Дом Ветра

Ибица и вправду была волшебной. Насыщенный воздух, море, пляж делали свое дело, и он ощущал себя счастливым. Хозяйка его гостиницы, Анабель Фюок, добродушная женщина, на несколько лет старше Дженни, она сразу ему понравилась. Для него Анабель выбирала лучшее меню, советовала, чем заняться вечерами, и познакомила со своей дочерью — Бланкой.

Бланка совсем отличалась от тех городских сексуально озабоченных дамочек, что вились вокруг Джозефа постоянно. Она казалась ему чистой и наивной, ей всего-навсего было девятнадцать, училась она в Барселоне на микробиолога. В это лето она решила бросить учебу и друзей и уехала к матери помогать. Анабель посчитала, что им бы неплохо было сдружиться. Джозеф же видел первое время в ней друга, он не хотел курортного романа, сейчас ему был необходим душевный покой. Бланка нравилась ему как человек. Она была юна, красива, настоящая испанская сеньорита. Только он ощущал, как по-особенному она смотрела него. По утрам они вместе шли на пляж, а потом — обедать, а после — нырять с аквалангом или кататься на катере, вечерами проводя время на танцах, вдыхая ароматы цветов, чувствуя кожей жар друг друга.

Месяц на Ибице прошел для него без потрясений. Рядом была Бланка, любящий друг, оберегающий его. Хотя он уже начинал скучать по шуму Лондона и по своей работе, по семье и всей этой разгульной жизнью. Ночами он гулял по пляжу, в один из таких вечеров он увидел Бланку, сидящую у кромки моря. Она смотрела вдаль, кидая камешки в воду, Джозеф беззвучно подошел к ней, присаживаясь рядом. Она обернулась, смотря на него совсем по-другому. Его словно обдало горячей волной. Сам того не ведая, он потянулся к ней, целуя в губы. Джозеф знал, как сделать эту ситуацию волнующей и возбуждающей. Песок был влажный и прохладный, но они оба пылали, желание стучало в висках, тело просило удовлетворения. Он подхватил ее на руки. В его номере, оказавшись на кровати, он позабыл все свои запреты. Джозеф, никогда не интересующийся насчет свободы своих любовниц, спросил у нее:

— Твое сердце свободно?

— Да, мы расстались с Педро, ненавижу изменщиков. Ну, давай же, опровергни слухи о холодности англичан, — она потянулась к нему.

— Я холодный ирландец с каменным сердцем.

Утром она проснулась, и его не было рядом, она вышла из его номера, как заметила Анабель. Бланка съежилась.

— Он уехал. Сегодня утром. Звонок из Лондона.

— Мистер Питерсон разве не обещал тебе вернуться сюда? — спросила она.

— Нет, и он не мистер Питерсон. Он Джозеф Лейтон, и он специально скрыл свое имя, я узнала это сегодня. Скажи мне, что ты не спала с ним, скажи, что между вами ничего не было... — Анабель завела ее в номер, чтобы никто их не слышал. — Я умоляю тебя.

— Я спала с ним, мама. Это было прекрасно. Я влюбилась, и если надо, найду его в Лондоне, — заявила она.

— Дура, — она залепила пощечину дочери. — Ты дура. Этот богач никогда не женится на такой, как ты. И я не допущу этого!

— Что?! Да, он богат, мама, и он лучше Педро! — глаза у Бланки пылали гневом.

— Идиотка! Он твой родственник! — Анабель побледнела от злости.

— Лжешь!

— Это правда. Его отец и мой — двоюродные братья. Я его сестра, он твой троюродный дядя.

— Это не родство! Ты врешь! — Бланка была близка к истерике.

— Твой дед Кевин сын Марии Трейндж, Мария — сестра Виктора Лейтона, Джозеф — его внук. Мне очень жаль дорогая, да, я — внебрачная дочь Трейнджа. У Надин был роман с ним.

— Я люблю его... — прошептала Бланка сквозь слезы.

— Они не разрешат вам быть вместе, — Анабель вышла из спальни, в то время как Бланка решила ночью тайно сбежать в Лондон на поиски Джозефа Лейтона.

***

Лето 1989.

