Домино 3

Донато обиженно забубнил что-то себе под нос, и в разговор внезапно вклинилась Мария Лима.

— Кстати, о цветах. Мы с Виктором едем на Меркатор, на сельскохозяйственную выставку. Для себя мы точно кое-что купим, а можем что-то и вам привезти.

Домайнеры оживились смене темы. Цветы! Как это замечательно. Особенно те сорта, которые не будут бесконтрольно размножаться и конфликтовать с Домино.

— Ну что, Котий, закажешь цветов? — ухмыльнулся Балакирев, который незаметно просочился на заседание.

— Нет, наверное, — улыбнулся Котий. — У нас же сам знаешь кто растет во дворе. Не уверен, что он одобрит чуждую флору. Да и некогда нам.

— Действительно, — согласился Балакирев. — Драка между кустом и розами может быть эпичной.

— Да я думаю, он их сожрет, да и все, — хохотнул Юхансон, втайне завидовавший нашему собственному топиару.

Все на некоторое время погрузились в обсуждение сложных взаимоотношений между цветами. В результате заказ лодочников поделили между собой Рамзес и Юхансон, а Александр Николаевич, которого тоже пригласили на заседание, обещал вне очереди произвести недостающие формы. А Лимы согласились отложить получение своего заказа в обмен на помощь в зачистке пещеры на то время, пока их не будет.

Младший Рамзес зафиксировал договоренности и важно пообещал прислать завтра копию протокола всем участникам. На этом и разошлись.

— Так, портальная команда еще даже не в пещере, — сообщил мне Котий, заглянув в телефон. — Они водят хороводы вокруг куста. И там все счастливы. Зайдем тогда к Кракко? Поедим как люди?

Я немедленно согласился. У входа в столовую стоял автобус Аза. Мы перекинулись парой слов, он рассказал, что отвез всех Элуров к нам, а агрегат доставляется грузовиком отдельно, и, скорее всего, уже там. Ну а сейчас привез туристов, как обычно. Мы порадовались, что поток любопытных не оскудевает, а, значит, со временем можно рассчитывать и на новых переселенцев. Действительно, у нас тут пещеры, пельмени и пицца, как можно игнорировать?

Тем не менее, то, что я первым делом увидел в зале, меня совсем не порадовало. За столиком у окна за чашкой кофе сидела Кьяра, а перед ней, кто бы вы думали, Тит! Вот проныра. Не знаю, о чем они говорят, но сейчас узнаю.

— Привет, Кьяра, привет, Тит, ты же уже уходишь?

— Почему это? — изобразил непонимание Тит.

Я уселся напротив него.

— Мне кажется, автобус тебя заждался. Ты ведь не все еще у нас посмотрел, правда?

— Чего это? Мы вчера были на зеркальном озере.

— Отлично. А сегодня вас куда везут?

— А сегодня к топиарам.

— Ты обязательно должен увидеть топиары. Иначе тебе не о чем будет дома рассказывать.

— Это точно! — поддержала меня Кьяра. — Нельзя приехать на Домино и проигнорировать топиары. А если повезет, они с тобой пообщаются.

— Правда? — посмотрел на меня с подозрением Тит.

— Да, — с максимально серьезным лицом подтвердил я и выглянул окно. — И, кажется, Аз без тебя сейчас уедет.

Тит посмотрел на меня, потом в окно, потом одним махом допил кофе, неловко махнул рукой и выбежал из столовой.

Мы с Кьярой уставились друг на друга, и она засмеялась.

— Не представляла, как от него отделаться. У тебя все одноклассники такие зануды?

— Ну нет, я же не такой, — с гордостью заявил я.

— Это хорошо, — с нежностью улыбнулась Кьяра. Или с насмешкой, никогда не мог понять этих тонких сигналов.

Сзади подкрался Котий.

— Друзья мои, я вас брошу, Марк, машина на тебе.

— А ты? — удивился я.

— А я сейчас еду показывать Рамзесу-младшему, как делается отчет о встрече. Он решил, что простого транскрипта будет достаточно.

— Тут он ошибся, — ухмыльнулся я.

— Вот! — подтвердил Котий. — Но поскольку дарование у нас юное, я не могу ему сказать «пойди и переделай», придется кое-что объяснить. В пещере нам с тобой сегодня делать нечего, там будут резвиться Элуры с Филиппом.

— Ладно, — сказал я, но Котий этого уже не услышал, поскольку принял котиную форму и буквально выплыл во двор, чтобы запрыгнуть в пикап к Рамзесам.

— Так, — озаботилась Кьяра. — Ты себе даже кофе не взял.

— Точно, — вспомнил я. — А еще я хотел пиццу. Будешь пиццу?

— Буду. Сегодня у них с козьим сыром.

— Ого!

Я оформил заказ и тут же вернулся.

— Слушай, — помялся я. — Я понимаю, что это как-то все внезапно, но я только что понял, что никогда не был на зеркальном озере. А ты?

— И я не была, — ответила Кьяра.

— Поехали? День сегодня пасмурный, ничего страшного оно отражать не будет, до вечера ждать не нужно, а красиво должно быть все равно.

— Поехали, — согласилась Кьяра.

И это был лучший день, вечер и ночь за последний год. Да что там, за всю предыдущую жизнь.

Глава 22

Мы проснулись, когда солнце уже поднялось, и даже тучи разошлись. Голова Кьяры лежала у меня на плече, а ее кудри смешно щекотали мне нос. Я осторожно отвел прядь, чтобы не чихнуть и не разбудить ее, но Кьяра уже открыла глаза.

— Доброе утро!

— Доброе, — отозвался я.

— Если еще утро.

— Судя по солнцу, еще утро, — улыбнулся я. — Должно быть часов десять.

— Ммм, — протянула она, повернув голову к окну. — Нам повезло, что вчера солнца не было. Иначе бы никакого зеркального озера в середине дня.

— Да, — согласился я.

К зеркальному озеру в солнечные дни у нас никто не ездил из-за опасности хаотичных отражений. А вчера было довольно сумрачно, так что мы смогли себе позволить такую роскошь, как бродить вокруг зеркального наслоения среди бела дня. И не только ее.

— Что будем делать? — Кьяра снова повернулась ко мне и приподнялась на локте.

— Завтракать? Причесываться? — я протянул руку к ее волосам и провел пальцами как гребнем от макушки до кончиков.

— Как ты это сделал?! — вскочила на постели Кьяра.

— Что?! — испугался я. — Больно? Прости, я не хотел.

— Не больно! Приятно! И ты в них не запутался! — она потрясла волосами у меня перед носом.

Я ничего не понял.

— Ты в них не путаешься! И не лохматишь меня, как расческа!

— И?! — продолжал тупить я.

— Почему твои пальцы не путаются у меня в волосах?

— Ну потому что я же вижу, что они кудрявые. Это как запутанные веревки, которые меня сто раз посылали распутывать в морском питомнике. Берешь вот так руку, натягиваешь на нее воздух, потом оборачиваешь воздухом все крупные фрагменты и тянешь одно через другое. У тебя они еще удачно по прядям живут, каждый волос я бы, наверное, не смог обернуть. Что ты на меня смотришь? Я что-то ужасное сделал?