Дорога к тебе. Ч. 2

Видимо, здесь его знали. Человек с интересом посмотрел на Соню, ничего не ответил, только слегка улыбнулся и вышел.

– Соня, Сонечка, - лишь только закрылась дверь, прошептал новый знакомый, привлекая ее к себе, - право, чуть с ума не сошел, когда тебя увидел.

Он поцеловал ее. И в этом поцелуе было все: и та самая тоска зеленая, о которой он говорил, и радость от нечаянной встречи. Она сильнее прижалась к нему, отвечая на поцелуй.

– Рада, что встретились?
– спросил он, выравнивая дыхание.

– Да, - не стала Соня отказываться, - очень.

– Так зачем мучаешь себя и меня?

Ох, все опять пошло по кругу!

– Ты женат, - ответила она терпеливо, словно неразумному ребенку.

– Хочешь, чтоб развелся?

Соня молчала, и он поторопил ее.

– Отвечай! Я должен знать точно.

– Что ты надеешься от меня услышать? Я не разыгрываю из себя девочку-недотрогу, но встречаться с женатым человеком не могу. Да, я хочу быть с тобой и в то же время не хочу. Это и для меня странно. Не могу выбросить мысли о тебе из головы и не хочу разрушать семью, вот в этом все дело, - Соня грустно улыбнулась и совсем тихо закончила.
– Я запуталась, совсем запуталась.

– Я сам решу, что разрушать, а что нет, - произнес он почти сердито и отошел от нее.
– Скажи, наконец, чего ты от меня ждешь? Я на многое готов пойти.

Соня в растерянности лишь пожала плечами. Он достал из кармана визитку и протянул ей.

– На долгие разговоры времени нет. Вот возьми, надумаешь - звони в любое время. Две недели на раздумье хватит?

Она кивнула головой и положила бумажный квадратик в клатч. Они вышли оба недовольные состоявшимся разговором. Он - потому что не услышал ничего из того, о чем хотел бы непременно знать, она - потому что понимала, что, как и в случае со вторым замужеством, вновь втягивалась в отношения, у которых не было будущего.

Антракт закончился, и уже почти все зрители заняли свои места. Лишь двое, не глядя друг на друга, стояли в стороне, ожидая своих спутников. Соня и ее знакомый, прощаясь, лишь слегка кивнули друг другу. Она подошла к Роману, улыбнулась и взяла его под руку.

– Извини! Нам пора.

Он, ни слова не произнеся в ответ, повел ее в зал. Они уже сидели в креслах, когда Роман повернулся к приятельнице и задал вопрос, мучивший его уже довольно долгое время:

– Так ты все же встречаешься с этим танцором?

– Нет, - ответила она слишком быстро.

– Почему-то я думаю, что скорее да, чем нет.

Соня слегка пожала плечами, отвернулась и ничего не ответила.

Она бы с удовольствием ушла со спектакля, но понимала, что придется терпеть до конца. Уж Роман-то точно был ни в чем не виноват! Глядя на сцену, но не вникая в суть происходящего на ней, она вновь и вновь прокручивала в памяти неожиданную встречу. Какие-то детали, на которые, казалось, она ранее не обратила никакого внимания, теперь всплывали в памяти и приобретали совершенно иной смысл.

Соня в который раз вспоминала выражение его лица и оттенки голоса. Они были то радостными, то просящими, то укоряющими. Вспоминала глаза, внезапно потемневшие от одного только соприкосновения их тел. Вспоминала тяжелые горячие ладони, прикасавшиеся к ней то ласково, то до боли сжимавшие плечи в желании стать еще ближе и смять ее губы своими нетерпеливыми губами. А она? Нет смысла от себя скрывать, что в тот момент она отчаянно хотела чувствовать ласку этих рук и губ, но в то же время боялась того, куда это увлечение могло ее завести. И все же... страх страхом, совесть совестью, но желание вновь увидеть этого мужчину и услышать хрипловатый от возбуждения голос, произносящий ее имя, никуда не исчезло и по-прежнему кружило ее бедную голову.

