Дороги и Тропы

— Хотелось бы.

Мастер вытащил из кармана плоский стеклянный флакон и наполнил его морской водой.

— Я несколько раз пытался принести домой воду из этого моря — безуспешно. Даже кристаллика соли на дне не оставалось. Я уже решил, что оно стало совсем призрачным. Попробую еще раз, вдруг получится?

Тайри лишь пожала плечами. Вряд ли Вингшалья теперь будет жадничать.

Тропа подсунула им неприятный сюрприз буквально в двух шагах от оставленного Серебряного берега. "Почва" под ногами стала твердой, бугристой и резко пошла под уклон. Туман уплотнился и потемнел, появились запахи — вполне знакомые. То тянуло костром и подгоревшим мясом, то гнилым болотом, то жарко нагретыми смолистыми деревьями, как на южных островах. Мастер глухо ругнулся и потянулся к фляге с водой.

— Что случилось? Я могу помочь? — осторожно спросила Тайри. Прямой угрозы мастеру она пока не чувствовала.

— Ничего страшного, просто от этих испарений у меня всегда перехватывает горло. Тропа подшутила и подсунула нам не самое приятное место. Будьте начеку, миледи. Это Темное Ущелье.

Если верить свидетельствам, раскопанным в старинных фолиантах братом Тайри и недавним рассказам ее наставника, "не самое приятное место" звучало для Ущелья как комплимент. Если серебряные пески Вингшальи были сотворены кем положено в глубокой древности, то Ущелье — плод усилий нескольких весьма могущественных существ, среди которых были и люди. Многие из них являлись детьми Тьмы — в самом первородном ее смысле, а другие имели отношение к силам Отступника. В одной из легенд говорилось, что он повелел своим приближенным создать между мирами крепость, которая, в отличие от Таверны, имела бы постоянное место, служила бы маяком и оплотом для тех, кто стремится влиться в ряды его армий. Такую крепость создали, поначалу все было, как задумывал Отсупник, а потом… потом всем стало понятно, что настоящее созидание им не под силу. Крепость разрушилась, а вот клубок многократно переплетенных чар, завязанных на украденном из какого-то мира куске местности, стал Ущельем. Путникам виделась довольно широкая каменистая тропа и высокие склоны по обе стороны от нее, заросшие то кривыми деревцами и густым безлистным кустарником, то стройные тонкие стволы со спрятанными в тумане кронами. За этой растительностью могло скрываться что угодно: от невесть как попавшего сюда матерого хищника до вашего собственного овеществленного кошмара. Если уж тебе не повезло повстречать на Тропе это место, будь крайне осторожен и очень быстр…

Между тем, тропа стала совсем уж неудобной, уступами спускаясь в некое подобие сырого оврага, норовя подставить по ноги самые скользкие и шаткие камни. Внизу оказалось мокро, к тому же все дно заросло жгучей болотной травой, продираться через которую было небезопасно. Ваюмн извлек из мешка тщательно упакованный длинный изогнутый клинок, больше похожий на серп, а потом и разделенное на три части древко. Ловко собрав не то копье с широким лезвием, не то подобие косы, он быстро расчистил дорогу и кивнул ученице:

— Быстрее, пока трава не высохла. Чувствуете горячий ветер? Если она высохнет, надышимся пыльцой и умрем, противоядия не существует.

Они снова лезли вверх, потом шли след в след в странных зарослях. Такими были бы ели и сосны, пожелай они родиться низкорослыми кустарниками. За ними угадывались в дымке тонкие стройные стволы здешних лесных гигантов. Иногда Тайри казалось, что кто-то идет параллельным курсом по другой тропе там, за деревьями. Она понимала, что тропа здесь одна-единственная, но все равно тревожно оглядывалась.

— Тоже заметили? — спросил ваюмн, отследив очередной взгляд в серо-зеленую мглу, — это здешний хозяин. Чем-то мы его заинтересовали.

— Хозяин? Как в Таверне?

— Почему нет? Лично я полагаю, что подобные места продолжают свое существование только благодаря тому, что их кто-то удерживает собственной жизнью и силой. Иначе давно уже исчезли бы. Другое дело, что ему может от нас понадобиться. Я никогда с ним не встречался, только видел несколько раз издали, как сейчас. Ну и слухи о нем самые смутные.

