Дорогами судьбы

Ошеломленный Ивэн выскочил по стеночке следом за драконом, но рядом с Геллой встал ученик лекаря:

— Все в порядке! — крикнул он герцогине в самое ухо, потому что трубный рев драконицы заглушал все вокруг. — Сейчас нужно только поймать яйцо — оно мягкое, не бьется, но леди может на него наступить или порвать скорлупу раньше времени!

Гелла кивнула — кричать не было сил — и под оглушающий рев села на пол у кровати. Драконица металась, трубила и била хвостом, но вот ученик лекаря напрягся, и Гелла вскочила — прогнувшись в спине, драконица присела на задние ноги, вытягивая хвост с острейшим костяным наконечником, и прямо на край истерзанной кровати выкатилось серое с лазурными крапинками яйцо. Ученик лекаря «рыбкой» скользнул под шипастый хвост, перекатился и схватил яйцо, стремясь убраться из зоны поражения, потому что молодая мамаша вместо того, чтобы расслабиться и опасть на постель чешуйчатым ковриком, принялась топтаться на краю кровати, рискуя свалиться и раздавить что-нибудь или кого-нибудь. Улыбаясь до ушей, ученик выскочил вон, успев крикнуть Гелле, что осталось чуть-чуть, и тут пещеру ощутимо тряхнуло, с потолка посыпалась каменная крошка, а взревевшая с новой силой драконица повалилась на бок, выстрелив на руки герцогине еще одно, размером всего с кошку, яйцо. Замигавшие светильники погасли, а драконий рев перешел в плач.

19

Спускались боевым порядком — впереди шел Ниир, его обостренный нюх и изрядная сила помогали удерживать страховочные веревки даже на обледеневших камнях. Следом шла Сатра, потом принц и герцог; Амиран шел замыкающим, аккуратно брызгая на следы эликсиром, отбивающим запахи. Часа через два звуки боя вдали начали стихать:

— Приготовились, — сказал принц, — скоро пожиратели вернутся в логово.

Все стали еще внимательнее прислушиваться и принюхиваться, до пещеры, где предположительно находилось гнездо, оставалось еще больше часа пути. Скрипели веревки, скользили задубевшие на ветру кожаные перчатки, густой иней покрывал ресницы. Во рту пересыхало, и сердце колотилось как бешеное, но нельзя было позволить себе и малую передышку — скорей! Скорей! Вперед!

И все же они не успели, почему пожиратели спустились со скал прямо у них за спиной — было неясно, бой шел у пещер драконов, а может быть, стальные шарики просто вызвали подмогу. Первая дернулась Сатра и тут же, отыскав опору, начала быстро метать камни за спину Амирана; дернувшись, уходя с траектории, принц и герцог тоже вынули пращи и мечи, но пожиратели все прибывали, и наставник принял решение:

— Уходите! Оставьте мне кошель с камнями и амулет, остальное забирайте!

Калабриан понимал, что другого выхода нет, но ему не хотелось оставлять наставника — в полной уверенности, что его прах будет растерт по ледяным камням этого ущелья. Он охотнее пожертвовал бы Нииром, которого почти не знал, или даже Сатрой — воительница не вызывала у него теплых чувств, скорее соперничество и обиду, — но гвардеец твердо глянул ему в глаза и подтолкнул:

— Быстрее, сейчас они снова навалятся!

Но, даже понимая его правоту, принц уходил, оглядываясь и с болью в сердце, а герцог тянул его за собой, шепотом обещая взвалить на спину, если он не станет быстрее переставлять ноги.

Шли молча, прислушиваясь к стуку камней и проклятиям за спиной, а когда все стихло, Сатра чуть слышно хлюпнула и прошептала на оркском «напутствие воину»:

— Легких путей, светлых вод, зеленой травы!

Принц сглотнул и, опустив голову еще ниже, перехватил веревку: надо идти.

Гелла, осторожно придерживая одной рукой мягкое и теплое яйцо, упругое и чуть-чуть влажное, на ощупь щелкнула в воздухе пальцами другой руки, и желтый светлячок поплыл над головой, высвечивая окружающий разгром.

