Донор
Шрифт:
Однако Учитель не захотел принимать его всерьез: он вообще не очень любил людей маленького роста. Прощаясь, Учитель сказал:
– Сделаешь сверло, приезжай. Мой институт всегда был вроде хирургического полигона. Мы его испытаем... на животных, потом на людях... Подписывать с тобой договор о сотрудничестве я не буду, потому как пока у тебянихуянет. А таких как ты тут бродят стаи: местных придурков и чужеземных... Почувствовалиблядьчто можно откусить от дарового российского пирога!
И тогда появился Кузеван.
В ту пору он нищенствовал, как и вся московская профессура в окружении БД. От ощущения собственного бессилия и безденежья Кузьма согласился на изготовление крупной
Дом разместился на колхозном лугу в редком окружении таких же дорогих теремов с хозяйственными постройками. Кругом высился густой и суровый, несмотря на яркие красные и желтые пятна листвы, приготовившийся к осени, подмосковный лес. Два мужика, трезвых, одетых в старые Кузевановы доспехи, стучали топорами в бане. Участок земли в полтора гектара Кузя выпросил год назад у местных властей из близкой деревни "Потемки", которую БД называл "Светлые Потемки".
Для проведения завершающих переговоров с сельским советом Кузьма уговорил приехать из Риги БД. Был конец августа. Они загрузили багажник ящиком дорогой водки, несколькими бутылками шампанского и коробками с едой.
– Не с-слишком ли ты размахался с-саблей, голубчик?
– спросил БД.
– Не бери за горло!
– огрызнулся Кузьма, захлопывая багажник.
– Мне к-кажется, ты с-слишком близко принимаешь все к сердцу, д-дурень. Т-так ты им еще и машину отдаришь... П-положи, п-пожалуйста, бутылку г-гравицапы и кусок ветчины в салон, - распорядился БД.
– Мне т-трезвому б-больно смотреть на ваше нищее П-подмосковье.
– Рыжий! Когда приедем в деревню, ты должен быть в форме.
– А ты к-когда-нибудь видел меня не в ф-форме? I'm always in the catbird seat. Я в-всегда на высоте, - обиделся БД.
– Ты т-так н-нервничаешь, будто мы едем на п-прием в Кремль или на передовую...
– Они катили в Кузеваной "Волге" в Светлые Потемки по Шоссе Энтузиастов. Вместо производственных корпусов и добротных домов сталинской постройки потянулись хилые домики с одинаковыми голубыми ставнями на маленьких окнах.
– Говори толком, ч-что меня ждет?
– Там совсем другая публика, как говорит твоя мама...
– входя в вкус, объяснял Кузеван.
– Представь, что ты спикер на банкете хирургического конгресса. Я сказал, что привезу им приятеля-профессора из Риги, интересного и веселого, чтобы они убедились, что имеют дело с интеллигентной публикой, а не с придурками новыми русскими. А денег у этих баб поболе мово будет... непомерно даже... но им не хватает... не знамо чего...
– Ч-что я должен д-делать и п-почему ты т-только сейчас заговорил об этом, Кузяша? Втягиваешь в очередной к-криминал? Этот твой экономический роман с К-компасом ничем х-хорошим не к-кончится...
– Дался тебе Компас. Думай о деле. Предстоит выпивка с тремя бабами, виновато сказал Кузьма.
– Может, правда, жахнешь чуток прямо сейчас?
–
Ага, там д-девки. Тогда все не так уже и п-плохо.– Бабы не в твоем вкусе. Толстые и старые, - занудливо твердил Кузя. Лет по сорок. А пить тебе придется одному. У меня опять ночью болело сердце.
– Я тебе т-тысячу раз говорил: н-надо д-делать к-коронарографию.
– Сам-то ты при виде шприца на стенку лезешь.
– П-поезжай в Берлин, Компас оплатит, а я договорюсь: они сделают к-коронарографию и ангиопластику, если надо будет...
– Нет!
– Кузьма полез в дорогой портфель и, порывшись, извлек несколько таблеток, закинул в рот и проглотил легко без воды...
– Х-хорошо! Оставим это... З-значит, ты в-везешь меня заниматься л-любовью с м-менеджерами С-светлых П-потемок... В деревне б-бабы в сорок лет глубокие с-старухи, и им этот секс, что тебе - к-кефир натощак...
– Рыжий! Ты сам говорил, что не можешь отказать...
– У Б-бунина в "Т-темных Аллеях" одну такую с-старуху т-траханул однажды фельдшер-постоялец, - вспомнил БД, - и она так втянулась в эту работу, что уже с н-нетерпением п-поджидала его вечерами.
Колхозные барышни были не фонтан, но БД старался, и через час те были готовы подарить им половину потемкинских земель. Трезвый Кузьма восторженно наблюдал за происходящим, огонь еще не зарегистрированного собственника разгорался в его глазах.
– Your fate is sealed!
– произнес сильно пьяный БД, с трудом выговаривая слова.
– You have got everything what you need, guy!
Когда ехали обратно, БД сделал глоток из бутылки, заботливо припасенной Кузьмой, взглянул сквозь темное окно на нищее Подмосковье и уныло сказал:
– Меня п-продолжают и в Риге настойчиво атаковать те п-придурки-бандиты, стараясь затащить в Ростов, чтобы я им наладил т-торговлю донорскими органами, которые они будут д-доставать из здоровых молодых людей. Они чуть не убили меня однажды и п-продолжают старательно и истово охотиться за мной...
– Соглашайся, Рыжий!
– отвечал трезвый Кузьма раздумчиво.
– На твоем месте любой давно согласился и жил бы, удовлетворяя научное любопытство и бытовые потребности, а ты хочешь быть... ты сам не знаешь, чего хочешь, мудила, и казнишь себя за это, и страдаешь в бедности...
– Не могу! М-может, п-потому, что т-трушу...
– продолжал раздражаться БД.
– Сколько вокруг валяется молодых, образованных т-трансплантологов, готовых на все... В Учителевом институте их п-пруд п-пруди...
– Эти уголовникиблядскиевсе едино не отстанут от тебя.
– Т-ты бы с-смог в утреннем вагоне метро, в час п-пик, п-помочиться, п-помахивая п-пенисом на пассажиров? П-почему ты задумался, Кузеван? Н-не знаешь... М-меня хотят заставить с-сделать нечто п-подобное... доводя до состояния к-клинической с-смерти, п-потому что кто-то из чертовых девок внушил им, что там, в Мирозданье, я могу узнать все, что п-пожелаю, и п-про консервацию тоже, и еще в-возвратиться впридачу... Интерес этой п-публики к научным аспектам т-трансплантологии п-переходит все г-границы!
Леня Компас, пятидесятилетний американец, прибыл в Россию, чтобы разбогатеть.Он предложил Кузе принять участие в реализации своего проекта, обещая финансирование, международное признание и благополучие.
Суть идеи заключалась в создании сверла: прочного микропропеллера, работающего от внешнего привода. Пропеллер, размещаемый в сосудистом катетере, должен вводиться в систему коронарных артерий больного и высверливать канал в склерозированном сосуде, восстанавливая кровоток. При реализации этой идеи могла бы отпасть надобность в выполнении 30-50% операций аорто-коронарного шунтирования.