сам ранен, - один из Нерси подошёл к нему, жестом приказывая сесть. – Дай взглянуть, что с ногой. Яд дракона неполезен.

Он приподнял штанину Речника, открывая вспухшие багровые полосы вокруг неглубоких царапин. Фрисс плеснул себе на локоть из склянки и намочил слипшиеся от крови волосы на макушке.

– Ты не знаешь страха, северянин, - Токуаланцин склонилась над ним. Речник заметил, что она хромает, и увидел рваные прорехи в чешуйчатой броне.

– Дракон его оцарапал, - сказал Нерси, кивая на ногу Речника. – Так оставить?

– Он не с болота, - покачала головой Токуаланцин, выжимая на рану Фрисса содержимое кожаной фляги. – Кто знает, от чего умирают северяне…

Рану защипало. Вязкая красноватая жижа напоминала кровь, но пахла серой. Нерси вытер пальцем стекающие капли и заставил Фрисса слизнуть их.

– Противоядие, - пояснил он, вытирая руки об уже и так изляпанную броню.

– Токуаланцин, ты считаешь? – спросил Нерси, возящийся с драконьей шкурой.

– Как тут их сочтёшь?! – пожала плечами охотница. – Будет по четверо на каждого, вместе с северянином, а сколько на маге, никто не видел.

– Два новых копья и одна палица, - загибал пальцы воин, усевшийся на лапе голема. – Две шкуры и две головы… Северянин! Треть любой шкуры можешь взять себе, или один глаз, или десяток зубов.

– Та-а! И треть шкуры, и зубы, - качнула головой Токуаланцин. – Отдай ему. Это его доля.

На колени к Фриссу положили свёрток мокрой чешуйчатой кожи и обломок драконьей челюсти. Он кивнул, уже ничему не удивляясь. Голем за его спиной осторожно шевельнулся, убирая лапы. Мост всколыхнулся, распрямляясь на воде, и застыл – невидимые сваи вновь держали его прочно…

…Драконья кожа, выдубленная и растянутая на совесть, от едких растворов приобрела тёмно-зелёный цвет с волнистыми разводами – как узоры на пластинке малахита. Новые сапоги обошлись Речнику в кусок невыделанной шкуры и маленький обломок янтаря, и на сдачу ему ещё дали яркий плащ, тёмно-красный, белый и чёрный, расшитый по краям мелкими змеиными перьями. Полюбовавшись на узоры, Фрисс бережно убрал его на дно сумки и натянул новенькие сапоги. Он прошёлся по комнате, радостно ухмыляясь, - теперь он снова был похож на посланца Великой Реки, а не на умертвие, вылезшее из болота, а до жары ему дела не было.

– Нецис! – окликнул он Некроманта, сосредоточенно поедающего очередную порцию солений. Фрисс старался не смотреть на жирных многоножек, которых маг вылавливал пальцами из рассола, и на плавающие там же куски болотных грибов, похожие на больших слизней… но всё равно смотрел и морщился.

– Нецис, посмотри, я не напутал с подписями? – он показал Некроманту новый кошель для пряностей. Десяток костяных трубочек был наполнен приправами, о каких на Реке и не слышали – и Фрисс не был уверен, что подписал их правильно.

– Та-а… Да, Фрисс, всё правильно, - кивнул маг. – Как ты уместил их все в один кошель?

– Это доля Гедимина, - покачал головой Речник. – Я отсыпал для него всего понемногу. Он любит куану… я подумал – может, ему ещё что-нибудь понравится.

В одном из карманов сумки лежали, завёрнутые в лист, изогнутые драконьи зубы – тонкие, но прочные крючки светло-бурого цвета. Фрисс думал, как пристроит их к своему амулету и прицепит к Зеркалу Призраков – так, чтобы они, раскачиваясь, не оцарапали кожу… и, может быть, кто-то на сарматской станции прикрепит к скафандру подвеску с драконьим зубом – и Гедимин снова спросит, откуда в этом мире берутся такие мутанты.

Поутру дорога Венд а-Игкой снова должна была встретить путников, и снова им предстояло пройти мимо холмов Сенцон Коамичтин. Фрисс думал, что рад будет увидеть восстановленный мост ещё раз – хоть чем-то они с Нецисом смогли насолить богу разложения, хоть в чём-то уменьшили его могущество! Речник мечтал выйти к чистому Озеру Игкой – и даже согласен был ступить на борт парома, построенного когда-то чародеем Ил-Хецаром… хотя Фрисс уже хорошо изучил пристрастия этого древнего мага и не сомневался, что паром будет страшен и изнутри, и снаружи.

Глава 46. Стены Шуна

Робкий зелёный свет сочился в затемнённые оконца. Сверху, между тесным головным отсеком и ещё более тесной палубой, что-то мерно шуршало и постукивало, будто кто-то пересыпал из ведра в ведро песок и мелкую гальку. Белый крылатый кот, пристроивший было голову на лапы, встрепенулся и посмотрел на того, кто стоял у штурвала. Корабль сейчас летел сам по себе – Ильюэ, убрав руки с рычагов и отойдя к окну, наблюдал за Кессой и одним из воинов в жёлтой броне.

– Повелитель, ты прредупрредил Эррайфа? – встревоженно спросил кот. – Никто из йиннэн не попадётся так же, как я?

– Давно ещё – как только ты пропал, я нашёл Эрайфа, - кивнул Ильюэ, бросив беглый взгляд на каменистую равнину внизу. – Трудно было отговорить его лететь за тобой. Он пообещал, что йиннэн будут обходить стороной и сам Хекоу, и его поля. Я подумать не мог, что Льоке до такого докатится…

– Уже вторрой горрод мы обходим сторроной, - Уску грустно опустил уши. – Чем дальше, тем меньше в твоей стрране места для рразумных существ.

– В Шуне твоему народу хватит места, - Ильюэ протянул руку к загривку крылатого кота. – Смотри! Ты нашёл в подземельях Льоке одарённую деву.

Водяной шар дрожал над ладонями Кессы, бросая на золотистые стены зелёные и синие блики. Корабль потряхивало, и полупрозрачный пузырь колыхался, осыпая руки и лицо Речницы мельчайшими брызгами.

– Боги воды очень добры и благосклонны ко всему живому, - убеждённо сказала Кесса, глядя поверх шара на воина в жёлтой броне. Он стоял напротив и рассматривал сгусток воды так, будто в жизни не видел ничего подобного. Судя по красно-жёлтой повязке на голове и ярким зелёным глазам, этот воин был из новообретённых родичей Кессы – может, Хурин Кеснек, а может, Мениа…

– Боги воды коварны, им нельзя верить, - покачал головой Ти-Нау и недоверчиво потыкал в шар пальцами. Водяной пузырь бросил ему в лицо пригоршню брызг. Ти-Нау прикрыл глаза, но не отшатнулся.

– Если поднести ладони вот так, а потом отвести их, то на них будет холод и влага, а вода потянется за ними, - сказала Речница, скатывая воду в аккуратный шарик. Он повис над её ладонью, сверкая в рассветных лучах.

– Это очень легко, - добавила она, растерянно глядя на боевых магов и их предводителя, испытывающих необъяснимый страх перед водой. – Только попробуйте…