Дом неистовых клятв

— Тебе не нужна твоя магия? Как хочешь.

Не похоже, чтобы Данте было всё равно.

— Мы просто посидим в этом подземелье ещё месяц. А я-то думал, ты будешь рада тому, что тебе больше не придётся спать в клетке.

Мои глаза начинает щипать. Я моргаю, но это не помогает мне избавиться от влаги, которая их наполняет.

— Боги, ты только что сообщил мне о том, что моя мать мертва. Дай девушке хотя бы минуту, бесчувственный ты чурбан.

— Как ты меня только что назвала? — его голос звучит низко, но всё равно достигает моих ушей.

Я отказываюсь повторять сказанные мною слова, но не потому, что я боюсь расплаты, а потому, что уверена в том, что он прекрасно меня расслышал. Ведь он чистокровка.

— Я пропущу твои слова мимо ушей. Я даже помогу тебе достать её тело из Филиасерпенс… — Данте делает неопределенный жест поврежденной рукой, словно указывает на расщелину, которая тянется от Исолакуори до Тарекуори, — и позволю тебе достойно её похоронить, если ты сейчас последуешь за мной.

Теория Габриэля, которой он поделился в тот день, когда сопроводил меня на Исолакуори на обед с Данте, ударяет меня прямо в сердце. Он говорил о том, что моя мать может лежать на дне Филиасерпенс. Подумать только, а ведь это не было предположением.

Я впиваюсь слезящимися глазами в очертания Данте.

— Как же это великодушно, Ваше Величество.

И хотя он уже скрылся в тени, от меня не укрывается то, как начинается дёргаться мускул на его челюсти.

— Фэллон, — тихо говорит Като, и мне начинает казаться, что он собирается меня наказать, но я оказываюсь не права.

Он сгибает локоть и указывает головой на предложенную мне руку.

Мне надоело опираться на мужчин. Может быть, я слишком поспешно приняла решение выкинуть Като из своей жизни? У него действительно может быть веская причина помогать делу Регио, но на данный момент мой разум не способен выяснить, кому он предан. А особенно когда нас окружает такое количество солдат.

Я иду мимо него, а затем мимо тюремной стражи.

— Ты кое-чего не понимаешь.

Король фейри наблюдает за тем, как я приближаюсь к нему с непроницаемым лицом.

— Чего же?

— С чего ты взял, что разблокировать мою магию — это разумная идея? Ты должен понимать, что как только она высвободится, я нарисую магический знак смерти прямо у тебя на сердце.

Надменная улыбка искривляет его губы.

Я скрещиваю руки.

— Это не пустая угроза, Данте.

Его аляповатые сапоги гремят, когда он делает шаг в мою сторону. Интересно, насколько острые у него шпоры? Достаточно острые для того, чтобы разрезать его кожу? И хотя они явно сделаны не из железа, если их засунуть ему в глотку, они определенно смогут его поранить.

— Я не сомневаюсь в том, что это будет первый знак, которому ты попросишь научить тебя Мириам, но, видишь ли, Фэллон, мой дед был не только грозным королём, но и очень дальновидным человеком.

— Кем был Каста Регио, так это мерзавцем. Как и его потомки.

Данте прижимает ладонь к золотому нагруднику в том месте, где должно биться сердце.

— Ты меня ранишь, Фэл.

— Перестань так меня называть.

— Ладно. Значит, я буду звать тебя «мойя». Я понимаю, что формально мы пока не женаты, но это вопрос нескольких часов. А ты можешь звать меня «мойо».

— Я никогда не назову тебя мужем, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — И не смей называть меня женой, твою мать.

Мой резкий тон, наконец, заставляет его ухмылку исчезнуть.

Данте прищуривает глаза.

— Ты совсем потеряла страх. Когда-то мне казалось это очаровательным, но сейчас я вижу, как это на самом деле выглядит… по-детски.

Я ещё крепче переплетаю руки, услышав его пренебрежительный тон.

— И при этом ты хочешь на мне жениться… Я знала, что ты потерял все моральные принципы в тот день, когда нацепил окровавленную корону себе на голову, но не думала, что ты также лишился рассудка. Я готова согласиться на то, чтобы мою магию разблокировали, но я никогда не соглашусь выйти за тебя.

Все косточки на лице Данте как будто меняют положение у него под кожей и заостряют черты его лица.

— Согласишься.

— Неужели Бронвен скормила тебе пророчество, в котором я говорю «да»? Потому что если дело в этом, то у меня есть для тебя другое пророчество. В котором для тебя всё заканчивается очень плохо, а для меня прекрасно.

— Пророчества для дураков.

Какая неблагодарность. Святой Котёл, неужели я всё еще ожидаю от него благодарности? Особенно учитывая то, что я собираюсь забрать у него корону.

— Ты получил трон благодаря пророчеству.

— Я получил трон благодаря маленькой слабости, которую испытывает к тебе Лор. Он мог остаться королём теней, если бы я пронзил тебя клинком в роще Ксемы Росси.

— Таков был твой план?

Он двигает челюстью из стороны в сторону, как будто что-то пережёвывает — вероятно, ответ на мой вопрос. Он, должно быть, почувствовал, что ещё секунда, и я достану меч из его ножен и приставлю к его шее, потому что делает шаг назад.

— Я думал, что вы с ним поженитесь, когда Марко падёт, но Рибав оказался искусным манипулятором.

— Не меняй тему.

— Заключить сделку с королем Глэйса Владимиром и притвориться, что он собирается жениться на его дочери Алёне, чтобы потом, когда он, наконец, начнёт к тебе подкатывать, ты не смогла распознать его намерения.

Я ещё крепче переплетаю руки.

— Его намерения?

— Жениться на тебе ради твой магии, — говорит Данте и фыркает. — Какие же они хитрые, эти вороны.

Единственное, что мне удается запомнить из всего того, что только что сообщил мне Данте, это то, что Бронвен забыла рассказать своему племяннику о том, что Лор моя пара. В противном случае Данте бы понял, что Лору не нужна моя магия.

Интересно, почему ты об этом умолчала, Бронвен?

Елейным тоном я делаю предположение, которое звучит как утверждение.

— А может быть у Лора достаточно своей собственной магии и ему нет необходимости меня использовать?

Моя попытка растоптать эго Данте проваливается, когда король фейри улыбается. Он, мать его, улыбается.

— А я-то думал, что ты специально вела себя как наивная дурочка, чтобы обманывать людей, но, оказывается, это совсем не игра.

Я хмурюсь.

— А это что ещё значит?

— Это значит, что Алый Ворон ничего тебе не рассказал.

Данте проводит кончиком языка по зубам, упиваясь этим моментом.

Я готова поспорить, что так оно и есть.

— Не желаете меня просветить, Ваше Величество?

— С удовольствием, Фэл.

Я хочу закричать на него, чтобы он перестал так меня называть, но решаю смолчать, чтобы услышать его великое разоблачение.

— Супруги… будь то люди или кто бы то ни было… могут управлять магией своих жён-шаббианок.

ГЛАВА 3