Дом на Тара-роуд

— Конечно. Просто мне показалось, что она то ли спиритка, то ли очень религиозна.

— Ничего такого я не заметила, — призналась сбитая с толку Мэрилин. — Конечно, в Ирландии много церквей с колоколами и статуями, но я не думаю, что она ревностная католичка.

— Ну, может быть, я ошибся. Просто она кое-что сказала…

— Что именно?

— Да нет, ничего особенного. Я уже сказал, что ошибся… Что представляет собой дом, в котором ты живешь?

— Очень красивый дом. Здесь все старинное. И люди совсем другие. Они забегают, но надолго не задерживаются. Да, еще здесь есть Климент, огромный оранжевый кот.

— Это хорошо. Чем ты там занимаешься?

— Ну, много работаю в саду, гуляю и… В общем, все хорошо, Грег.

— Я рад, что ты довольна, — сказал он.

— Да. Довольна.

— Слушай, у тебя действительно все в порядке? — внезапно встревожился он.

— Конечно, Грег. В полном.

Мэрилин вернулась в сад и снова яростно вгрызлась в землю. Она не стала спрашивать, почему Грег счел Рию странной. Это не имело значения. Ничего не имело значения, кроме одного: она находится здесь и будет находиться, что бы ни случилось.

На нее упала тень. Мэрилин подняла взгляд, увидела остановившегося рядом Колма и прикрылась рукой от солнца.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — ответила Мэрилин.

— Я не слишком верю в извинения, поэтому вместо слов принес вам цветы.

— Это была не ваша вина.

— Однако это случилось в моем ресторане. Но что было, то сплыло. И слава богу. Во всех моих кошмарных снах о ресторане — можете не сомневаться, они были достаточно яркими, — я не видел ничего подобного.

Мэрилин волей-неволей улыбнулась.

— Я уже сказала, все забыто. Спасибо за цветы. Кроме того, мне нужен ваш совет. Где можно будет купить грунт и удобрения, когда я закончу прополку?

— Я отвезу вас. — Колм с изумлением осмотрелся вокруг. Мэрилин поработала за троих крепких мужчин. Скоро в эту землю можно будет что-то посадить. — Дэнни Линч должен быть вам благодарен.

— О господи… За что? — Она искренне удивилась.

— За то, что вы повысили стоимость его участка. Это для него самое главное в жизни.

— Я вижу, вы его не жалуете.

— Мне не нравится, как он обошелся с Рией. Тут вы правы. Но я не помню, как относился к нему прежде. Пожалуй, он был мне симпатичен, — силился вспомнить Колм.

— Я делаю это не для него, а для Рии и дома, — сказала Мэрилин.

— Это то же самое. В конце концов им придется его продать.

— Не может быть! — ахнула Мэрилин.

— А как иначе он сможет содержать две семьи и этот дом в придачу? Но хватит о Дэнни Линче и вреде, который он причиняет всюду, где появляется.

— Этой маленькой белокурой шансонетке, как называл их мой отец, он тоже причинил вред?

— Шансонетка! Чудесное слово… Да, причинил. А добила ее ваза с гвоздиками, в которой была водка. — Мэрилин смотрела на него открыв рот. — Вы в Ирландии, Мэрилин, тут всегда кипят страсти. Не хотите сегодня вечером пообедать со мной? Хочу съездить на разведку к конкурентам и буду рад вашей компании.

— Большое спасибо, — сказала Мэрилин Вайн.

Когда Герти снова пришла убираться и гладить, Мэрилин не стала говорить об этом приглашении. Не упомянула она о нем и в записке с благодарностью, которую написала и отнесла в элегантный дом Розмари. Не следует перегружать людей информацией.

— Бабуля, что бы ты сказала, если бы я стал называть тебя Нора?

— Брайан, ты в своем уме? — спросила бабушка.

— А я что говорила? — Энни торжествовала.

— Что все это значит? — Нора Джонсон подозрительно посмотрела на внуков.

— То, что по нему психушка плачет, — презрительно ответила Энни.

— Бабуля, я знаю, что ты старая, но не очень, правда? Вот я и подумал, что, если мы все будем называть друг друга по имени, как друзья, так будет лучше.

Энни подняла глаза к небу.

— А когда мы все поплывем на катере, ты будешь называть папу «Дэнни»? И ляпнешь еще что-нибудь несусветное своей подружке «Рии», когда она снова позвонит из Америки?

Нора Джонсон посмотрела на опечаленное лицо внука.

— Знаешь что, Брайан? Если подумать, то я была бы рада. Нора… Именно так называют меня в «Святой Рите».

— Но им же всем по сто десять лет! — сердито воскликнула Энни. — Естественно, они зовут тебя так Ты им в дочки годишься.

— И, конечно, Плайерс тоже зовет меня Норой, — сказала бабушка.

Энни посмотрела на нее с ужасом.

— Бабушка, пес зовет тебя Норой?

— В глубине души. Конечно, он не думает обо мне как о миссис Джонсон… Да, Брайан, с сегодняшнего дня я для тебя Нора.

— Спасибо, бабуля! Я знал, что так будет лучше, — обрадовался Брайан.

Энни снова возвела глаза к небесам. Вся семья сошла с ума. А им еще нужно зайти к Мэрилин и попрощаться перед плаванием по Шаннону. Так хотела мама. Она сказала, что это будет вежливо и по-дружески. Что там говорить, мама живет совсем в другом мире! В своем собственном.

Миссис Вайн поставила на стол тарелку с имбирным печеньем, о которое можно было сломать зубы, и сделала несколько сандвичей с ветчиной.

— Нет, спасибо, — решительно ответила Энни.

— Пожалуйста, я приготовила их для вас.

— Мне очень жаль, миссис Вайн, но я не ем мертвых животных, а печенье слегка жестковато. Можно я просто выпью чаю?

— Конечно. Дай подумать. У меня в морозилке есть пирог с сыром. Если хочешь, я его разморожу. Это недолго.

— А я ем сандвичи с ветчиной, — сказал Брайан. — Съем все, чтобы ничего не нужно было выбрасывать. Конечно, кроме тех, которые вы съедите сами. — Он потянулся к тарелке. — Мы можем поделиться.