Дом Земли и Крови

— Действительно.

Он подождал, пока она сделает глоток чая, прежде чем сказать:

— Я говорил об этом с несколькими другими лекарями в городе, но никто не смог дать мне ответ. Я прекрасно понимаю, что, возможно, хватаюсь за соломинку. Но прежде чем я что-нибудь скажу, я хотел бы попросить вас… соблюдать осторожность.

Она положила на тарелку несколько виноградин и фиников.

— Вы можете спрашивать, что вам угодно. Я не скажу об этом ни слова.

Он вдыхал аромат своего чая-мята, лакрица и что-то еще, шепот ванили и чего-то… древесного. Он откинулся на спинку стула.

— Отлично. Я знаю, что ваше время ограничено, поэтому я буду прямолинеен: можете ли вы придумать какой-либо способ починить магический предмет, который был сломан, когда никто — ни ведьмы, ни Фейри, ни сами Астери-не смог его починить? Как это можно было бы… исцелить?

Она капнула медом на сыр.

— Этот предмет был сделан из магии, или это был обычный предмет, который потом был наполнен силой?

— Легенда гласит, что он был сделан с помощью магии и мог быть использован только с дарами Звездорожденных.

— Ах. — Ее ясные глаза изучали его, отмечая цвет кожи. — Значит, это артефакт Фейри.

— Да. С первых войн.

— Вы говорите о лунном Роге? — Ни одна из других ведьм не догадалась о нем так быстро.

— Может быть, — уклончиво ответил он, позволяя ей увидеть правду в его глазах.

— Магия и сила семи священных звезд не смогли бы восстановить его, — сказала она. — И гораздо более мудрые ведьмы, чем я, посмотрели на это и нашли, что это невыполнимая задача.

Разочарование скрутило его желудок.

— Я просто подумал, что у лекарей могут быть какие-то идеи, как собрать его, учитывая вашу область знаний.

— Я понимаю, почему вы так думаете. Эта клиника полна чудес, о существовании которых я и не подозревала, о существовании которых не подозревали мои наставники. Лазеры, камеры и машины, которые могут заглянуть внутрь твоего тела так же, как моя магия. — Ее глаза сияли с каждым словом, и Рун, хоть убей, не мог отвести взгляд. — И может быть… — она наклонила голову, глядя на колышущуюся лавандовую клумбу.

Рун держал рот на замке, давая ей возможность подумать. Его телефон зажужжал от входящего сообщения, и он быстро отключил его.

Ведьма замерла. Ее тонкие пальцы сжались на столе. Всего одно движение, один всплеск реакции, чтобы предположить, что в ее хорошенькой головке что-то щелкнуло. Но она ничего не сказала.

Когда она снова встретилась с ним взглядом, ее глаза были темными. Полные предупреждений.

— Вполне возможно, что при всех современных достижениях медицины кто-то нашел способ починить сломанный объект силы. Отнесся к артефакту не как к чему-то инертному, а как к живому существу.

— И что, они используют какой-то лазер, чтобы починить его?

— Лазер, лекарство, пересадка кожи, трансплантат… современные исследования открывают много дверей.

Дерьмо.

— А если я скажу, что древние Фейри утверждали, будто Рог можно починить только светом, который не был светом, магией, которая не была магией? Похоже ли это на какую-нибудь современную технику?

— В этом я признаю, что не так осведомлена, как мои сестры. Мои познания в целительстве уходят корнями в наши древние традиции.

— Хорошо, — сказал он и поднялся со стула. — Спасибо, что уделили мне время.

Она встретила его взгляд с удивительной откровенностью. Совершенно не боясь и не впечатляясь им.

— Я уверена, что вы все равно сделаете это, но советую вам действовать осторожно, принц.

— Я знаю. Спасибо. — Он потер затылок, собираясь с духом. — Как вы думаете, у вашей королевы есть ответ на этот вопрос?

Голова лекаря снова наклонилась, и все ее великолепные волосы рассыпались по плечам.

— Моя… Ох. — Он мог бы поклясться, что печаль затуманила ее глаза. — Ты имеешь в виду новую королеву?

— Гипаксия. — Ее имя замерцало у него на языке. — Я сожалею о потере вашей старой королевы.

— Я тоже, — сказала ведьма. На мгновение ее плечи, казалось, согнулись внутрь, голова склонилась под призрачным весом. Гекуба была любима своим народом — ее потеря ужасна. Ведьма выдохнула через нос и снова выпрямилась, словно стряхивая с себя мантию печали.

— Гипаксия была в трауре по своей матери. Она не станет принимать посетителей, пока не появится на саммите. — Она слегка улыбнулась. — Тогда, может быть, вы сами ее спросите?

Рун поморщился. С одной стороны, по крайней мере, ему не нужно было встречаться с женщиной, на которой хотел женить его отец.

— К сожалению, это дело настолько срочное, что не может ждать до саммита.

— Тогда я буду молиться Ктоне, чтобы вы нашли ответы в другом месте.

— Надеюсь, она послушает. — Он сделал несколько шагов к двери.

— Надеюсь снова увидеть вас, принц, — сказала лекарь, возвращаясь к своему обеду.

Эти слова не были приглашением. Но даже позже, когда он сидел в архивах Фейри, исследуя медицинские открытия, он все еще размышлял о тоне и обещании в ее прощании.

И понял, что так и не узнал ее имени.

Глава 40

Виктории потребовалось два дня, чтобы найти что-нибудь необычное на городских камерах и в электросети. Но когда она это сделала, то не позвонила Ханту. Нет, она послала гонца.

— Вика велела мне отвести твою задницу в ее кабинет — тот, что в лаборатории, — сказал Исайя вместо приветствия, приземлившись на крышу галереи.

Прислонившись к дверному проему, ведущему вниз, Хант оценивающе посмотрел на своего командира. Обычное сияние Исайи потускнело, и под его глазами залегли тени.

— С Сандриэль все так плохо?

Исайя сложил крылья. Плотно.

— Мика держит ее в узде, но я не спал всю ночь, имея дело с оцепеневшими людьми.