Дорога в Небо. Книга третья. Работа над облаками
Шрифт:
– Э… – задумчиво сказал Федор. – Успею, но ты авантюристка!
– Спасибо, дорогой, – промурлыкала Хана и поцеловала мужа в щеку. – Воть. Ну и добираемся преспокойно до твоего любимого разлома. Садимся и занимаемся лю…
Муж приложил ей палец к губам и укоризненно посмотрел, сказал со смешинкой в голосе:
– Не при сыне.
– А что сына? Андрейка уже наверняка знает, как дети появляются! Вот привезем ему братика или сестренку. Ты как, Андрей, не против?
Федор легонько стукнул жену ладонью по затылку. Крепко обнял.
– Вот выгонят тебя со станции и скажут: «Идите, Хаякава-сан,
– Не, не выгонят. Кто тогда им будет «Ласточку» водить? И экономить на одном полете целых семьдесят килограммов топлива!
– Так уж и семьдесят?
– А то! – с гордостью заявила космонавтка. – Я, когда Котонэ-тян данные скормила, она чуть ли не зависла напрочь. А потом полчаса пела оды о моем величии и гениальности! Ей электронных мозгов не хватило, чтобы такой маршрут придумать.
– Котонэ-сан не хватило хулиганистости и безголовости, – печально сообщил Федор.
– Но ты ведь меня за это любишь, да? – подпустив в голос жалостности, спросила Хана.
– И за это тоже.
– Ой, сигнал! – Хана подняла вверх маленькую ладошку, и они притихли, слушая далекого сына.
– Э-э? Чем занимаемся? Да ты и сам все видишь. Трудимся на благо нашей Родины. Сурово и мрачно. Ты лучше бы о себе побольше рассказал. Как живешь, как учишься. Не сильно ли тебя Наська с Игорем, то есть тетя и дядя, гоняют. Не вредничает ли чересчур Майка. Ей, кстати, отдельный огромнейший привет.
Хана замолчала и по ее лицу промелькнула легкая тень.
– Скажи ей, что я очень-преочень по ней соскучилась. Сильно-сильно ее люблю и… мечтаю увидеться.
– Я тоже, – поддакнул Федор. – Сына, у нас еще сорок минут времени осталось. Пожалуйста, рассказывай, что только придет в голову. Нам с мамой ведь всё-всё о тебе интересно.
– Хорошо, папа, – ответил Андрей через двадцать минут. И в его голосе были слезинки. – Мы с Майей почти не ссоримся. Она хорошая, хотя, иногда и вредная бывает. А тетя Настя и дядя Игорь просто замечательные. А еще мы месяц назад с классом ездили в Питер на экскурсию…
Хана слушала сына и живо представляла все, о чем он рассказывал. Сейчас ей просто невыносимо хотелось на Землю. За два с лишним года экспедиции она ужасно соскучилась по родной планете. И по сыну.
Это только со стороны могло показаться, что он для нее не особенно важен. Действительно же Андрейка занимал огромное место в ее сердце. И то, что он растет практически без матери, сильно ее расстраивало.
«Ну, он все-таки у Наси с Игорем сейчас, – утешила себя космолетчица. – А их любви хватит на десятерых. Да и Майка рядом. Когда прилечу, я ее выловлю, как бы она не пряталась, и извинюсь. То есть, я считаю, что тогда поступила правильно. Нася куда лучшая мама, чем я. Но ведь скребется на душе у меня. Так что украду я девчонку, и махнем мы все вчетвером куда-нибудь на Вануату».
Но до этого еще почти год жить в тесной закупоренной и закольцованной станции. А потом пять месяцев летать на корабле к Земле.
Ностальгия о зеленой планете неожиданно сильно сжала сердце.
Хана посмотрела на комм, красивым легоньким браслетом облегавший тонкое загорелое запястье.
17:26 по Токийскому. Вылет завтра утром. Корабль
уже тысячу раз протестирован. Игорь засел на весь вечер со своими геологическими данными, дорабатывает программу исследований для девятой буровой и еще раз продумывает, что будет делать в разломе.«А я? Чем бы занять себя, и эту мерзкую тоску замочить?»
Хана запорхала ловкими пальцами над виртуальной клавиатурой.
«Так, через пятнадцать минут освободится капсула. Вот и решение!»
На станции имелись целых восемь кабин полного погружения.
Разумеется, главной их задачей было дистанционное управление роботами-андроидами. Четверо человекообразных роботов постоянно передвигались по поверхности, ведомые вселившимися в них сознаниями операторов, еще два было в резерве. Ну, то есть на самом деле никто в роботов не вселялся. Люди управляли ими, лежа в капсулах виртуальной реальности.
Хане нравилось видеть и ощущать астероид через синтетические органы чувств, прыгать и бегать, работать с самым разным оборудованием. Причем, если остальные операторы главным образом трудились на строительстве обогатительного комбината, то Хане давали задания по исследованию маленькой планетки.
Правда, начальник экспедиции регулярно делал ей выговоры за то, что ее аватар вечно хулиганит. То Хана испытывала его на прыгучесть, подбивая своих коллег на соревнования по прыжкам в высоту. То купалась в пыльном море, да еще и норовила занырнуть поглубже. Пока андроид не терял с ней радиоконтакт и не задействовал автоматическую программу всплытия. То, от нечего делать, строила из камней пирамидки и стены.
– Ну, это-то зачем? – чуть ли не со стоном вопрошал Савада-дано.
– Для будущих инопланетных ксеноисториков, – совершенно серьезно отвечала космолетчица.
– То есть?
– Ну, представляете, прилетают через сто миллионов лет в Солнечную систему зеленые человечки, и видят на этом крошечном астероиде следы каменных сооружений. Как вы думаете, что они заподозрят?
– Что всем в Галактике известная Хана Мисалова-Хаякава была здесь и вместо работы занималась всякой ерундой!
– Вот! – поднимала палец женщина – Таким образом слава обо мне останется в миллионолетиях!
Все эти выходки находили живейший отклик у других космолетчиков, очень основательно разряжая обстановку, так что психолог экспедиции смотрел на них с одобрением.
Вообще, присутствие на «Кансоуми» этой знаменитости, ее компанейский нрав и даже некоторую ершистость он считал чуть ли не главным залогом удачной двухлетней вахты.
Правда, была опасность, что в миниатюрную, но не по годам стройную и ловкую женщину влюбится половина мужского состава экспедиции.
Но умные японцы придумали, как сбрасывать половое напряжение.
Кроме искина станции: взрослой заботливой Котонэ, которую все называли мамашей, корабельный компьютер содержал в памяти четыре десятка субличностей. С ними можно было общаться в виртуальных пространствах, заводить отношения, и даже устраивать всякий хентай.
Большая их часть была красивыми девушками, чьи характеры и внешность тщательно разрабатывали лучшие дизайнеры фирмы «Сони», изучив предварительно пристрастия всех участников экспедиции.