Дорога Токайдо

Этот мост являлся торговым центром города. Большинство японцев считали его и центром всей страны. Все расстояния отсчитывались от середины его высокой, изогнутой в виде полумесяца арки. Все главные дороги страны, включая великую Токайдо [7] , начинались оттуда.

Рядом с этим мостом располагался театральный квартал. Кошечка за этот год трижды посещала театр, но попадала туда не через город: она и другие женщины из «Карпа» сплавлялись в лодках вниз по Сумиде. Поскольку представления в театрах кабуки начинались на рассвете, куртизанкам приходилось отплывать из дома в час Овцы, когда почти все жители Эдо спали. Эти поездки были единственными за весь последний год часами, когда у Кошечки становилось спокойно на душе. Она, Ржанка и другие женщины пили сакэ, пока у них не начинала кружиться голова. Они обсасывали с тонких косточек сладкое мясо речной форели. Под звуки сямисэна, на котором играла Ржанка, они пели печальные песни, и их голоса далеко разносились над рекой. На следующий вечер, возвращаясь домой, куртизанки горячо обсуждали достоинства актеров, все подробности пьес и детали костюмов. Кошечка вспоминала все это, пока сворачивала билет в трубку и прятала за отворот куртки. Если она найдет Сумиду, то отыщет и мост Нихон, и театр. А тогда она, вероятно, сумеет найти того, кто, может быть, ей поможет.

7

Дорога Токайдо («Восточный приморский тракт») считалась основной в сети из Пяти главных дорог (Токайдо) Японии периода Эдо. Соединяла столицу, город Эдо, с императорским городом Киото. Была более удобной для путешествий, чем остальные дороги через центральную часть острова, и пользовалась большой популярностью. Проходила вдоль тихоокеанского побережья через одноименную провинцию Токайдо.

И тут она подскочила на месте, услышав чей-то громкий хриплый голос на уровне своего локтя.

— У настоящего жителя Эдо ни одна монета не ночует в кармане, — произнесла обладательница голоса. Она была не видна за короткими занавесками, свисавшими с верхней балки входного проема лавки. Занавески были темно-синие с белыми рисунками, изображавшими смешных осьминогов в коротких куртках, со скрученными повязками на головах. Крепкая рука, покрытая вздутыми фиолетовыми венами, ухватила Кошечку за подол куртки. Вторая рука отодвинула занавеску. Кошечка глянула вниз и увидела клубок морщин, которые разрезал широкий треугольник — нос. В центре этой уменьшенной копии разрушенных ветрами гор блестели, как панцири двух черных жуков, глаза, в которых горели цветные точки — отражения бумажных фонарей. Грязный пол лавки, как и соседних харчевен, располагался ниже поверхности мостовой. Старая торговка, подложив под себя рваную подушку, сидела на возвышении, где кроме нее находилась еще и маленькая четырехугольная жаровня. А на решетке жаровни лежали угри со вспоротым брюхом, распластанные до плоского состояния и насаженные на маленькие вертела. Угли под решеткой были такими горячими, что старуха высунула свои костлявые руки из превратившихся в лохмотья рукавов. Несмотря на прохладу — стоял десятый месяц года, — она скинула с себя верхнюю половину заплатанной хлопчатобумажной одежды на подкладке, свисавшую теперь с ее пояса, и оголила спину. Если бы торговка не была осторожна, когда поворачивалась, ее похожие на пустые мешки груди непременно угодили бы в огонь.

— Красивый и почтеннейший посетитель, попробуйте наше лакомство, — она рывками тянула к себе подол Кошечкиной куртки, но ткань лишь натягивалась, потому что Кошечка пыталась вырваться. — Наши угри обязательно сделают вас плодовитым, ваша честь! — Торговка угрями потеряла столько зубов, что давно забыла вкус своего товара. — Сам О-Ину Кубо-сама, наш почтенный собачий сёгун, ест их.

