Должница

– Где мой сын?

Игорь глубоко вздохнул. Его губы напряженно сжались, и он отвел глаза.

– Последнее, что я мог услышать от него, Руднев нашел для Богдана кормилицу. Но недавно между нами произошел раскол, и личное я больше не могу знать. Однако, не сомневайся – я помогу тебе вернуть сына.

Стало дико больно. Рядом с моим сыном находится чужая женщина, а его мать шляется неведомо где. Лишенная дома, семьи и материнского счастья.

Я сухо кивнула. Почему-то оставаться наедине с Игорем не хотелось, но идти было некуда. Мне нужен сон, только он поможет мне разложить все по полкам.

Почему между Артемом и Игорем произошел раскол? Из-за того, что Игорь пошел в открытую против Руднева, когда увез меня? Но это сразу отпадает, потому что Игорь сказал «недавно», значит, этому что-то предшествовало.

Пазл не собрался воедино даже после крепкого сна. Я проснулась к глубокому вечеру. Рядом с кроватью я увидела коробки. В одной из них были вещи – новая пижама, повседневная одежда и платье для особых случаев. В других коробках туфли и кроссовки. Видимо, Игорь рассчитывал, что я здесь надолго.

Как и всегда, в моей жизни появляются мужчины, которые знают, что лучше для меня. Не спрашивая меня саму.

Игорь не спал, а я – зря надела пижаму. Он велел переодеваться.

– Надевай платье и каблуки, Аля. Мы кое-куда прокатимся.

– Прежде я хочу знать ответы на свои вопросы.

Рот Игоря вновь искривился в улыбке. Нет, он был приятный мужчина. И улыбка его казалась притягивающей. Но доверие вышло действительно слишком дорогим ресурсом, и даже если мне предстоит быть с Игорем, то ему придется долго завоевывать его - этот дорогой ресурс.

– Задай несколько нейтральных вопросов. На остальные я дам ответ позже.

Нейтральных? То есть не о Рудневе, не о ребенке и не о Вике?

– Ты живешь здесь один? – я обвела взглядом простую двушку в черте города.

– Я здесь не живу. Снял несколько дней назад, чтобы было куда привести тебя.

Все было спланировано? Вопрос едва не вырвался из моих губ, но Игорь четко обозначил количество вопросов, и я не вижу смысла задавать очевидные.

Я заметила, что он ушел от ответа.

– Так ты одиночка? Сегодня тут, завтра – там?

– Да, я работаю один. И я холост. Это положение, в котором ты почти не уязвим.

Я понимаю. Так выгодно. Так ты сильнее.

Этот мужчина сейчас – сильнее Руднева. Потому что у того появился сын. А это значит, что Игорь – не единственный, кто хочет ухватить лакомый кусок у уязвимого мужчины.

Только что это за кусок? Деньги? Едва ли Игорю нужны были деньги, судя по его влиянию и охране, провожавшей нас от участка.

Много вопросов. Мало ответов. Я женщина, а в их мире женщины ничего не значат.

– Однако, как и любой другой мужчина, когда-то я захочу стать уязвимым. Обрести жену. Завести ребенка. Но сперва мне нужно вернуть положение.

Я молчала. Добавить нечего. Его взгляд вместе с этими словами создавал обстановку больше, чем просто дружескую. Игорь был старше Руднева, он был сильнее, но почему-то его не устраивало его положение.

Мое молчание вызвало новый приступ нежности. Мужская чуть шероховатая рука коснулась моей щеки. Он ударился о скулу – так сильно я исхудала, но в глазах Игоря я увидела иное. Я ему нравлюсь. Вместе с этим осознанием его прикосновения тотчас же приобрели другой смысл. Глубокий, крышу сносный, опасный.

Я отступила. Пелена спала с его глаз, Игорь опустил руку вдоль тела.

– А сейчас мы поедем к Рудневу, Аля. Собери все вещи, мы сюда не вернемся.

Глава 36.

У Игоря был план. Его личный, со своей затеей и со своей структурой.

А я, хоть и не получила ответы на вопросы, была просто обязана увидеть Руднева. Посмотреть ему в глаза. И сдержать себя от того, чтобы не швырнуть в его лицо бумаги с отписанным имуществом.

Я привела себя в порядок. Умылась, расчесалась щеткой, что была в одной из коробок. Там же я нашла тушь и усмехнулась. Краситься не хотелось, выглядеть роскошно – тоже. Я на войну собиралась, а хотелось просто к сыну.

Взгляд Игоря встретил меня одобрительно. Бордовое платье ниже колен – словно знал, что короче не надену. Мои глаза стали более выразительными, словно я не плакала еще сегодня утром, сидя за решеткой.

Я была уверена, что решение Игоря не было спонтанным. Предложи он встречу завтра, и я бы забоялась. Струсила. Не решилась бы идти на рожон, желая вернуть сына другим путем.

Но сегодня утром я побывала в таком аду, что теперь мне ничего не страшно. Ненависть кипела во мне. И Игорь ее увидел.

– Ты ходячий огонь, - шепнул он перед тем, как усадить меня в свой серебристый автомобиль, - готова вывести его из равновесия? Нам это нужно, детка.

Мне огонь не нравился. И война была не для меня. Не для матери, которую разлучили с ребенком. Каждая мысль о Богдане - о том, что я не рядом с ним, резала меня заживо, но, увидев неоновую вывеску клуба «Гэтсби» я притихла. Дыхание стало тише, музыка – громче.

– Зачем мы здесь?

В темноте салона взгляд Игоря казался зловещим. И притягательным.

Он взял мою ладонь и прикоснулся к ней губами. Первый мужчина, что поцеловал мне руку.

– Ничего не бойся. Ты моя женщина, помни об этом.

Руднев был в клубе. Я увидела его сразу, едва мы приблизились к самому уединенному уголку этого места. Он не рядом с нашим сыном, он развлекается в окружении девушек и мужчин. Рядом с ним я сразу замечаю Давида. Его спокойный вид приносит мне такую же боль, как мысли о Богдане.

Я верила ему больше, чем Рудневу.

Я его целовала.

Я готова была быть с ним.

Но он сыграл в другую игру.

Мои пальцы были крепко прижаты к руке Игоря. В противном случае мне бы хотелось вытащить пистолет из его кобуры, чтобы застать Руднева врасплох.

Но металл так и остался под пиджаком Игоря. Я его чувствовала локтем. У Руднева тоже такой был - я вижу даже сейчас, как его рубашка сморщилась из-за небрежно всунутого пистолета.

Руднев словно стал сильнее. Сильнее в своем черном мире. Но по факту я ничего не знала.