Дорога к счастью

— Вы сначала мне покажите, что за ром-бабы такие, а потом мы уже придумаем, как их продавать. Управляющий у меня годами проверенный человек, дела ведёт разумно и с фантазией. Когда ему удаётся заполучить редкий товар, то он полностью освобождает под него одну из торговых точек, соответствующе украшает её и даёт рекламу.

— Ну что ж, госпожа Буф, надо начать, а там посмотрим. И ещё, смогу ли я надеется, что в случае надобности, вы прикупите мне каких-то мелочей в столице?

— Что именно?

— Ну, бывают необходимы свежие фрукты, сливки.

— Я могу купить что-то лично для вас и мальчиков, но если это для производства, то совершайте покупки через моего управляющего и договаривайтесь с ним о проценте за доставку.

— Но ведь вся доставка — это закинуть в зеркало?

— Дорогая лэра Эйш, давайте сразу определимся. Вы ведь не выкупаете у меня лавку и не будете платить моему управляющему? Вы поставляете мне свои изделия и пишите цену, которую хотите за них получить! Дальше уже мои хлопоты: сумею я продать или нет, и по какой стоимости. Так?

Злата немного помялась, но вынуждена была кивнуть. Надо было раньше думать обо всём, а сейчас уже отъезд на носу.

— Вы можете закупать сколько угодно продуктов через моё доверенное лицо и, обговорив с ним процент, впоследствии заложить его в стоимость своих ромовых баб.

— Тогда получается, что надо активизировать ещё одно зеркало для вашего управляющего. Честно, не хотелось бы. Боязно мне за драконов!

— Мы умеем хранить тайны, да и чую я, что это сулит нам немалую выгоду. Зачем же мне и управляющему раскрывать секреты своего успеха кому бы то ни было?

Вот так и получилось, что наспех была организована комната для обмена товаром у управляющего госпожи Буф, Вишенка подписалась на вечерние беседы с обучением у той же госпожи, а Дружище установил свой грабительский процент за оказываемые услуги.

«Куда мир катится?» — вздыхала Злата, думая, где она теперь возьмёт столько мусора, сколько затребовал дракон. А всё Имрус: наобещал тому с три короба, а теперь всё изменилось, и вместо десятка крепостей в его ведении один нищий замок!

Но после бесед с госпожой Буф драконы чрезвычайно заинтересовались торговыми отношениями, и Злате пришлось выбивать себе вип-тарифы. Она возмущалась, но теперь любая её просьба без оплаты проходила под статьёй как «особые взаимоотношения». Пришлось смириться. Драконы взрослеют и проходят новый этап в развитии!

Имрус мотался со своими воинами с утра до вечера, выбивая фураж для лошадей, карауля телеги у дворца, разгружая их, и забирая в своё пользование. Его уже не один раз обвинили в разбойных нападениях, но он совал под нос стражи бумагу казначейства, где чёрным по белому было написано: выдать десять телег для доставки груза в княжество Вольрика, отпустить сорок мешков овса…

На складе, как всегда, ничего не было, вот генерал и выкручивался. Столичные бюрократы забыли, что боевому служащему достаточно дать разрешение, а уж своё он возьмёт!

Кое-какие мелочи Больдо не были нужны, но если выписали полторы тысячи пуговиц, то и это он конфисковал. На складе дворцового ателье по пошиву праздничной формы для лэров как раз лежало нужное количество золотых пуговиц, а срезать их с кителя — не проблема. Канцлер негодовал и оштрафовал всё казначейство за дурость, король смеялся, но велел генералу более не задерживаться в столице.

Вот так впопыхах выдвинулся караван в сторону княжества.

Злата почти в последний день уговорила свою кухарку ехать вместе с собою. Госпожа Фара оказалась отчаянной женщиной и срочно продав свой домик, последовала за молоденькой лэрой. Девушка была потрясена доверием и оценила её поступок по достоинству. Зато госпоже Гильде, кухарке в имении Имруса, не пришлось никуда ехать. Ей была оказана честь, и она стала экономкой. Теперь все хлопоты по поддержанию в пустующем доме порядка официально легли на её плечи.

