Дом Земли и Крови

— Тебе двадцать пять лет.

— И что? Они блестящие и мягкие. — Она легонько пожала руку Пи-Ми, потом положила ее обратно в коробку и вытащила третьего-Тонконогого единорога с мятно-зеленой шерстью и розовой гривой. — А это принцесса адвокат. — Она чуть не рассмеялась от такого сравнения, держа сверкающую игрушку перед Умброй Мортис.

— Это имя даже не подходит к ее цвету кожи. А что там с названиями блюд?

Она провела пальцем по фиолетовому блестящему пятну, разбрызганному по боку куклы.

— Это потому, что они такие милые, что их можно съесть. Что я и сделала, когда мне было шесть лет.

Его губы дернулись.

— Ты этого не сделала.

— Ее звали ананас Шиммер, и ее ноги были мягкими и блестящими, и я больше не могла сопротивляться и просто… откусила кусочек. Оказывается, внутри у них действительно желе. Но не съедобное. Маме пришлось позвонить в Токсикологический центр.

Он оглядел коробку.

— И они все еще у тебя, потому что…?

— Потому что они делают меня счастливой. — Увидев его все еще ошеломленный взгляд, она добавила: — Хорошо. Если ты хочешь углубиться в это, Аталар, игра с ними была первым случаем, когда другие дети не относились ко мне как к полному уроду. Когда мне было пять лет, причудливые лошадки звездного света были игрушкой номер один в списке желаний каждой девочки на зимнее солнцестояние. И не все они были равны. Бедная милая Принцесса, здесь была распространена. Но Джелли Джубили… — она улыбнулась пурпурному единорогу-Пегасу, вызванному воспоминанием. — Моя мама впервые за много лет уехала из Нидароса, чтобы купить его в одном из больших городов в двух часах езды отсюда. Это не просто единорог, не просто Пегас — но и то и другое. Я показала его детям в школе и была немедленно принята в компанию.

Его глаза сияли, когда она осторожно поставила коробку на верхнюю полку.

— Я никогда больше не буду смеяться над ними.

— Хорошо. — Она повернулась к нему, вспомнив, что на ней по-прежнему только полотенце, а он по-прежнему без рубашки. Она схватила коробку с мылом и подтолкнула к нему. — Вот. В следующий раз, когда захочешь проверить мои вибраторы, просто спроси, Аталар. — Она кивнула в сторону двери своей спальни и подмигнула. — Они в левой тумбочке.

Его щеки снова покраснели.

— Я бы не… ты заноза в заднице, ты это знаешь?

Она закрыла бедром дверь бельевого шкафа и неторопливо вернулась в спальню.

— Я бы предпочла быть занозой в заднице, — лукаво бросила она через голое плечо, — чем шпионом извращенцем.

Его рычание преследовало ее всю дорогу до ванной.

Глава 42

В лучах утреннего солнца река Истра переливалась темно-синим цветом, ее воды были достаточно прозрачны, чтобы можно было разглядеть разбросанные среди бледных скал и колышущейся травы обломки. Столетние артефакты Города Полумесяца ржавели там, внизу, снова и снова подбираемые различными существами, которые зарабатывали себе на жизнь, собирая мусор, брошенный в реку.

Ходили слухи, что городские власти когда-то пытались ввести большие штрафы за бросание вещей в реку, но мусорщики пронюхали об этом и подняли такой шум, что королеве реки ничего не оставалось, как закрыть законопроект, когда он был официально предложен.

Над головой парили ангелы, ведьмы и крылатые оборотни, держась подальше от туманного мрака костяного квартала. Вчерашний дождь сменился приятным весенним днем — ни намека на мерцающие огоньки, которые часто проплывали под поверхностью реки, видимые только с наступлением ночи.

Брайс нахмурилась, глядя на ракообразное существо — что-то вроде гигантского синего краба, — пробиравшееся сквозь каменные глыбы и груду пивных бутылок. Остатки вчерашнего пьяного веселья.

— Ты когда-нибудь бывал в Морском Городе?

— Нет. — Хант шуршал крыльями, одно из которых касалось ее плеча. — Счастлив оставаться на поверхности. — Мимо пронесся речной бриз, холодный, несмотря на теплый день. — А ты?

Она потерла ладони о гладкую кожу старой куртки Даники, пытаясь хоть немного согреться.

— Никогда не получала приглашения.

Большинство из них никогда бы этого не получили его. Речной народ был печально известен своей скрытностью, их подземный город-Голубой Двор-место, которое мало кто из живущих на суше когда-либо увидит. Одна стеклянная субмарина входила и выходила в день, и те, кто был на ней, путешествовали только по приглашению. И даже если бы у них были легкие или искусственные средства, никто не был бы настолько глуп, чтобы плыть вниз. Но не с тем, что бродило в этих водах.

Рыжеватая шевелюра пробилась на поверхность в паре сотен ярдов, и частично покрытая чешуей мускулистая рука помахала перед тем, как исчезнуть, пальцы с острыми серыми ногтями сверкали на солнце.

Хант взглянул на Брайс.

— А ты знаешь какого-нибудь Меров? (Мер — морское существо)

Брайс приподняла уголок ее рта.

— Одна жила дальше по коридору, когда я училась на первом курсе в ККУ. Она веселилась сильнее, чем все мы вместе взятые.

Меры могли превращаться в человека на короткие промежутки времени, но если они прибывали в таком состоянии слишком долго, то это превращение становилось постоянным, их чешуя высыхала и осыпалась, как пыль, а жабры исчезали. Мер живущая дальше по коридору получила огромную ванну в своей комнате в общежитии, так что ей не нужно было прерывать свои занятия, чтобы раз в день возвращаться на Истру.

К концу первого месяца обучения в школе Мер превратила ванну в комнату для вечеринок. Вечеринки, на которых с радостью присутствовали Брайс и Даника, а также Коннор и Торн. В конце того года весь их этаж был настолько разрушен, что каждый из них получил солидный штраф за причиненный ущерб.

Брайс убедилась, что она перехватила письмо до того, как ее родители достали его из почтового ящика, и спокойно заплатила штраф деньгами, которые она заработала тем летом, продавая мороженое в городской гостиной.

Сабина получила письмо, заплатила штраф и заставила Данику провести все лето, собирая мусор на лугах.

Веди себя как дрянь, сказала Сабина своей дочери, и ты сможешь проводить с ней все свои дни.