Долина падающих птиц

желаемый приз. И тебя не стало.

А был ли?

Был ли ты?..

И теперь всё чаще из уст моих звучит напряжённый шёпот: «А что если нет? Что если я действительно свихнулась? Окончательно спятила»? Так для чего пытаюсь доказать твоё существование? Себе. Им. Всему чёртовому миру»!

Я спятила, правда?

Это многое бы объяснило…

Да. Пожалуй, мне стало бы легче. Стало проще! Не так больно! Не так невыносимо

обидно, но…

… ты ведь БЫЛ.

Был!

— Глупая. Если я призрак, то почему могу касаться тебя?.. Вот так… скользить губами по коже… Ты ведь чувствуешь это? Тебе нравится это, — дразнил меня ты. В глазах цвета летнего неба играли опасные чёртики, на губах блуждала насмешливая ухмылка и на щеках всегда появлялись ямочки.

Эти ямочки… Они делали тебя самим очарованием. Глядя на них никто и мысли не мог допустить, что за личиной сущего ангела скрывается самый настоящий дьявол во плоти, у которого вместо сердца чёрная дыра. Жестокий, бесчувственный, не умеющий сострадать и видеть хорошее в людях монстр. О, да… ты презирал их всех. Использовал в своих корыстных целях. Брезговал ими. И никогда этого не скрывал.

А меня защищал, - так я думала до последнего.

Говорил, что я другая. Что я особенная. Для тебя. Для такого как ты я – смысл существования.

Ты лгал.

Ты говорил лишь то, что я хотела слышать. А когда пришло время уйти, беспощадно выставил счёт.

Ненавижу тебя.

Ненавижу.

Больше НЕ твоя, Рони. }

ЧЕРТА ПЕРВАЯ

Мне снится сон. Он прекрасен. Лето. Август месяц; тот самый месяц, когда мы с папой достроили наш домик на дереве. Поют птицы. Воздух наполнен ароматами луговых цветов. Солнце в зените, светит ярко, теплом разливается по коже и приятно щекочет нос. Сделав козырёк из ладони, щурясь, смотрю как по лазурному небу проплывают пушистые облака, похожие на забавные фигуры… Вот это на котёнка похоже, что потягивается, колесом выгибая спину. А вот это - на корабль с большими белыми парусами, раздувающимися попутно ветру. А вот это… это на улыбающуюся женщину… Так странно, кажется, что каждую чёрточку её лица видно, каждую морщинку на лбу и в уголках глаз; на щеках, похоже, румянец, а длинные волосы собраны в тугую косу и переброшены через плечо.

Мама?

{ «О боже! Дима, смотри! Смотри же, скорее! Наша крошка сделала первые шаги»!

«С днём рождения, милая. Я люблю тебя. Сладких снов».

«И я люблю тебя, мамочка»!

«Держись, ласточка! Взлетаем к небесам»!

«Выше, папочка! Выше-е-е. Как самолётик»!

«Ты всегда будешь рядом, папочка? Я не хочу летать ни с кем кроме тебя».

«Конечно, ласточка. Обещаю».

«ЛЖЕЦ».

«Не плачь. Твой папа он… он теперь в лучшем мире, дочка. Но он всегда будет рядом, вот здесь – в твоём сердечке».

«Что это?.. Сигареты? И где ты шлялась всю ночь?! Я места себе не находила! Почему не позвонила»?!

«Прости, мам… телефон разрядился»…

«Что с тобой стало, Ника?! Что ты творишь?! Во что превращаешь свою жизнь»?!

«Тебя это не касается, мама»!

«Ника! Куда ты собралась?! Ты наказана! Немедленно вернись в свою комнату»!

«Иди к чёрту»!!! }

Облако взрывается пушистым фейерверком и, большими белоснежными хлопьями, кружась в танце, устремляется к земле, где среди сочной полевой травы стою я и с улыбкой наблюдаю за столь потрясающим завораживающим зрелищем.

Раскинув руки в стороны, звонко весело смеясь, бегу вперёд, а высокая трава послушно расступается передо мной, рисуя длинный узкий коридор, в конце которого меня будет ждать большой и уютный домик на дереве – {моё укрытие. }

Наше с папой укрытие.

{«Держись, ласточка! Взлетаем к небесам»!}

Слышу шаги за спиной.

{Цок-цок-цок. Цок-цок-цок.} Совсем не похоже на то, как трава шелестит под ногами.

{Цок-цок-цок,} - стучат каблуки. И это так знакомо. Так страшно.

Ну же, ещё несколько шагов, несколько вдохов, несколько громких ударов сердца о рёбра и я буду в своём домике! В своём укрытии! В его объятиях!

Он поможет. Он спасёт. Спрячет меня, защитит! Только он это может! Нужно лишь добраться до домика и тогда…

{ «Выше, папочка! Выше-е-е. Как самолётик»!

«Я всегда буду рядом, доченька.

«Обещаешь?»

«Обещаю»!

Лжец залезший в петлю!}

{Цок-цок-цок. }Звучит всё ближе.

{Цок-цок-цок.} А укрытие моё всё дальше… дальше и дальше.

Руку протягиваю. «Нет, не отдалялся! Не бросай меня! Не оставляй!»

{«Помоги мне, Август! Спаси-и-и…»}

Поздно.

{Цок… Цок…}

— Глория?..

Нет…

Нет-нет!

— Глория, девочка, просыпайся. Ну же, соня… Солнце давно уже встало, а ты всё спишь. — Это она.{ ОНА} пришла.

Снова.

— Гло-ри-я… — ласковым шёпотом и по слогам, так что мороз по коже, так что сон, как рукой снимает.

{ОНА }всегда забирает моё сокровище, моё убежище, моё солнце, запах травы и цветов, причудливые облака, и рисунок мамы в небе.

{Она не пускает меня к Августу.}

— Глория-я-я-я…

{Это не моё имя.}

Звякнули цепи на запястьях, и Марго замерла одновременно с тем, как в груди моей замерло сердце. Мороз побежал по коже, а на лбу проступила испарина от одного её укоризненного взгляда подведённых чёрным прищуренных глаз. Короткое выражающее неудовольствие прищёлкивание языком и от страха мои челюсти сжались с такой силой, что заскрипели зубы и стало больно. Но эта боль – ничто по сравнению с тем, что должно начаться с минуты на минуты.