Дорога в Небо. Книга третья. Работа над облаками
Шрифт:
«Или как Лина Инверс и Гаури, – усмехнулась Настя, вспомнив старинную классику анимэ. – А я тогда кто? Амелия? Хотя, та как раз внешне больше на Хану похожа. Зато характером моя подружка – ну точно Лина!»
Все это думала Настя, стараясь не отставать от друзей в поедании вкусняшек. Хорошо иметь такой метаболизм, когда можно много и вкусно есть, не беспокоясь о фигуре!
А вот Игорь, Майка и Андрей клевали совсем по чуть-чуть.
Настя видела, что ее приемная дочка явно нервничает, хотя, по своей всегдашней привычке, пытается это скрыть.
«Боится, что Хана обидится? –
Они с Майей встретились глазами, и Настя постаралась передать ей взглядом всю теплоту и ласковость, что испытывала к дочке.
Майя благодарно улыбнулась уголками губ.
А Хана наконец-то отвалилась на спинку кресла, печально и обиженно сообщила:
– Больше не могу. Вот же гадство! Еще столько вкусного!
– А ты передохни и откроется второе дыхание, – посоветовал Федор.
– Хорошо тебе! Ты больше, и желудок у тебя тоже крупнее! – заявила мужу Хана. И повернулась к Майе: – Идем воздухом дышать и шушукаться.
На широкой деревянной веранде, исполненной в японском стиле, было солнечно и ветрено. По небу неслись мохнатые облачка, внизу о скалы бился пенный прибой.
– Мне так жалко, что не получается с тобой поехать, – немного виновато сказала Майя.
– Да, обидно, – согласилась Хана. – Не думала, что у вас так сложно отпуск взять. Неужто некому кроме тебя ракеты клепать?
– А... ты не знаешь? – смущённо и удивлённо спросила девушка.
– Не знаю, что? – японская космолетчица прищурила и без того узкие глаза.
– Значит, тё-Настя не проговорилась!
– Это заговор, да? Против меня?! А ну, колись!
Хана плотно схватила Майю за отвороты блузки.
Девушка отвела взгляд и извиняющимся тоном сообщила:
– Я уже год как не работаю в "Энергии". Поступила в академию.
– Предательница! – обличающе заявила Хана. – А я надеялась, что хоть ты останешься человеком, а не бросишь рабочую специальность ради высшего образования!
Последние два слова были произнесены с нескрываемым отвращением. Майя молчала, пережидая выплеск классовой ненависти, а Хана продолжала с подозрением:
– Надеюсь, ты говоришь не о Лесной академии, куда собрался поступать мой ненаглядный отпрыск?
– Нет, конечно! – Майка так сильно замотала головой, что ворот блузки, все ещё удерживаемый тонкими, но крепкими пальцами космолетчицы, предостерегающие затрещал. – Я же сказала: "Академия"! Ну та, что в Звёздном! Где дядя Игорь преподает.
– Ох ты ж! – Хана округлила глаза. – Как тебе удалось? Опять пресловутый русский блат?
– А вот и ни фига! – гордо заявила девушка. Я сама честно прошла!
– Да? – саркастически ухмыльнулась Хана. – С твоими-то способностями к точным наукам? Мне, знаешь, сколько слез в жилетку Настя наплакала, жалуясь на твою природную тупость?
Майя сжала губы от внезапной обиды.
– Да шучу я! – успокоила ее Хана. И со значением сообщила: – Но в каждой шутке... В общем, прости, дорогая, но "не-ве-рю"!
– Так я на рабочий
факультет поступила! – обида все ещё не оставляла Майю.– Э?
– У нас два года назад открылся, – пояснила девушка. – Готовит спецов по работе в космической промышленности. Ну там на лунных заводах, что начали строить, и прочее...
– Ты в «прочем», – уверенно предположила Хана.
– Да, на специальности "Сборка конструкций и пуско-наладка в условиях невесомости", вот!
– Лагранж? – сразу же поняла японка.
– Он самый!
– Какая же ты молодчина! – Хана порывисто обняла девушку, прижала так, что у той вырвался сдавленный писк.
– Тё-Хана, раздавишь.
– А вот за тетю ответишь! Сколько можно меня этим обращением позорить? Если не можешь, как мы, русские, без префиксов и суффиксов обходиться, то, так и быть, разрешаю: "нэ-сан". Так и быть, согласна твоей сестрой поработать.
– Тогда уж "имоуто"– ухмыльнулась Майя, – ты, явно, младшая.
– А покусаю?
– Я же говорила!
– Может, и мне податься в строители колес, а?
– Что, Лютеция надоела? – ехидно спросила Майя.
– До ХХХ-ния, – пожаловалась "сестрица". – Я там каждый камушек знаю уже. Могу "Ласточку" с закрытыми глазами водить.
– И все равно опять полетишь... – пожалела ее Майка.
– А вот ХХХ! – продолжила материться космолетчица. – Не дождутся!
– То есть?.. – осторожно спросила девушка. – Ты через год не улетишь?
– Ещё как улечу! Только не на Лютецию.
– А... Куда?
– Психея! – как бы смакуя это слово, похвастались самая титулованная космолетчица Японии.
– Это из-за которой тихоокеанцы шум подняли?
– Ну да, потому и летим. Твой... папа на пару с Федей ее застолбил четырнадцать лет назад. Через год срок выходит, и астероид станет ничейным. И эти козлы – наследники Маска – пропихивают изменения в «Кодекс о космической собственности».
– Но у них же не получится! – уверенно сказала Майя.
– Скорей всего, нет. Но они ведь хитрые. Сейчас подговаривает наших, чтобы аватаров прировнять к людям. Потом объявят, что нет разницы между аватаром и дистанционно управляемым роботом. И не просто так они за уравнивание прав искинов с людьми внезапно начали бороться со страшной силой. В общем, надо нам поторопиться. А то потеряем Психею. Зря, что ли Рёка с Федей старались?!
Упоминание об отце привычно кольнуло тупой иглой. Майя уже плохо помнила лица родителей. А Анастасию и Игоря лишь из-за козерожьего упрямства не называла мамой и папой.
– Вы постарайтесь, – тихо попросила Майя.
– Да, моя девочка, – неожиданно ласково улыбнулась Хана.
Глава 3. Проникновение
15.05.2059
Суиндон, графство Уилдшир,
Великобритания, Тихоокеанский Союз
Патрик Чайни – шестнадцатилетний юноша из города Суиндон, что в графстве Уилдшир, не подозревал, что уже два года за ним пристально следят всевидящие глаза жуткого русского КГБ.
А виноват в этом порыв альтруизма, вернее, лисолюбия.