Должность мечты

Я ошеломленно покрутила головой, слушая объяснения арха, и уставилась на браслет с волчьей головой.

— Серьезно? Высшие демоны могут оборачиваться? Ты… ты что еще тогда в воспоминании мог обернуться?

— Мог, но хотел проверить кое-кого, — без раскаяния в глазах согласился арх. — И ты прекрасно справилась.

Забытые боги… Я кинула в него подушкой, но высший ловко увернулся.

— Об этом нигде не пишут, — потрясенно произнесла я.

— А кому писать? Мы свои тайны не выдаем.

Вот же… Я представила волка в рубахе и брюках арха и прыснула.

— Ты что в этой же одежде был? Почему она в крови?

— Обижаешь. Снял перед оборотом, нес в зубах, кинул на землю, а в борьбе слегка… замарал.

— Крови много, — нахмурилась я. — Как Анориан?

Несмотря на все неприятности, студент не вызывал злости. А отчего-то жалость. Хотя жалеть, как говорил отец, никого не стоит: сильным это не нужно, а у слабых только вызовет агрессию.

— Жив и почти здоров. Я хватанул его за ногу, чтоб он не мог бежать.

Вот это да! Я все еще шокировано обдумывала новость.

— И что он говорит?

— Молчит, как и Пуррес. Но я еще надеюсь его разговорить.

Он кивнул на коробку и подтолкнул ее ко мне.

— Все. Теперь, приятное. Денек и у тебя, и у меня выдался тяжелый.

***

Сегодня сон решил, что играет против меня. Я лежала, упершись взглядом в идеально ровный белый потолок, и прокручивала в голове прошедший день, чувствуя, как нутро сжимает в комок ледяная ладонь страха. И совсем не того страха, что был бы оправдан…

Чего сейчас стоило бы бояться? Вероятно, злобной демонессы, внезапной пропажи Итана или неудачи на отборе. Но точно не маленькой кожаной коробочки с выбитым на темной крышке серебристым цветком. Тем не менее, когда сквозь вылетающие воздушные шарики я увидела внутри большой коробки маленькую, я перепугалась не на шутку.

Дрожащими руками, стараясь не глядеть на арха, я подняла крышку и почувствовала, как сердцу становится тесно в груди, и оно устремляется искрами в пальцы, бьется в животе, разрывается салютом в голове и темнотой в глазах.

Слава богам, Барт не дал мне бухнуться в обморок. Подошел, достал кольцо из моих дрожащих рук и подставил под свет.

— Это кольцо срединного мира, — пояснил он. — С внутренней стороны гравировка, которая активируется твоей кровью. Кольцо именное и не на ком больше действовать не будет.

— Что? — глухо отозвалась я, все еще успокаивая скачущий галопом пульс.

Перед глазами все еще метались всполохи, хотя мозг уже сигнализировал отбой. Кольцо было просто кольцом.

— Срединный мир — прослойка между нашим миром и потусторонним. То место, где родилась магия, — он аккуратно взял мою ладонь и второй провел по пальцам, отделив указательный. — А это, проще говоря, кольцо невидимости.

Кольцо, чуть широковатое, оказавшись на пальце, сжалось до нужного размера. Темная полоска металла, похожего на бронзу, была удивительно теплой и шелковистой, будто подогретой на солнце. Сверху ее, словно причудливый орнамент, украшала вязь заклинаний.

— Невидимость возможна только с магией крови. Если тебе понадобится исчезнуть, просто проверни кольцо — вот так — и легонько вдави в палец. С внутренней стороны откроется маленький шип, который возьмет пробу.

Он посмотрел в мои растерянные глаза и погладил пальцы, накрыв мою ладонь своей.

— Только пользуйся им в крайнем случае. Эта магия не для игр. Кто слишком много времени проводит в срединном мире, тот все меньше хочет возвращаться в реальность.

Я кивнула, все еще ошарашенная подарком.

— Спасибо.

Теперь, глядя в ровный потолок черно-белой комнаты, я думала о том, что зашла слишком далеко. И тянуть до конца отбора уже нельзя, иначе я никогда не смогу выбраться из своего вранья.

И сейчас не время сожалеть, знала с самого начала, что так будет. Нужно уйти, пока кольцо не оказалось помолвочным. Отказ его ранит, а согласится я не смогу.

С силой зажмурившись, я со злостью глянула на потолок и села, спустив ноги с кровати. Барт лежал так же, как и я, подставив лицо мягкому лунному свету, заливающему комнату из-за распахнутых штор.

Я не могла оторвать глаз от его лица, черных, пушистых, как у ребенка, ресниц, мощной груди, едва прикрытой покрывалом. И какие дурочки уходят от такого по доброй воле?

Не знаю, сколько я так просидела, пытаясь запомнить каждую его черточку, морщинку, оставить в памяти эту кожу, приятные касания, шепот губ, слова о любви. Как он говорил, когда сгорал от желания… чуть охрипшим голосом, тихо и прерывисто дыша. Как сжимал, стискивал и покусывал… Черт, да я так с ума сойду!

Я отвернулась к окну, с ненавистью уставившись на луну.

— Уходишь?

Я вздрогнула и обернулась.

Арх лежал, подложив одну руку под голову и смотрел на меня. Выглядел он обманчиво расслабленно. И мое молчание ему не нравилось.

Он поднялся, обошел кровать и сел передо мной на корточки, положив руки мне на колени.

— И куда ты собралась?

Это был простой вопрос, поэтому я ответила.

— В Лакор.

— Тебе здесь плохо?

Я помотала головой.

— И как ты предлагаешь мне тебя отпустить после того как пропал Итан? — спокойно спросил он, но в голосе послышалась сталь.

Об этом я тоже думала.

— Если бы я была ей нужна, Анориан мог бы все устроить еще несколько дней назад.

— Допустим, — кивнул он. — А как ты мне предлагаешь вдруг ни с того ни с сего от тебя отказаться?

А вот это вопрос посложней. Смотреть в глаза было трудно, но нужно.

— Не знаю.

Арх резко поднялся и отошел к окну. Сейчас его терпение кончится, и он перестанет меня уговаривать.

— Почему вдруг так резко? — раздраженно спросил он. — Что случилось?

Я пожала плечами, стараясь выглядеть уверенной.

— Лучше сейчас.

Ему явно были не по вкусу мои ответы, но я и сама себе сейчас не нравилась. Вот только не знала, как быть по-другому.

— Извини, но я не могу тебя отпустить, — нахмурился Барт, скрестив руки на груди. — Знаю, что ты чувствуешь, и не поверю, что хочешь уйти. Так что прости, но твои туманные объяснения про мифическую пользу этого шага меня не убедили.

— И ты извини. Я хочу уйти, — я провернула кольцо и нажала ровно по центру.