Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе.(сборник)

– Кстати, Мортимер, – заговорил я, подпрыгивая вместе с ним на ухабах, – вы, наверняка, знаете всех жителей округи.

– Да, конечно.

– А есть ли среди них женщина с инициалами “Л.Л.”?

Он ненадолго задумался, и ответил:

– Нет, такой здесь нет. Правда, на местных фермах работает несколько батраков, иногда останавливаются цыгане, за этих я ничего сказать не могу, но из оседлых жителей – фермеров и мелких дворян – женщины с таким именем нет. Хотя, постойте, – прибавил он, немного помолчав. – Жила здесь не так давно Лаура Лайонз, но она давно переехала Кумби-Трейси.

– А кто она, эта Лайонз?

– Дочь нашего Франкленда.

– Франкленда? Неужели у этого полоумного сутяги есть дочь?

– Как видите, есть. Она вышла замуж за художника, который некоторое время жил здесь. Он приезжал рисовать здешние пейзажи. Но вместе они пробыли недолго. Негодяй, он бросил ее. Хотя… Кто знает, возможно, все, что мне известно, исходит только от одной стороны. Во всяком случае, отец отказался принять ее, поскольку она вышла замуж без его согласия, хотя и, возможно, по некоторым другим причинам тоже. Да, досталось ей. Несладко ей было метаться между двумя греховодниками – старым и молодым.

– А чем она сейчас живет?

– Думаю, что Франкленд посылает ей какие-то деньги, очень небольшие, разумеется. Он и сам-то сейчас бедствует. Но, как бы там ни было, нельзя доводить бедную женщину до падения. Каким бы не было ее поведение, она этого не заслужила. Несколько человек из нашей общины приняли участие в её судьбе, помогли найти работу. Стэплтоны помогали ей, сэр Чарльз тоже. Кое-какую поддержку оказывал и я. Мы оплачивали её учебу машинописи.

Он спросил меня о причине моего интереса к Лауре Лайонз. Я постарался удовлетворить его любопытство, не раскрывая деталей, ибо с нашей стороны было бы неразумно оповещать всех о своем открытии. В такой ситуации не все могут заслуживать нашего доверия. Завтра я попытаю счастья в Кумби-Трейси, посмотрю, смогу ли найти там Лауру Лайонз, женщину с сомнительной репутацией, и сделать шаг в направлении раскрытия одной из тайн, окружающих гибель сэра Чарльза. У меня начинают вырабатываться новые качества, в частности, мудрость змия, ибо, когда доктор Мортимер, заинтригованный моими расспросами, в свою очередь принялся расспрашивать меня, я ловко перевел разговор на черепа, и тем избавил себя от необходимости не только лгать, но и говорить. Весь остаток дороги до Баскервиль-холла мистер Мортимер посветил рассказам о своем увлечении. Да, годы, прожитые бок о бок с Шерлоком Холмсом, не прошли для меня даром.

Лишь еще одно событие этого пасмурного и унылого дня заслуживает упоминания в моем дневнике – разговор, который недавно произошел между нами и Берримором. Это козырь, и еще какой. Я просто обязан его использовать.

После обеда сэр Генри пригласил Берримора поиграть с ним в карты. Когда дворецкий принёс мне в библиотеку кофе, я, пользуясь случаем, задал ему несколько вопросов.

– Ну что ж, как поживает ваш драгоценный родственничек? Не убрался еще? Или все продолжает сидеть в щели? – спросил я.

– Не знаю, сэр. Еду ему я носил, а когда пришел потом, то миски оказались пустыми.

– Значит, он все еще там?

– Нужно думать, что так, если, конечно, еду не съел кто-то другой.

Чашка кофе так и застыла у моих губ. Я оторопело рассматривал лицо Берримора.

– Вы считаете, что на болоте есть еще кто-то?

– Да, на болоте живет еще один человек.

– И вы его видели?

– Нет, сэр, не видел.

– Тогда откуда же вы знаете, что он там есть?

– Селдон говорил мне о нем. Неделю назад или около того. Он тоже там прячется, но, насколько я могу судить, это не беглый заключенный. Но скажу вам прямо, доктор Уотсон, не нравится мне все это, – голос Берримора зазвучал неожиданно горячо и искренне.

– Послушайте, Берримор, вы знаете, что меня интересуют не дела вашего родственника, а вашего хозяина. Я нахожусь здесь с единственной задачей – помочь сэру Генри. Так скажите мне честно, что именно вам не нравится?