Драконица, уже ставшая женщиной, рыдала от боли, зарываясь в лоскуты одеяла; осторожно сгрузив лазурное яйцо в серую крапинку на уцелевшую подушку, герцогиня занялась обычными процедурами, завершающими женские роды. Ласково приговаривая, какая же молодая мамочка молодец, девушка помогла с последними схватками выйти последу, плюхнула драконице на живот бурдючок с ледяной водой и осторожно осмотрела все магическим зрением: все же тройня — это непросто даже для дракона. Из-за дверей появился ученик лекаря с котелком успокоительного отвара и ворохом полотенец.

— Зови горничную, — сказала ему Гелла, наливая еще горячее питье в кружку, — леди нужно переодеться и перестелить кровать.

Парень кивнул и хотел было уже бежать, но вдруг заметил лазурное яйцо и замер:

— Тройня? Лорд Санралл — счастливый отец!

— Угу, поторопись, леди нужно отдохнуть.

Еще через час драконица лежала в чистой постели и нежно мурлыкала над маленьким сыном; два яйца, укутанные в горячий песок, покоились в корзинах у очага, а все еще не пришедший в себя лорд недоверчиво поглаживал мягкую скорлупу и что-то шептал.

— Ну вот и все, — сказала Гелла, убедившись, что осложнения молодой матери не грозят, ребенка держат правильно, и рядом есть пара солидных пожилых матрон для присмотра.

— Благодарим вас, леди, — улыбнулась молодая мама, — вам удалось почти невозможное: спасти всех наших детей; обещаю, что мы назовем дочку в вашу честь.

— Дочку?

— Да, она будет сильной магиней, посмотрите какое крупное у нее яйцо!

Гелла посмотрела на серое яйцо в лазурных крапинках и удивилась:

— Простите, леди, а как вы узнали, что там девочка?

— По цвету скорлупы: я лазурная, а мой лорд — серебряный, скорлупа дочерей будет серой, а сыновей — лазурной.

Герцогиня улыбнулась:

— Поздравляю; думаю, она будет такой же красивой, как ее мама.

Примерно через час спуск закончился, пещера лежала перед ними буквально в сорока шагах, но подойти к ней не было возможности — вся поверхность скалы перед пещерой была покрыта пушистыми колобками-пожирателями.

— Что будем делать? — поинтересовался герцог, вливая в себя несколько глотков из маленькой фляжки с эликсиром.

— Мы с Нииром отвлечем пожирателей и попробуем увести их туда, — Сатра указала выступ, прикрывающий площадку перед пещерой от слишком резкого ветра. — Если не получится увести всех — просто прорывайтесь.

Ниир не сказал ни слова, просто скинул заплечный мешок, проверил, как ходит в ножнах меч, и приготовил пращу.

— Хорошо, — кивнул принц, принимая и эту жертву, — только вам лучше разделиться и подобраться к ним с разных сторон, иначе они могут забиться в пещеру.

Распределив направления и жарко поцеловавшись на прощание, воительница и ее жених расползлись в разные стороны. Принц и герцог тоже сбросили мешки, взяв только маяки и оружие, и приготовились ждать. Еще час прошел в молчании, только вой ветра и далекий скрежет камней; вдруг на «пушистиков» обрушился град камней; подвывая от боли, они кинулись к пещере, но сверху, отрезая их от входа, тоже посыпались камни, оставляя открытым только один путь — в сторону, за уступ. Каменный град становился гуще, мелькнуло и несколько металлических шариков, и пожиратели сдались — отошли к уступу.

— Пора! — принц и герцог рванули к пещере, моля богиню, чтобы не споткнуться. Завыв, словно баньши, «пушистики» попытались скатиться им под ноги, но Сатра метнула в толпу пожирателей боевой амулет, прикрытый щитом, и колобки кинулись впитывать силу из легко расколовшейся скорлупки. Мужчины вбежали в пещеру и остановились. Наверное, когда-то это была жилая пещера, обустроенная и украшенная не хуже тех, в которых они собирались, но с тех пор прошло немало лет. Почерневшие гобелены свисали клоками с влажных холодных стен, мелкие осколки и крупные куски камня усеивали пол, тут же стояли несколько стульев, казалось, лишь почерневших от времени, но едва Тирос задел один из них, как стул осыпался почти невесомой трухой.