Лондон ей сразу понравился, шумный город, полный красивых мужчин и полный неожиданностей. Мать подумала, что она уехала в Барселону. За три месяца она истосковалась по нему. В Лондоне у него было много родственников, но ей были они все не нужны, ей нужен был он сам. В одном из разговоров она узнала адрес лондонского дома Лейтонов и решила поехать туда.

Дом оказался шикарным, когда она вошла в него, ей сразу сказали, что Джозеф здесь не живет, и, записав адрес его квартиры, поехала его ждать там. Она боялась, что он придет не один, и так и случилось, но вместо женщины с ним был молодой мужчина, лет тридцати пяти на вид. Внешне они были очень похожи, но у второго был виден внутренний опыт в глазах, Джозеф же на его фоне казался мальчишкой.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Джозеф, ошарашенный ее приездом.

— Я приехала к тебе, — просто ответила она.

— Заходи, кстати, это мой двоюродный брат Гарри, Гарри, это Бланка, — он впустил ее в квартиру. — Ставь вещи, будь как дома. Я надеюсь, что завтра мы задушим этих ублюдков, что не дают нам развиваться, — она поняла, что это он адресовал Гарри.

— Ага, мечтай, — Гарри лучезарно улыбнулся. — Тебе налить виски?

— Как ты можешь пить эту дрянь? — спросил Джозеф. — Ты же знаешь, что я пью только бурбон. А тебе что налить? — обернувшись к Бланке, спросил молодой мужчина.

— Сока, если есть, — робко сказала она.

— Гарри, налей даме сока и отчаливай к жене, — шутя сказал он.

— Вот ты как всегда, вообще-то, послезавтра приезжает Бетти, и я с радостью спихну ей всю их шайку-братию, — Гарри ухмыльнулся.

— Давай, иди, увидимся завтра или послезавтра у Бетти, — когда дверь за Гарри захлопнулась, то Джозеф посмотрел на Бланку. — Я уехал, потому что были дела на фирме, срочные дела.

— Я знаю, — проронила девушка. — Я люблю тебя, — вдруг призналась она.

— О, Бланка, дорогая, я же сказал, мне не свойственна любовь вообще, — Джозеф сел напротив нее. — Это мой брат готов любить, мои сестры, но я — нет.

— Ты отвергаешь меня... — прошептала девушка.

— Нет, но я не могу тебе предложить ничего, кроме постели, — ответил он. — Там, в Барселоне, у тебя жизнь, но здесь ты будешь чужой.

— Я хочу быть с тобой, — сейчас она была похожа на обиженного ребенка, он дотянулся до ее лица, проводя пальцами по подбородку.

— Оставайся у меня, но у меня странная семья, и будь готова ко всему, — он скинул пиджак и пошел куда-то. Она стала рассматривать его квартиру, повсюду были семейные фотографии. В Испании не очень хорошо воспринимали его сестру, и Бланка это знала очень хорошо. Он пришел уже облаченный в халат.

Ночью она лежала рядом с ним, он не показал, что желает ее так же сильно, как она его. И тогда она сама прильнула к нему, исступленно шепча по-испански слова любви, до него частично доходил смысл ее слов. Бланка ласково, как кошка, прижалась к его крепкому телу, запуская пальцы в копну рыжих волос.

Позже в его теплых объятьях она нашла покой. Да, они родственники, но самые дальние. Когда-то ее прабабушка и его дед были братом и сестрой, ее дед и его отец — двоюродными братьями, ее мать и он троюродными кузенами, а Полли и она четвероюродными сестрами, уже не родство, это она знала. Да, он приходился ей троюродным дядей, но она любила его, остальное неважно. Когда-нибудь он узнает это, но не сегодня.

— Ты станешь моей женой? — вдруг спросил он, когда его руки нежно скользили по ее спине.

— Да, — выдохнула она, блаженно закрывая глаза.

— Тогда завтра я повезу тебя в одно прекрасное место, там как раз будут все наши, — она провела пальцем по опущенным векам.

— А твоей матери я понравлюсь? — Джозеф вздрогнул, открыв глаза.

— У меня нет матери, а у моей сестры отца, — он заметил ее удивление. — Мы в ссоре, я с матерью, она с отцом. Мать с того дня, как я переступил порог дома Лейтонов, исчезла. Все очень сложно у нас.