Донор

БД всматривался в прекрасные черты и увидел вдруг молодую женщину, стоявшую когда-то на чердаке странного старинного здания с крышей из красноватой черепицы, склонившись, с задранной на спину темной суконной юбкой, бесстыдно обнажившей светящийся в темноте белый зад, с пучком волос на влажно мерцающих гениталиях, и с удивительно стройными прямыми ногами в сапогах с растегнутыми и лежащими на полу. голенищами Женщина держалась тонкими руками за резные поручни потертого кресла с торчащими пружинами, а БД и чем-то похожий на него грузный, потрепанный старик в странно модных очках, насиловали ее, и она негромко стонала, улыбаясь разбитым в кровь лицом, покачивая головой и задыхаясь от удовольствия, а рядом, переступая ногами, чтобы лучше видеть, мастурбировал маленький пожилой бродяга в рваном ватнике и зимней солдатской шапке с красной звездой...

Сумасшеднее желание, требующее немедленного удовлетворения, завладело БД, и красивая Неэтери, стоя рядом с Компасом, тревожно наблюдавшим за ними, мгновенно почувствовала это и внимательно посмотрела на него глазами-блюдцами,...

– Рыжий!
– сказал отчетливо Кузьма над ухом.
– Куда ты потащился? Ты должен позаботиться, чтобы у Барби не отняли Терем. Иначе ейпиздеци, а финансово ты никакой не помощник... Понял?
– БД молча кивнул. Кузе этого было достаточно, и, махнув на прощанье рукой, он вышел из сталинской столовой для начальников...

– Может быть, заедете к нам в "Балчуг" на днях,и мы пообедаем вместе, сказала Компасова жена, протягивая руку.
– Ленчик пришлет за вами машину...

– С-с-спасибо. Н-н-непременно... К-компас! Б-большое спасибо за п-похороны и в-вечеринку. Не обижайтесь на местную п-публику. Сегодня - их день, не ваш. Они п-прожили вместе с К-кузеваном п-почти тридцать лет... Им л-лучше знать, к-как себя вести, к-когда кто-то из них уходит...

Он ждал звонка несколько дней, томясь желанием, сгорая от любопытства и все чаще задумываясь, что пора использовать дар Этери - тот опыт, который открывал другой мир и возможности, несопоставимые с нынешним тусклым существованием. Когда на дисплее мобильного телефона БД высветился номер Компаса, он прощался с Барби и ее юристом, своим старым приятелем-врачем, перешедшим из хирургической клиники в солидный московский банк и взявшимся за умеренные три процента продать Кузин Терем.

– Приезжайте, БД!
– раздался в трубке знакомый, без акцента, голос с хрипотцой.
– Я жду вас в "Балчуге"... В холле...

– З-здравствуйте!
– не к месту сказал БД, почувствовав, как заколотилось сердце, и замолчал. Потом, подумав, добавил: - Ч-через час у меня п-поезд в Ригу...

– Хорошо... Какой вагон?

– Не п-п-помню, - он полез в карман, но передумал.

– СВ? Четырехместное купе? Не молчите БД!

– СВ, - выдавил он и нажал кнопку отбоя...

Глава 3. Скорый поезд "The Latvian Express"

Его соседка по купе - немолодая латышка, сухопарая и строгая, с поблескивающим во рту золотым зубом и сложной прической из сильно отбеленных и густо покрытых лаком волос, недружелюбно взглянула на явившегося в последнюю минуту БД. Кивком ответив на приветствие, она заталкивала в ящик под полкой большой матерчатый чемодан на колесах.

– П-позвольте п-помогу, - сказал он, пытаясь забрать у нее чемодан. Она молча вырвала его и уселась на свою постель.

"Старая сука!" - мстительно подумал БД и вышел в коридор.

Поезд тронулся, грохнув сцепкой. БД стал глядеть в темное вагонное стекло, отражавшее печальное лицо в мелких веснушках, с шапкой рыже-седых волос, растущих как попало, выпуклый еврейский лоб, модные очки под старину на коротком прямом носу, слегка оттопыренные уши, большолй все еще улыбчивый рот с толстыми губами и глубокой продольной складкой на подбородке...

"Или окно сглаживает морщины, или у меня стало отекать лицо после продолжительной выпивки", - подумал БД, довольный своим отражением.

Его беспокоила надвигавшаяся старость. Он по-прежнему три раза в неделю ездил в бассейн, проплывая по два километра, бегал, играл в теннис. Его тело оставалось, как и в тридцать лет, поджарым и упругим. Выдавали глаза. Он знал, что старость, когда начинают говорить: "никогда еще не чувствовал себя таким молодым" - и молчал в ответ на комплименты о своей физической форме...

– Господи!
– вспомнил вдруг он.
– Если Компасова Неэтери появится в купе, старая мегера просто вышвырнет ее в окно или затолкает в багажный отсек под своей постелью.

Он робко постучал и приоткрыл дверь купе: перед ним мелькнула пола дешевого фланелевого халата в горошек, обнажившая на мгновенье отвисший голый зад без мышц, прикрытый великоватыми колготками. Его обладательница разъяренно оглянулась и резко задвинула дверь.

Он стоял в коридоре, потирая в раздумье лоб: отправляться в вагон-ресторан или попытаться еще раз проникнуть в купе за продовольствием и выпивкой, лежащими на его постели в бумажном мешке, собранном Барби.

Посмотрев на свое отражение в темном окне, он постучал: за дверью была тишина. Поколебавшись, он отодвинул дверь: в нос ударил забытый запах давно не мытого старого тела и дешевого дезодоранта. Так пахли старики перед неотложной операций, когда их забывали помыть, прежде чем привязать к операционному столу.

В вагоне-ресторане он заказал яичницу с ветчиной - свое любимое утреннее блюдо, в котором ему теперь отказывала Даррел, пугая холестерином... Он выпил почти полбутылки виски. Подошел официант. Не позволяя ему двоиться, БД спросил, с трудом выговаривая слова:

– Если б-бы меня не учили п-понимать с-страсти Христовы, д-догадался б-бы я, кто б-больше любит Его - ревнивый Иуда или трусливый П-петр?

Официант с уважением усмехнулся и предложил проводить в купе.

– Н-нет, нет! С-спасибо!
– забеспокоился БД.
– Там в п-постели напротив лежит с-старая с-сука, к-которая тут же затолкает нас обоих в б-багажный отсек под своей к-кроватью и выдаст на границе, как к-контрабанду...

БД стоял перед дверью купе, не решаясь потянуть ручку.

– Представляю, как загустел воздух от запаха ее мощей, - грустно думал он.
– Я не выдержу ночь напролет рядом со старой сукой...

Он робко постучал, приоткрыл дверь и осторожно втянул носом воздух: пахло морем и утренним лесом, когда солнце еще не успела раскалить стволы сосен. Ему показалось, что он слышит волны, нежно перемещавшие песок - вдоль берега и пчел - над редкими кустиками молодой земляники в траве. Еще он почувствовал забытый запах юного женского тела, собравшегося в театр или на вечеринку и проводящего время после душа за макияжем...

БД вошел и плотно прикрыл за собой дверь, чтобы не растерять запахи и звуки, сопровождавшие его, такие странные и непривычные для душного купе. Не гляда на старую суку, он быстро разделся и лег на удивительно прохладные крахмальные простыни.

– Боженька!
– сказал БД тихим шопотом.
– Спасибо тебе. Не буду продолжать, ты и так знаешь, как нежно и трепетно люблю тебя... Пресвятая Богородица, приснодева Мария, всепрощающая заступница наша...
– успел подумать он, прежде чем погрузиться в сон.