Дорогами судьбы

Принц побледнел и занялся содержимым тарелки, а герцогиня нарочито медленно принялась кормить лягушек, старательно показывая каждую расписную красавицу принцу и вопросительно поднимая бровь.

Через день Гелла пришла на завтрак очень рассеянная — накануне они с Миа добрались до описания обычаев орков, и кое-что в тексте намекало на особую защиту от магии, но вот какую?

Калабриан, заметив рассеянность герцогини, решился на мальчишескую выходку: подложил ей на тарелку стручок острого маринованного перца, маленькими кусочками которого мужчины заедали жирное мясо болотных свиней. Гелла же, в рассеянности и не взглянув на тарелку, подцепила нечто и откусила кусочек. Через миг за столом сидела огромная волчица, а еще через секунду она выбежала из столовой прочь.

— Сейчас извергнет и вернется, — спокойно сказал Ивэн. — Волки это умеют, — и откусил большой кусок пирога с пряным мясом.

Принц покраснел, но тут в комнату вошла герцогиня и как ни в чем не бывало уселась за стол, только красные точки лопнувших в глазах сосудов выдавали ее недавнее состояние. Калабриан хотел было извиниться, но леди взглянула на него равнодушно и откусила булочку, а через пару минут убегать пришлось принцу: герцогиня аккуратно с помощью магии добавила тот же самый перец в начинку его пирожка.

Однако война продолжалась только за столом, противники словно играючи наносили укол и тут же отскакивали, наблюдая за реакцией. Окружающие смотрели на эту разведку боем по-разному, но со временем даже начали делать ставки.

Обедали предсказанные гости тоже в столовой, но к полуденной трапезе обычно присоединялись лорд Ваентарр, Хранитель Мудрости или даже старейшина, и все вели себя сдержанно. А вот ужинали чаще всего в своих комнатах, поскольку хлопоты зачастую заканчивались поздней ночью.

Кира и Сират продолжали часами пропадать в лаборатории, иногда призывая Геллу с ее тонким нюхом и нестандартными решениями, они надеялись изготовить эликсир, способный повернуть старение вспять или хотя бы замедлить его и вернуть пострадавшим драконам хоть крупицы магии.

Миаленн, утомившись чтением и письмом в библиотеке, убегала к оружейникам и часто сталкивалась там с Ивэном. Оборотень очень переживал, что не сможет идти с принцем, но его предложение снабдить путешественников железными когтями и крючьями нашло понимание и поддержку. Кроме того, вместе с вампиршей он работал над клинком новой формы.

Амиран продолжал присматривать за юным картографом, который на досуге чертил кроки драконьих пещер и ходов, надеясь создать осмысленный план, и гвардеец частенько вытаскивал любознательного парнишку из слишком узких щелей или личных покоев.

До перелета в долину оставалось три дня, когда в столовую ворвался лорд Ваентарр с перекошенным лицом и прохрипел:

— Они пошли на приступ! Ломятся в новые галереи! Старейшина сказал, что сейчас лучшее время атаковать пещеру!

Все тут же вскочили и принялись суетиться, но Калабриан несколькими словами навел порядок:

— Лорд Ваентарр, боевое крыло готово?

— Их известят, они будут ждать вас на верхней галерее — оттуда есть выход на взлетную площадку.

— Отлично! Амиран и Ниир, забирайте наши мешки; Сират, Кира, несите эликсиры! Тирос, ты собираешь карты; Сатра, свежую воду!

Все тотчас разбежались, остались только Ивэн, Гелла и Миаленн, но принцесса быстро вместе с оборотнем убежала за амулетами, накачанными магией вампиров и оборотней, и герцогиня осталась наедине с принцем. В груди щемило, и говорить гадости совсем не хотелось, а принц неожиданно шагнул к ней:

— Герцогиня, — голос принца оказался насмешливым и странно ранимым, — у вас вновь появляется шанс остаться вдовой, не становясь супругой, — прервав готовые сорваться с губ девушки слова одним жестом, принц продолжил: — Я надеюсь, что драконы в любом случае смогут удержать свою цитадель, но если нет — я прошу вас дать клятву, что вы вернетесь в столицу и передадите моим родителям эти вещи, — Калабриан выложил на алую скатерть с прихотливым зеленым узором три свитка и снял с шеи несколько амулетов.

— Идти к пожирателям с активными амулетами нельзя, поэтому я оставляю их вам, на хранение, — принц усмехнулся и продолжил пояснения. — Здесь мое завещание, письмо маме и отчет для отца. А вот этот амулет открывает телепорт в столицу, достаточно сжать его в руке и, коснувшись магией, сказать «домой» — запомните?

Гелла кивнула, смотря во все глаза: каким-то непривычным предстал перед ней тот, кого она поклялась избегать, — решительным и оттолкнувшим все обиды, претензии и надежды. Неожиданно для себя самой девушка чуть слышно всхлипнула, поняв, кого ей напоминает принц — Силена, лежащего на мраморных ступеньках и сжимающего ее руку в последнем прощании. Выходит, Калабриан уверен, что погибнет?

— А этот амулет я получил в храме, по замыслу богини он должен был помочь в ваших поисках, — принц положил на стол нечто, напоминающее зеленую монетку. — Прощайте, герцогиня, возможно, вы утешитесь с каким-нибудь перспективным юным драконом; кажется, и лорд Ваентарр не прочь уделить вам внимание…

Гелла рассердилась: он просто невыносим! Даже уходя, наговорил гадостей! Принц уже приблизился к задрапированным дверям, когда девушка смогла, проглотив стоящий в горле ком, окликнуть его:

— Постойте, ваше высочество!

Калабриан нехотя развернулся, но Гелла уже подошла ближе и сняла с шеи тонкую цепочку с небольшим медальоном:

— Это не совсем амулет, это оберег — думаю, это вам пригодится, — разыгрывать душещипательную сцену в духе рыцарских романов герцогиня не стала, просто вложила крошечный цветок с жемчужинкой-серединкой в мужскую ладонь в кожаной перчатке и добавила: — Он должен коснуться кожи.

— Вы отдаете мне своего хранителя? Я тронут, — насмешливо промолвил принц, но перчатку стянул и сжал в ладони хрупкие лепестки.

Гелла вздохнула и пояснила:

— Не хочу идти к их величествам с известием о вашей кончине, это не прибавит мне счастья.

— Что ж, это хотя бы честно, — вздохнул принц и потянулся кончиками пальцев к лицу девушки, но в коридоре раздался топот сапог, и момент был разрушен, герцогиня отпрянула и отошла к столу, а Калабриан выбежал в коридор, на ходу надевая цепочку на шею.

На верхней галерее было холодно. Ледяной ветер выл в узких стрельчатых проемах окон, швырял пригоршни колючей снежной пыли и скрипел, расшатывая глухие деревянные ставни. Пятеро высоких статных мужчин в кожаных камзолах стояли на небольшом пятачке, освещенном факелами. Резкие черты и широкие плечи выдавали в них воинов, а вертикальные щели зрачков — драконов, балансирующих на грани трансформации.