Дождь в полынной пустоши. Книга 2

Чтобы там не напридумывали, мужчины пьют по двум причинам. Потому что мужчины, и потому что пьют. Вполне достаточно для понимания достойного времяпрепровождения в одиночестве или компанией. Все остальное сопутствующий необязательный антураж. Как то: хрусткие маринованные корнишоны; поджаренные ошские колбаски в соусе; чудесные фриульские отбивные в подливе; сыр с благородной голубой плесенью, обваленный в трюфелях; копченые ребрышки с кровяной корочкой и прозрачным сальцем; нежнейшая утиная печенка с орехами и чесноком, в каплях золотистого жира; куски отварной свинины под слоем свежайшей зелени; крупно шинкованные овощи, запеченные и остро сдобренные пряностями, возбуждать жажду.

Елось и пилось без стеснения, принуждения и понукания. Со стороны, пирушка на зависть всем! Хорошие знакомые отлично проводили время за полной чарой и жирным куском. Настолько жирным, что унгриец невольно задался вопросом, кто-то же платит за не обремененных наследством и средствами к существованию? Не Даан ли? От этого настроение Колина заметно улучшалось. Ему не делалось веселей и беззаботней, но острее воспринималось чужеродность окружения и неизбежность скорой развязки. Всегда приятно сознавать, что достоин чего-то большего, нежели удара ножом в спину или собачьей свалки в подворотне, а глубина канала проверенный способ скрыть следы, но никак не доказательство торжества победителя. Ради этого Колин готов простить исполнителям их топорную самоуверенность и нежелание признавать за другими никаких достоинств, кроме как оставаться жертвой.

После очередной порции альбиано, опережая хмельной тонус застолья, взялись рассказывать анекдоты и веселые истории.

Начинается, - решил Колин, поскольку первым слово взял Юссен.

– Просыпается барон в шинке. Голова трещит, в кишках ад, а хозяин ему предъявляет к оплате, пять мясных рулетов, свиной окорок, головка сыра, жаркое из барашка. Ого!
– удивлен своей непомерной прожорливости барон. Бочонок фино, ведро годельо, - продолжает хозяин. Эхе-хе, - чешет макушку наш гулена. Одна шлюха, еще одна шлюха, еще три шлюхи.,Мда, - гордится он своей непомерной мужественностью. Белая кобыла, - закрывает перечень хозяин шинка. Зачем это?,Так тоже, оприходовали.

За столом рыготание, не сказать ржание. Кобылу, да еще белую!!! Гуффо сполз под стол, опрокинув тарелку с паштетом на пол.

Раз, - открыл счет Колин.

Бурное веселье подвигло Юссена на новый анекдот.

– …Однажды короля спрашивают. Саин, разве в столице мало нищих? Король опечаленный состоянием подданных, признал. Достаточно. И даже более чем. Тогда у него полюбопытствовали. Зачем саину их множить, приглашая из провинции?

С натяжкой, два, - продолжил унгриец. Старый трюк нежно оттоптать ноги, а потом убеждать, сам виноват, подставил, он проделывал над другими и не раз.

Дальше, по знаку ли, по договоренности, взялся рассказывать Эсташ. Стоило ли терзаться, если сделаешь как велено?

– …Пригласили барона во дворец. Бал. Благородные люди веселятся. Барон приняв лишнего, спрашивает у слуги. Как добраться до отхожего места? Бедняге объясняют. По коридору, вниз по лестнице, потом налево, до конца, опять вниз и третья дверь справа. Барон подумал и говорит. Не успею. Лучше уж по привычке, в камин.

Три, - досчитал Колин, предвидя смену темы разговора или хотя бы маневра в нем.

– Не надоело быть бароном? — вроде бы по-дружески подначили унгрийца между взрывами веселья

Не надоело. А вот терпения дожидаться финала интриги порядком убыло. Но есть и свои плюсы. Прелесть пьяных кабацких драк, невозможно найти крайних. Много участников и никто ни в чем не виноват. Само собой вышло.

– Все когда-нибудь надоедает, - почти предупредил унгриец владельца фальшиона. Он же здесь за церемониймейстера.

– Расскажи тогда что-нибудь. Можешь не про барона, - дозволил ему Юссен.

– Валяй! — поддержали виласа остальные.

Легче, чем плюнуть в соседскую тарелку, - отзывчив Колин воспользоваться разрешением.

– Надумал инфант жениться, - начал унгриец повествование, не про барона.
– К вопросу подошел щепетильно, долго выбирал, выискивая непорочную, несклочную и воспитанную в надлежащей строгости, в соответствии с Домостроем. Нашел. И женился. После первой брачной ночи, преисполненный самых нежных и высоких чувств, говорит своей молодой жене. Я испытываю некоторую неловкость и угрызения совести, что взял вас в столь юном возрасте. Она ему отвечает. Ах, перестаньте себя попусту корить. Я вполне созрела исполнять супружеский долг.,Так-то оно так, вздыхал жених. Но на вашем лобке еще не шерстинки. Он гладок и гол, что старое седло! На что услышал. Чему тут удивляться? Наездники и вышаркали.

Анекдот принят не однозначно. Можно констатировать неуспех у слушателей.

– А почему не про виласов? — в недоумении Дугг о сюжете анекдота.

В дерьме он меньше остальных, - признателен Колин бастарду за неведенье и недомыслие.
– Для гранды самый он!

– А что с ними случится примечательного? На кобылу денег и то займут.

Тишины как таковой не установилось. Легкий провал звуков. Проседание, послушать обиженное сопение, недовольное хрипение и скрип лавок под задницами, а столешницы под локтями.

– Не желаешь наведаться в Крак? — опередил Лестор щекастого. Тот не схватиться за фальшион, вцепился в кружку.

Плеснет в морду вина, завершить собрание?
– загадал Колин традиционное решение обид. Себя же похвалил.
– Не зря явил ангельское смирение!

Предложение ему безусловно понравилось. Не могло не понравиться. Придумщик, пусть и Даан, сам того не ведая, сделал унгрийцу истинно царский подарок.

– Моего желания недостаточно. Формально на мне эполет с гербом баронессы Аранко, а она подданная Серебряного Двора. Мой оммаж ей все еще в силе. Аннулировать займет не меньше недели, - умышленно преувеличил Колин срок.
– Столичные гриффьеры не расторопней провинциальных собратьев, но жадней в разы! Потребуется официальная бумага от инфанта.

— Эсташ возьмет приглашение на себя, - обременили хлопотами или напомнили об обязанностях Трэллу.
– Ему Даан не откажет.

– Что-то намечается? — провинциально любопытен Колин. Зрелищ, как и хлеба, всегда недостаточно.

– Скромные состязания в оружном бое.

– О! Тоска смертная! — неподдельно разочарован Колин. — Аппелса мало, колотить по бокам колбеном?

Э! Юссен? Давай, отцепись от кружки, скажи чего!
– хотелось унгрийцу послушать распорядителя заговорщиков.

Но заговорил не щекастый, а Эсташ.

– Нет, дружище — пустился вилас в объяснения. — Биться придется по-настоящему.

– Это как? — озадачили унгрийца неправдоподобными подробностями. Навязывают открытую схватку? В чем подвох?

– Из Анхальта законники нагнали отрепья. Дезертиры, ворье, неимущие. В Яме сейчас. Инфант выкупил человек двадцать, пригодных для боя. Выбираешь противника и кто кого. Все по-честному!

– Звучит заманчиво, - призадумался Колину. В честность Крака только и верить. В его случае, её следовало исключить безоговорочно и забыть.
– А что отломится победителю?