Кошечка знала, что ссылка на сёгуна — ложь: Токугава Цунаёси был прозван «собачьим сёгуном» за то, что запретил убивать животных [8] . Хотя морских съедобных животных его постановление, кажется, не касалось. Не выпуская из рук куртки Кошечки, старуха выбрала один из вертелов, медленно поворачивавшихся над углями. Угорь на нем поджарился до темно-коричневого цвета с красным оттенком, и его запах мог покорить любого едока. Торговка подняла рыбу повыше, соблазняя клиента. Кошечка очень хотела купить угря, но она еще никогда не платила за покупки сама. Когда торговцы приносили товары в дом ее матери или в веселый квартал, дочь князя никогда не спрашивала их о цене. Стоимость покупок записывалась на секретный счет, который ее отец открыл для своего второго семейства, или на счет «Карпа», где долги Кошечки вычитались из ее заработка. Даже теперь она не могла заставить себя говорить о чем-то столь вульгарном, как деньги. Она наклонилась в соответствии со своей одеждой — это был очень низкий поклон.

8

За свой указ «О запрете лишения жизни живых существ», изданный в 1687 году, запрещавший под страхом смерти убивать бродячих собак, кошек и загнанных лошадей, Цунаёси получил прозвище «собачий сёгун». Суровые наказания, включавшие изгнание, долгое тюремное заключение и смертную казнь, были введены за убийства животных, в первую очередь — собак.

— У меня теперь пустой кошелек, как у настоящего эдокко [9] . Я займу несколько медяков у своего друга и тут же вернусь.

— А вы не обманете старую женщину, у которой в ее нищей лачуге один сосед — бог бедности?

— Обещаю вам, что тут же вернусь и приведу с собой моего прожорливого друга. Он ждет меня на берегу Сумиды. Вы не можете сказать, в какой она стороне?

Торговка задумалась на мгновение, потом ткнула палкой с угрем на восток. Она прекрасно понимала, что эта рыбка уплывает из ее рук, но вокруг кружили другие рыбы, и побольше.

9

Эдокко (букв. «дитя Эдо») — японский термин, обозначающий человека, родившегося и выросшего в Эдо.

— Эй, друзья! — поманила она угрем лохматого тощего черного медведя и его хозяина — бородатого айна [10] . Угорь полностью завладел вниманием зверя. — Подходите, уважаемые господа, — стала льстиво зазывать старуха, — попробуйте наше лакомство. Оно сделает вас плодовитыми, — и круглым бумажным веером торговка раздула угли так, словно собиралась закалять сталь. — Скажите мне, волосатые варвары, кто из вас двоих хранит кошелек? — эти слова торговка произнесла уже обычным тоном и залилась таким смехом, что ее сморщенные груди затряслись. Но ни медведь, ни айн не знали японского языка и не смогли оценить шутку.

10

Айны (букв. «человек», «настоящий человек») — древнейшее население Японских островов. Достоверно не известно, откуда айны пришли на Японские острова, но в эпоху Дзёмон айны населяли все Японские острова — от Рюкю до Хоккайдо.

Кошечка скользнула обратно в толпу и затерялась среди прохожих. Смех торговки звучал у нее в ушах. Может быть, старуха — соглядатай полиции? Она укажет рукой на удаляющуюся спину Кошечки, и отряд столичных полицейских, тяжеловесных и бесстрастных, словно каменные изваяния, преградят ей путь? Кошечке показалось, что преступление ее отца и ее собственное проступают у нее на шляпе, как на запыленных шляпах паломников угадываются названия их родных городов. Но никто не приказал девушке остановиться, никто не приподнял тонким стальным лезвием спускающийся на глаза край ее головного убора, и сердце Кошечки забилось спокойнее. Капли вызванного страхом пота мгновенно остыли на зимнем воздухе и теперь холодили кожу над бровями. Кошечка сделала несколько глубоких вдохов и направилась в ту сторону, в которую ткнула торговка.

Она шла теперь по тихим улицам мимо высоких стен и массивных ворот княжеских усадеб. Кошечка почувствовала себя среди них маленькой, заблудившейся и одинокой девочкой. Звуки ее шагов отлетали от каменных плит, и собаки начинали лаять, услышав их. Указы сёгуна строго определяли размеры и украшения ворот для каждого князя в зависимости от количества коку (стандартных тюков) риса, выращиваемого в его владениях. Ворота, мимо которых шла девушка, принадлежали тем, кто, как и ее отец, имел доход от пятидесяти до семидесяти тысяч коку отборного зерна. Дом ее отца и тот дом, где он провел предсмертные часы, могли стоять рядом. Не по этой ли улице везли ее отца в дом князя Тамуры, где он в заточении должен был ожидать решения своей участи? Его одели в поношенную простую одежду из конопляной ткани и усадили в каго — шаткие носилки с плетеным коробом без верха, заменявшие паланкин простым людям. Охранники накрыли каго сетью и пронесли князя Асано в этом виде по улицам Эдо напоказ всем, как преступника. Даже теперь при одном воспоминании об этом позоре Кошечка почувствовала, как горит от стыда ее лицо.

