Дорога к счастью

Злата замолчала и оглянулась. Ей было очень страшно, но увидев сыновей, которые сдёрнули шторы и принесли их наверх, она не позволила себе больше лишних эмоций.

— Давайте сюда, — хрипло выдавила девушка и закинула их в зеркало.

— О, нет, — вдруг застонала она, покачав зеркало.

— Эй, ты чего? — встревожено спросила Талейта на другой стороне.

— Учу тебя просчитывать свои ходы, а сама не подумала о том, как потащу эту тяжесть.

До лэры тоже дошла суть проблемы, и она в панике расширила глаза:

— Но, может, не обязательно брать именно это зеркало? Может, ты наколдуешь другое?

— Я могу повторить рисунок, но я что-то изначально вложила в это, и оно само направляет меня, когда я вливаю в него силы. А если взять новое, то я не уверена, что смогу повторить. То есть я убеждена, что ничего не получится!

Морда Дружище пролезла между девушками и укоризненно посмотрела на Злату.

— Что? Ты хочешь мне что-то сказать?

Дракон кивнул.

— Надо забирать это зеркало?

Дружище насмешливо закатил глаза.

— Не надо? Но как тогда…? Ты поможешь?

Влезла Вишенка и закивала.

— Ладно, всё равно другого выхода нет. Я вас сейчас подкормлю.

Драконы переглянулись и приготовились получать подзарядку. Злата от души выдала всё, что у неё накопилось, а Вишенка поймала какую-то маленькую теньку и сотворила из неё прозрачное маленькое зеркальце.

— Ты показываешь, что теперь можно из любого…

Ящеры, не дождавшись окончания вопроса закивали и, прислушавшись к чему-то, встревожились. По их пантомиме, Злата поняла, что времени больше нет.

— Я закрываю это зеркало на замочки, чтобы никто чужой не воспользовался проходом.

Дружище одобрительно кивнул и скрылся в зазеркалье за подругой.

— Пожелай мне удачи, Тали, — тихо произнесла Злата.

— Удачи.

Злата одела потеплее детей и, схватив мешочек с деньгами, вывела их на улицу. В стороне она увидела, как вокруг одного мужчины закрутилась вьюга и девушка заторопилась. Она подхватила на руки младшего и быстро посадила его в многоножку. Старший сын залез сам и прижал к себе брата. Злата старалась осторожно натягивать поводья, но она слишком торопилась и немного повредила экипаж, выезжая из закутка.

Завьюженный соглядатай увидел, что она сидит в многоножке и хотел подбежать, чтобы запрыгнуть к ней, но вьюга усилилась и сбила его с ног. Злата бросила последний взгляд на колдующего Гьяси и помчалась в сторону восточного выезда из города. Как только она скрылась с глаз наблюдателя, соседей, учителя, так сбавила темп и развернула экипаж к северу. Барути не проявил себя опытным сыщиком, но девушка решила не рисковать и скрыться в труднопроходимых зимой местах. Ей достаточно отдалиться в северном направлении и снег станет надёжным заслоном для любых поисков. Это если лэр вообще сообразит, что она выбрала столь некомфортную сторону для своего проживания.

Лэр Гьяси с тоской посмотрел на удаляющуюся многоножку и ударил соглядатая сосулькой. Больше ему возле дома своей нанимательницы делать было нечего и, остро почувствовав пустоту в душе, смешанную с беспомощностью, он отправился домой. Всю дорогу он размышлял, как можно помочь понравившейся ему лэре, но приходил к выводу, что сам он не сможет отстоять её. Барути не любили, и учитель мог бы настроить общество против него, но недоброжелательное отношение семьи Эйш к Талейте сведёт на нет все его усилия. Просто так род не отказывает в своей защите своим же отпрыскам и, раз это случилось, то считается, что благородная дева сама накликала на себя неприятности.

Оценив все свои возможности помочь лэре, Гьяси, вернувшись домой, сразу написал генералу Больдо обо всём, что происходило с момента его отбытия на границу.

Глава 11

Пограничье. Большая крепость.

— Лэр Больдо, обвалился мост, ведущий через Гиблое ущелье! Практиканты остались на той стороне, — доложил капитан стражи, с тревогой ожидая решения лэра.

Генерал стоял у окна и смотрел на разыгравшуюся непогоду. Четыре месяца назад его раньше срока вызвали из отпуска на границу, чтобы приглядывать за молодыми лощёными лэрами. Это не первые практиканты из магической школы, и в каждой крепости, находящейся в ведении генерала, была отработана методика работы с магически одарённой молодёжью. Но в этот раз школа направила под надзор Больдо отпрысков лэров исключительно высшей линии, и родители через короля потребовали особого отношения.

Больдо не без удовольствия выполнил все требования и организовал особую практику. Он тоже умеет играть словами и толковать наставления двояко. Раз надо из милых молодых людей, для которых само направление в это жуткое место является шоком, выковать настоящую элиту, он это сделает и даже проявит максимально доступную бережность по отношению к ним.

Да, обязательно проявит! Но сроки для ковки супермужчин заявлены малые, поэтому всё относительно и по обстоятельствам!

Он убрал нянек, обычно приглядывающих за комфортом и душевным спокойствием стажёров, поставил новых практикантов на общее довольствие, отменив отдельный стол, загрузил полноценной службой вместо облегчённого варианта.

С первых дней высокородные лэры были распределены по гарнизону и заняли места командиров небольших разведывательных отрядов. Их служба началась с первого дня.

Непредсказуемая, подчас опасная погода, недоверчивые подчинённые, сложные и трудновыполнимые задания — и ощущение брошенности. Вот с чем столкнулись баловни судьбы. Где-то кипела жизнь, а на горной границе, кажется, сама смерть спит. Ещё бы, ей ни к чему часами стоять у постели больного, на границе невовремя моргнул и уже вечный гость у костлявой.

Кто-то из практикантов смирял гордость, находил общий язык с подчинёнными и учился на ходу, осваивая тонкости службы, кто-то набивал шишки и, возвращаясь с патрулирования или задания в крепость, получал дополнительные дежурства, отработку или даже сажался в карцер. Всё как в настоящей жизни.

Слёзы, жалобы, проклятия, доносы — всё это не вышло за пределы крепости, и молодые люди, поняв тщетность стенаний, поняли, что единственный способ выбраться из этих проклятых мест, это научиться выживать. Час за часом, день за днём.

Время для них стёрлось, и молодым лэрам стало казаться, что они тут мучаются всю жизнь.

Спустя месяц до ребят стало доходить, что на границе вполне сносно живут простые люди и не боятся непогоды, полуразумных обитателей гор или отсутствия еды. Никто не умирает из-за того, что целыми днями работает, выполняет поручения и иногда не досыпает.

Горная гряда оказалась не только ужасной, но и завораживающе прекрасной. Выглядывало солнце — и заснеженные вершины ласкали взгляд. После тяжеловатого патрулирования было особенно в радость вернуться в крепость, наесться, отогреться и поболтать. Жизнь на границе кипела, но она была другая и, начав понимать её, становилось интереснее нести службу. Время побежало быстрее и легче.