Тайри потянулась было к мечу, но наставник остановил ее:

— Не стоит, моя леди. Обнажать оружие без повода — дурной тон, даже в таком месте. На нас пока, слава Создателю, никто не нападает. А вот лекцию лорда Риэса об осторожности вспомнить нужно, особенно ту часть, что посвящена изучению противника.

Ученица понимающе кивнула. Лорд Риэс, один из молодых мастеров боевой магии, научил своих студентов многому, а уж эту пресловутую лекцию об осторожности требовал знать наизусть. Ибо ему самому несоблюдение важнейших правил стоило глаза, обожженной до углей руки и неизвестного количества нервов. Он так и говорил им: посмотрите на меня и запомните, как не нужно делать. Запомнили…

А на счет меча мастер, конечно, прав. Совершенно некстати вспомнилась читаная в детстве книга, где у какого-то барона был меч с надписью "не обнажай в тавернах". Интересно, что бы сделал хозяин Таверны с наглецом, посмевшим… Додумать она не успела. Болото кончилось, вокруг расстилалась уютная с виду полянка, поросшая странной сине-зеленой короткой травой. Серебристые стволы деревьев подступили ближе: стали видны неровности коры, трещины, сочащиеся черным густым соком. От одного из них отделилась долговязая фигура в тяжелом плаще, тусклых доспехах и странном шлеме с гребнем. В прорезях неярко светились голубым глаза здешнего хозяина.

Тайри и наставник молча поклонились, и тот поклонился в ответ.

— Приветствуем вас, почтеннейший.

— И вам здравствовать, путники. — Не голос — шелест ветра в сухой опавшей листве. — Что вы ищете в Ущелье?

— Ничего, почтеннейший. Мы шли своей дорогой, но Тропа соизволила пошутить. Мы просим прощения, что потревожили вас и ваши владения.

— Это не мои владения, маг. Ущелье существует по своим законам, оно лишь согласилось когда-то принять меня таким, как есть. А я хорошо изучил его привычки и стараюсь жить с ним в мире. Поэтому я не хочу, чтобы какие-нибудь одержимые Светом уничтожили его.

— И в мыслях не было, — мягко ответила леди Даллет. Шлем с двумя светящимися голубым огоньками повернулся в ее сторону.

— Красивая девочка… И честная. Ущелье запомнит тебя. А что у тебя во флягах?

— Вода… — растерянно ответила Тайри. Странный вопрос и странный интерес, хотя, кто их знает, этих темных рыцарей…

— Жаль, что не вино.

Ваюмн снял с плеча дорожный мешок и с крайне серьезным видом извлек из него небольшую деревянную фляжку.

— Не знаю, подойдет ли…

Рыцарь осторожно откупорил плотную пробку, поднес сосуд к забралу шлема.

— То, что нужно. Теплые горные склоны, светлый виноград. В этом вине живет память солнца, которого здесь нет и никогда не будет. Спасибо вам.

Тайри подумала, и, последовав примеру наставника, вытащила из мешка большое румяное яблоко:

— Оно, наверняка, тоже помнит.

— Несомненно. — Наверное, хозяин Ущелья довольно улыбался там, под резным забралом. — Ваша тропа там. — Он указал рукой в сторону чуть заметного прохода в почти сплошной стене деревьев. — Идите, пока Ущелье спит.

Не задавая лишних вопросов и не тратя времени на прощания, леди и ее наставник почти бегом устремились по указанной тропинке. А рыцарь так и остался стоять — с яблоком в одной руке и флягой в другой. Проводив взглядом нежданных посетителей, он постелил на траву плащ, уселся и сложил рядом подарки. Подумал и снял шлем. Улыбка на жестком некрасивом лице была странно чужеродной, колючие голубые глаза под рыжеватыми бровями все также светились.

— Умная девочка. Я запомню…

Сотня-другая торопливых шагов, и под ногами снова пружинит знакомая "шкура". Тайри не думала, что так обрадуется Тропе.