Это чувство было сродни тому, что ощущаешь, когда стоишь на берегу реки и собираешься нырнуть в воду в первый раз после холодной и затяжной весны. Вода ласково плещется, зовет, но на поверку оказывается настолько холодной, что по телу невольно пробегают мурашки, а пальцы ног сами собой начинают судорожно поджиматься, стараясь удержать тепло тела. Никто не заставляет тебя нырять, можно и подождать настоящей летней жары. Однако какая-то неведомая сила упорно уговаривает и побуждает довериться своему желанию ощутить блаженное тепло после безжалостно обжигающего холода воды. Она не дает отвести взгляда от безмятежной серебристой глади, обещает восторг и успокоение после того, когда, наконец, переборешь свой страх и решишься на этот шаг.

Роман уже несколько раз с тревогой поглядывал на Соню, но она, погруженная в свои мысли, этого не замечала. Вряд ли он поверил ее словам о том, что встреч с танцором не было. Как бы она ни старалась выглядеть невозмутимо спокойной, но он заметил и чуть припухшие губы, которые казались более яркими, чем обычно, и почувствовал волнение, которое она безуспешно пыталась от него скрыть. Надо было как можно скорее решиться на разговор с Соней, если он не хочет, чтобы она всерьез увлеклась этим человеком.

Роман бы уже давно это сделал, но страх, что приятельница откажется от иных отношений с ним, заставлял его откладывать и откладывать давно назревший разговор. Роман прекрасно понимал, что в случае отказа их дружеские отношения уже никогда не войдут в прежнюю колею. Маленькую надежду давало лишь то, что дружба их длилась уже несколько лет и Соня смогла убедиться в его постоянстве. Последний срок, который он себе назначил, был днем рождения детей. Они его любят, и это тоже будет ему на руку.

Бывает так: живет человек, живет и ни о чем особенно не задумывается. Прошедший день был хорош, сегодняшний, кажется, не хуже, выходит, и нет надобности думать, что следующий может принести нечто такое, что заставит по-иному взглянуть на происходящее. Пусть все неторопливо идет своим чередом, а Бог, как принято говорить, не без милости. Человек часто забывает, что все в этом мире имеет начало и конец, а хорошее и плохое идут рядом.

Этот понедельник ничем не выделялся из череды подобных дней. Соня давно водила машину, и за рулем чувствовала себя уверенно. Вот и сейчас, отправляясь на работу, она была совершенно спокойна. Соня уже была недалеко от городской черты, когда ее подрезал какой-то лихач. Пришлось резко, чтобы избежать столкновения, вывернуть руль. На счастье, бордюры были невысокими. Машина удачно, не перевернувшись, перелетела через них, а когда остановилась, то Соня с ужасом увидела, что до опоры столба, которые лентой вились вдоль дороги, осталось не больше метра. Она сидела, безвольно опустив руки, не в силах отвести от столба взгляда или хотя бы пошевелиться. Вспомнился Веня, погибший в результате такой же аварии. Ей не хватило какого-то метра, чтобы повторить его судьбу. Потом она подумала о двойняшках, которые могли бы остаться без матери. Что сталось бы с ними? Старший брат сам был еще слишком молод, а дед - слишком стар, чтобы взвалить на свои плечи опеку над малолетними детьми.

Она не знала, сколько времени просидела так, и очнулась лишь от того, что кто-то стучал по капоту. Все еще не в состоянии двигаться, она скосила глаза в сторону бокового окна и увидела лицо полицейского.

– Как Вы там? Что случилось?

Она молчала, и он повторил свой вопрос. Не услышав ответа, открыл дверцу машины и заглянул вовнутрь.

– Все в порядке? Выйти сможете?

– Я ног не чувствую, - сказала, наконец, Соня.

– Это ничего, так бывает. Счастливая Вы, однако.