Кошечка пересекла квартал знати и дошла до правительственных складов зерна, которые размещались на набережной Сумиды. Днем это было шумное и суетливое место. Грузчики волокли тюки с рисом, переговариваясь с возчиками телег. Вместительные лодки толпились у длинных причалов. Но теперь ряды больших, покрытых белой штукатуркой строений затихли, и в лунном свете их очертания казались призрачными.

Добравшись до широкой Сумиды, Кошечка остановилась на каменной набережной. Полная луна висела у нее над головой и отбрасывала на воду свет, похожий на собранную в складки серебряную ленту. Луна опустилась так низко, что Кошечке показалось, будто она может дотянуться до нее рукой.

Такая полная и яркая луна имеет силу освещать прошлое. Стоя в ее призрачном свете, Кошечка вспомнила последнее любование луной в саду возле дома своей матери. Это было во втором месяце года Дракона, за месяц до самоубийства отца. Отец приехал к ним в крытом паланкине, которым пользовался, чтобы не привлекать внимания, когда посещал младшую жену. Как всегда, дом был старательно убран. Как всегда, Кошечка с матерью и стоящие за их спинами слуги встретили князя на террасе, опустились на колени и поклонились, приветствуя своего властелина. Как всегда, Кошечка вздрогнула от страха за отца: он был так вызывающе красив, и его любовь к ее матери была так видна всем. Праздник любования луной проходил тихо, из гостей присутствовали только Оёси Кураносукэ, главный советник князя, и немногие близкие друзья. Официальная жена князя Асано была родом из могущественной семьи, и, хотя молодых людей соединили браком только ради политического союза, княгиня Асано совсем не радовалась тому, что у мужа имеется «жена вне дома» и ребенок от нее. По-деревенски простые лунные вечера князя Асано не проходили так роскошно и шумно, как у других князей, но тем не менее о них в городе ходили восторженные слухи. Садовники князя насыпали в саду высокий холм из чистого белого песка, своей изящной конической формой и плавными очертаниями напоминавший гору Фудзи. Слуги подавали гостям простые кушанья на скромных лакированных подносах, напоминая собравшимся, как суетно выставлять свое богатство напоказ. Гости обменивались выбранными со вкусом подарками и слагали изящные стихи о красоте лунного света.

Серебряный свет той полной луны так омолодил родителей Кошечки, что они стали похожи на подростков. Они улыбались гостям, но украдкой бросали друг на друга ласковые взгляды. Князь Асано сообщил своей младшей супруге, что собирается официально признать Кинумэ своей дочерью вопреки воле главной жены. Кошечка не помнила, чтобы взгляд матери когда-нибудь прежде излучал такое счастье. Она вся засияла, как лунный свет.

В ту ночь они услышали и другую новость. Отец Кошечки и еще один молодой князь из провинции Иё были удостоены чести принять императорского посла при дворе сёгуна. Князь Асано знал, что ему придется за свой счет кормить и поить посла и устраивать праздники в его честь, а также купить шелковые придворные одежды себе и своим слугам. Затраты будут огромными, придворная церемония сложна, но высокопоставленный советник, объявивший о назначении, твердо обещал, что князь Кира, церемониймейстер сёгуна, обучит новичков ритуалу.

Князь Кира. Тогда это имя ничего не значило для Кошечки. Теперь же она ни о ком другом не могла думать. Княжна Асано взглянула через освещенную луной воду на деревья, что росли на другом берегу. Где-то там находился новый загородный дом князя Киры, тот самый, на постройку которого у него не хватало денег.

Кира был знаменосцем в собственной дружине Токугавы Цунаёси. Эта должность была почетной, но оплачивалась плохо. Кира строил новую усадьбу на подношения, которые выманивал у других князей. Он ожидал получить от князя Асано за обучение придворному этикету более ценный дар, чем положенная по обычаю связка сушеной скумбрии. Кошечка знала, что ее отец был человеком суровым, воспитанным по старине, и к тому же вспыльчивым. Расточительные жители Эдо говорили, что его бережливость доходит до скупости. Он не пожелал платить огромную сумму денег за то, что Кира был обязан сделать для него по должности. Взбешенный Кира отказался учить деревенщину тонкостям придворного ритуала.