Дорога за грань

Губы, отдающие магией, опаляющие, как огнём, спустились до ремня, его рука легла на мой пах и замерла:

– Ну, эльфёныш, чего же ты хочешь?

Я дернулся. Насколько бы было проще, если бы он просто расстегнул этот ремень, содрал с меня штаны и вошёл. Резко, без подготовки, заглушая своей магией болезненное ощущение особой чёткости реальности. Нет ведь, он остановился и спросил. Слегка сжимает мой член через ткань штанов и ждёт.

Я молчал. Веникем, усмехнувшись, убрал руку и, слегка пошатываясь, встал. Он собирается уйти? Юбля! Я что, его ещё и упрашивать должен?!

Стиснув зубы, я поднялся с кровати. Чёрт, и как я должен просить об этом?! Лично у меня член уже стоял, магия Веникема действовала безотказно. Сам он тоже был слегка возбуждён. Слегка...

Я сделал шаг к нему и опустился на колени, торопливо расстёгивая его штаны, стягивая до колена и вбирая в рот. Это было проще, чем говорить. Это был способ вообще обойтись без слов. Терпеливо и аккуратно возбудить его, потом вдруг прерваться, подняться на ноги, рывком расстегнуть собственный ремень и скинуть штаны вместе с трусами на пол, не глядя в глаза, опуститься на кровать, уткнуться носом в подушку и замереть.

Мажор хмыкнул, рывком перевернул меня на спину, а потом вдруг впился в губы, узурпируя их своим ртом. Его руки разбежались по моему телу, касаясь всего и сразу, обладая... это было самое точное слово. Его магия владела мной. Захватывала разум, огнём растекалась по телу. Я был знаком с этой магией, я принимал её как старого друга, с уважением к её воле и силе. Я сам раздвинул ноги и потянул Веникема к себе. Мне уже было всё равно, я хотел быть ближе, хотел чувствовать его крепкие объятья, хотел кричать, растворяясь в ощущениях единства. Он вошёл в меня одним тягучим движением и остановился:

– Юбля!
– Его глаза были зажмурены, и на губах играла улыбка удовольствия.

Он слегка качнулся, двигаясь во мне, одним своим движением подчиняя и принимая во владение. Набирая обороты, вбивая меня в кровать, и в то же время прижимая к себе. Я кончил от одного вида его губ, распахивающихся на пике оргазма.

А потом он ещё долго сжимал меня, обнимая.

Вот за это ощущение его объятий, единства и покоя я мог отдать всё, что угодно. За это дыхание над ухом и за фразу на выдохе:

– Юбля, эльфёныш, как же я соскучился!

Венки:

Я проснулся в штабе в той самой тайной комнате под лестницей. Голова раскалывалась. А у стенки, как всегда почти впечатанный в неё, дрых Эком.

Я поднялся:

– Что ты здесь делаешь?

Он молча открыл один глаз. Я не выдержал и сдёрнул с него одеяло. Из одежды на нём были только носки, а по следам на простынях можно было судить, что раздевали его не просто так. Юбля, какого чёрта?! Я сам его сюда притащил? Память любезно предоставила несколько фрагментов вчерашнего вечера:

– Эком, ты меня соблазнял?! Юбля! Ты сам притащил меня сюда и... Я какого хрена тебе ордена вернул?

Он встал, молча спрыгнул с дивана.

– Ордена? Это тебя спросить надо. Теоретически они должны быть мерилом чести воина, а у меня чести нет. Её вернуть нельзя. Так что ты мог с тем же успехом шлёпнуть их на женщину или собаку.

Он подобрал свою одежду и утопал в ванную. Что-то в его движениях, тоне голоса напомнило мне Айси, когда мне нужно было готовиться к последним экзаменам, а он думал только о том, чтобы в постель ко мне залезть. Знал, что через неделю я, вздохнув с облегчением, покину стены колледжа и никогда туда больше не вернусь, перетрахаю в мамином доме всех женщин, кто дастся, и забуду о нём. Только Айси был селеновским мальчиком 18 лет, никогда не знавшим женщин. Он умело красился, наряжался для меня во всякие кружавчики, короче, особо парнем и не был. И уж точно был далёк от расчётливого генерала-паука, который так легко, не задумываясь, прирезал одного и подставился под пулю второго. Хотя... Я ведь никогда не видел Айсена потом. Возможно, без меня он и не пытался так походить на девчонку...

Я не успел додумать мысль. Эком вернулся уже одетый, волосы аккуратно собраны в хвост. Он протянул мне бутылку пива, а сам принялся подбирать вещи с пола. Там был полный бедлам. Скорее всего потому, что именно там начинали трахаться.

Я быстро заглотил в себя спасительную жидкость. Потом некоторое время смотрел на Экома. Он ведь мог не прибирать здесь. Какая разница, где валяется это покрывало, куклы бы всё прибрали потом. Но он пришёл, принёс мне опохмелиться и прибирает... Чёрт! Как Айси... пришёл и молчит, чтобы я извинился. Чтобы сказать в ответ: "Да ладно, я не обиделся", а потом летать по колледжу, светясь, как лампочка.

Только как извиняться за такое я не знал. Я сам вернул ему ордена, вроде как воином признал, а потом, получается, сам же опять трахнул. Ну не заставлял же он меня. Ну, притащил сюда, даже, помнится, отсосать мне пытался, разделся сам, но не заставлял!

Я подошёл и обнял Экома сзади. Надеюсь, сойдёт за извинения. Ну, или хоть за попытку.

Он не вырвался, наоборот, опёрся на мою грудь. Некоторое время позволил себя тискать, а потом спокойно так:

– Командир, тебе, наверно, уже к Морок идти нужно в монастырь Ар. Давай потом.

Вывернулся из рук и ушёл. Покрывало, кстати, так и осталось валяться на полу, так что возвращался он точно не для уборки.

Чёрт! И что я буду с этим делать? Что это было?!

Я догнал Экома в коридоре, схватил за руку и вернул обратно в комнату.

– Что всё это значит?

Он пожал плечами. Выражение его лица было спокойным и умиротворённым. Я бы даже сказал, что он улыбался:

– Эком, надо поговорить! Я не понимаю тебя. Ты собираешься так просто уйти? И что мне со всем этим делать?

– Ничего.

Он развёл руками.

– Ничего?

– Конечно, это твоя личная жизнь, командир, с ней ничего не нужно делать.

– То есть, я просто иду заниматься к Морок, а ты в штаб? Ты собираешься скрыть это от всех? Сохранить в секрете?

– Да, если ты не против. Мне в жизни многое приходилось скрывать. Одним секретом больше.

– Эком!

Он вдруг усмехнулся:

– В конце концов, какая разница? Этот инцидент, командир, не роняет моей чести, у меня её просто нет. А значит, какая разница!

Я был вовсе не уверен в том, что, например, Анжей посчитает также. Скорее всего, он как-раз увидит в этом полный крах и позор для своего рода. Юбля! И хотя, если подумать, я здесь не инициатор...

Эком выдернул свою руку из моей и, ещё раз улыбнувшись, вышел. Зачем он это делает? Чему так рад? А зачем это делал Айси? Айси был просто влюблён в меня, там всё совсем другое. А настолько ли другое?

После обеда, когда я вернулся с занятий с Морок, Эком как обычно работал над бумагами. Пальцы шустро перебирали клавиши компьютера, глаза скользили по тексту на экране. Он заметил меня и улыбнулся.