Берримор немного помолчал, словно набирая побольше воздуха перед длинным монологом, или как человек, который, сказав что-то важное, тут же начал сожалеть о своем порыве.

– На болоте творится что-то непонятное, – выговорил он, наконец. – Нехорошее дело затевается, а какое – не знаю. Но нутром чувствую, что-то тут не то. Неспокойно у меня на душе. Уж как бы я был рад, если б сэр Генри уехал отсюда назад, в Лондон.

– Но что все-таки вас так тревожит?

– Вспомните, как погиб сэр Чарльз! Сам полицейский инспектор сказал, что смерть его была ужасной. А эти странные звуки на болоте? Вы только посмотрите, что тут творится – после захода солнца на болото никто и носа не сует, рядом не проходит. И что это за странный человек, который прячется там? Нет, здесь Баскервилям не жить. Как только сюда приедут новые слуги, нанятые сэром Генри, я немедленно уеду отсюда. Ни дня лишнего здесь не останусь.

– Это понятно. Но меня больше интересует тот странный человек, о котором вы говорили. Селдон видел его? Как он выглядит? И как вообще Селдону удалось выследить его? Что он там делает? Этого ваш беглый родственничек не смог выяснить?

– Селдон видел его раз или два, но логово его не знает. Тот здорово прячется и не оставляет за собой никаких следов. Селдон вначале подумал, что это полицейский, но вскоре понял, что тот тоже от кого-то скрывается. Правда, Селдон говорит, что он похож на джентльмена. Но что он там делает? – Берримор удивленно пожал плечами. – Джентльмен – и на болоте. Зачем?

– И где у него там логово?

– Среди развалин домов, на склоне холма. Знаете, такие каменные, в которых древние когда-то жили?

– А чем же он питается?

– Селдон говорит, что еду и все необходимое джентльмену приносит какой-то мальчишка. Думаю, тот бегает сюда аж из Кумби-Трейси.

– Очень хорошо, Берримор. Мы поговорим об этом еще раз, но попозже.

Когда дворецкий ушел, я встал с кресла и, подойдя к большому прямоугольному окну, начал смотреть сквозь залитое водой стекло на тучи и блестящие от воды деревья. Наступала ночь, холодная и дикая. В такую непогоду каменный дом без крыши – место весьма неуютное. Что привело на болото того человека? Какая страсть или ненависть загнала его туда? Зачем он ищет себе убежища в этом гиблом месте? А, может быть, совесть его чиста? Тогда за что он добровольно подвергает себя таким мукам? Эти и подобные вопросы требовало немедленного ответа. Мне казалось, что там, на болоте, в полуразрушенном жилище времен неолита, прячется ответ на самый главный вопрос, и я поклялся самому себе, что не пройдет и дня, как я раскрою эту загадку. Я сделаю все возможное и невозможное, но проникну в самое сердце тайны.

Глава 11 Человек на вершине скалы

Отрывок из моего дневника, ставшего предыдущей главой, привел мое повествование к 18 октября, времени, когда череда таинственных происшествий начала быстро приближаться к своей страшной развязке. Тяжелые и мрачные события последующих дней настолько врезались в мою память, что я и по сей день могу рассказывать о них, не заглядывая в сделанные мною записи. Начну я с того дня, который предшествовал выяснению двух важнейших обстоятельств, а именно: что мисс Лаура Лайонз отправила сэру Чарльзу Баскервилю письмо, в котором она просила его о встрече в тот самый час и в том самом месте, где его настигла смерть; и что на болоте обнаружился затаившийся в доисторическом жилище странный джентльмен. Задача стояла простая – найти обоих. Я посчитал, что не сделать это может только очень неумный и несмелый человек, к каковым я себя, безусловно, не относил.

Поделиться с сэром Генри новыми фактами у меня не было никакой возможности, так как баронет допоздна засиделся с доктором Мортимером за картами. Я проинформировал его о своих открытиях только на следующий день за завтраком и спросил, желает ли он составить мне компанию в путешествии до Кумби-Трейси. Вначале сэр Генри горячо согласился, но потом нам обоим показалось, что ехать следует мне одному, так как дело может оказаться тонким, миссис Лайонз может не захотеть вести разговор в присутствии Баскервиля. Итак, не без некоторых угрызений совести оставив сэра Генри в поместье, я один отправился на поиски миссис Лайонз.