Злата сидела, вытянув ноги, и всё пыталась вспомнить, что она забыла сделать или купить. Кажется, всё предусмотрела, начиная от защитных очков для варки мыла до зубочисток, но что-нибудь после обязательно всплывёт.

Она с удовольствием наблюдала за радостными сыновьями. Имрус брал их по очереди на руки и сажал впереди себя на коня. Конь был знатный, и мужчина вскоре собирался пересесть на более простое животное, предназначенное для дороги, а не битвы.

Злата невольно улыбнулась: так заразительно было счастье детей и генерала. Он часто поглядывал на неё, гарцевал туда-сюда, мешаясь всем, подмигивал и мчался вперёд. Невозможно было не поддаться его настроению, обожающим взглядам, которые он беспрестанно бросал на неё.

Злата прикрыла глаза от удовольствия и заодно провела рукой по тёплому сидению, под которым лежали несколько артефактов подогрева. Потом эти артефакты можно будет положить в детской спальне, а сейчас они приятно грели «мадам Сижу», добавляя приятных эмоций.

Воины сопровождения, покидая ненадолго северную границу, неожиданно для себя поменяли место службы. Кто-то переживал, соберут ли оставшиеся вещи те товарищи, что вскоре подъедут им навстречу, кто-то вздыхал о тайном схроне и надеялся когда-нибудь вернуться, чтобы забрать скопленные деньги. Ну, а у кого-то осталась зазноба, которая всё не решалась принять опеку мужа, держась за отца или взрослых сыновей, и теперь новое назначение разъединяло их навсегда. Но приказ есть приказ, и кто знает, кому повезло больше: им, сорванным с места вослед генералу — или тем, кто остался и будет дожидаться нового командующего.

А у Имруса от счастья кружило голову. Он уже не сомневался, что добьётся Златы. Девушка стала более открытой с ним, и он шалел от тех чувств, что появлялись в нём благодаря её расположению к нему. Она ухаживала за ним и детьми утром, накрывая стол к завтраку. Солнышко пробивалось первыми лучами через окна в столовую и создавало особую атмосферу, поддерживаемую беззаботной Златиной болтовнёй о пустяках.

Имрус всегда возвращался домой на обед и, не дай бог, если кто-то в это время вставал у него на пути! За обедом его любимая делилась своими заботами, слушала, что рассказывают дети, расспрашивала его о делах. После еды она укладывала сыновей на дневной сон, а он дожидался её на чашечку кофе.

Поздно вечером они оба перегружали продукты в зазеркалье, и Имрус поражался её стойкости, желанию помочь ему, живому интересу к его делам. За эти дни она стала ему другом, советником и в то же время он был её учителем, помогающим ей справляться с незнакомыми вещами.

Да, он желал её, как ни одну из женщин, но это не мешало ему оценить всё то, что она давала ему, просто находясь рядом. Имрусу казалось, что только сейчас он начал жить, что только с нею он дышит полной грудью. Рядом со Златой он без стеснения выражал свои чувства и не боялся быть осмеянным. Даже когда он делал что-то не так, она была чрезвычайно тактична, пыталась всё пояснить, и сама чувствовала себя при этом неловко. Ему иногда хотелось сказать, что с ним можно не церемониться, но не находил сил признаться в этом и наслаждался её чуткой заботой о его душевном благополучии.

Вот и сейчас, выехав из столицы, зная, что впереди трудная дорога, что в княжестве его встретят насупленные лица и злые взгляды, он был счастлив, как никогда. Она едет с ним, улыбается, даже смеётся, видя, как он красуется перед нею на коне — так отчего же не потешить её душеньку? Он готов скакать козликом или ластиться котиком, если ей будет весело от этого!

А Злате и правда хотелось смеяться. Она видела, что воины раскрыли рты от удивления, следя за выкрутасами своего генерала, а Имрус знай себе коня по-всякому направляет, чтобы поразить её, да ещё детей использует, чтобы всем вместе заслужить Златино одобрение.