Дождь в полынной пустоши

– Он рассчитывает заполучить пфальц дешевле...., - застыл над доской Латгард.

Значит все-таки не Гусмар-старший?
– ход унгрийца и его ответ.

– ...Короля это совсем не устраивает.

И не только. Потому он всем морочит головы, - Колин пожалел, что сильно придавил желтых. Из канцлера приходилось вытягивать каждое слово. Латгард проигрывал.

К семнадцатому ходу связка красных башен и лучников отсекла и прижала желтого короля к краю доски и, непрерывно объявляя шах, гнала вспять, на свою половину. Не получая передышки, желтые не успевали спастись. На девятнадцатом ходу красный ратник нагло подключился к травле короля противника, перекрывая клетки и подпирая своих.

– Мне показалось, но Гусмар-младший не огорчен недосягаемостью гранды, - чуть переориентировал течение разговора Колин.

– Что не означает, невозможности позитивных перемен в отношениях королевской дочери и Габора аф Гусмара.

– И откуда ему взяться, позитиву?

– Кинриг, Гусмар, инфант Даан, на выбор.

Но не Моффет? Ого, в какой жопе король. Если отец не пожертвует доченьку, чего делать не хочет, то братик сестрицу сторгует не задумываясь. Король думает о королевстве и ему нужен Анхальт и крепкая власть. Даану нужны деньги, весело проводить время, и получит он их от солеров. Кинриг и компания, нацелены растащить государство по карманам. Королевские шахматы повеселей наших. А готовность жертвовать фигурой, может лишь таковой казаться.

– А почему не выдать гранду за Габора при непременном условии сохранения Анхальта короне?

– Согласно закону, завоеванные земли принадлежат тому, кто взял их на меч. И Моффету не позволят законодательную глупость переписывать. Отсюда, зачем королю дарить столько земли Гусмар? Ему и так достаточно.

– Но Анхальт под короной!

– Это только так считается. И доказать обратное совсем не трудно.

На двадцатом ходу припертый к своей линии ратников, так и не двинувшихся в бой, желтый король схлопотал мат.

Надо же! Продул!
– возмутился Латград своей феерической неудаче.

– Посмотрим так ли ты хорош желтыми, - заторопился канцлер не отпустить противника. Он жаждал и еще как! реванша. Немедленного.
– Насколько помню, ты утверждал, атакующий всегда проигрывает.... Получается твой черед.

Новую партию Латгард играл осторожно, с самого начала следил за позицией, а вот беседа с Колиным его интересовал меньше. Он бы порадовался, заткнись тот вовсе и делай ходы молча.

На четвертом ходу обменялись пешками. На восьмом желтый ратник преступил седьмую линию.

– Мне бы хотелось уточнить сроки, - втягивал унгриец канцлера в разговор. Молчать со столь сведующим во многих столичных делах недопустимо.

– Ты о баронессе Аранко?
– без желания отвлекся Латгард от анализа игры.
– Комнаты подготовят сегодня же. Вечером её слуги могут перенести вещи. Собственно зачем она вам? На мой, даже поверхностный взгляд, абсолютно не выигрышный вариант. Расходы и значительные. Если у вас имеются лишние деньги, потратится можно на другое.

– Эсм Аранко и я из Унгрии.

– И только?
– не верил названной причине канцлер.

Вместо ответа Колин опять его озадачил.

– Теперь уже нет. П’ров. У нас слово весомей бумаги.

– Служба гранде не устраивает? Насколько знаю, у тебя есть полторы недели. Достаточный срок проявить себя? Добавь благоволение камер-юнгфер. В крайнем случае.... В крайнем.... вступишь в союз новиков.

– Уже предлагали.

– Согласился?

– Отказался. Но я вижу, вы посвящены в великий секрет.

– Подобные вещи легко предвидеть. А что остановило?

– Они сами не знают для чего союз.

– А разве трудно догадаться?

– Не трудно. Но с чьей подачи и для кого расшибать лоб. Не факт что для себя.

– История, не то чтобы темная.... но и не страшная...

На двенадцатом ходу к сражению подключились стратеги, а Колин легко пожертвовал башню.

– Я у вас в тылу, мой юный друг, - перевел дыхание Латгард. Нарастающее позиционное преимущество его фигур позволяло предполагать благоприятную и скорую развязку.
– Мы не договорили. Эсм Аранко. Кроме её титула, которым ты все-таки решил прикрыться. Что еще? Выше не подняться. Ни по должности.... Какая должность на службе у баронессы. Спальничий? Ни в получении личного титула. Шатилен и тот при наличии достаточного количества земли, организовать шатилинию. А земли у эсм Аранко нет и не будет еще очень и очень долго. Если будет вообще.

– А чего ждать от гранды?

– От гранды... Да... Гранда.. Если вы её допечете... отец не откажет ей отправить баронессу и ее п’рова обратно в Унгрию.

– Вот вам еще одна причина не утруждаться в Серебряной свите. Она и выгнать самостоятельно никого не может, что уж говорить про остальное.

Четырнадцатый ход еще больше оживил и обнадежил Латгарда.

– Тебе не кажется, мой лучник создает желтым смертельную угрозу?

Пятнадцатый ход. Латгард в нервном ожидании победы забарабанил пальцами по столу.

– Шах!
– объявил он.
– Не хочешь сдаться?

Близкий успех вызвал у канцлера прилив словоохотливости.

– Мы говорили о союзе.... Любой союз, и новики не исключение, подобен линии ратников. Главные и сильные фигуры за ней. Но в отличие от игры, важно определить не ключевые, а не отбрасывающие тени...

– Вы подходите.

– Льстишь. Мне это уже за ненадобностью и не интересно. Я служил Золотому Подворью. Теперь здесь. Мне не отведено времени начать новую успешную карьеру. А вот плачевно завершить старую, запросто. В Анхальт я не хочу. Очень похвально, что ты пытаешься сколько-нибудь разобраться в том, что происходит вокруг.

Следующие пять минут канцлеру было не до похвал юному оппоненту. Унгриец вывернулся и в три шага выровнял положение. К восемнадцатому ходу желтые объявили шах, сняв с доски красного всадника. Латгард преисполнился дурных предчувствий. Фортуна решительно отвернуть от него.

Будет обидно...., - переживал канцлер грядущее второе! поражение.

– Обычно я не играю партии дольше двадцати ходов, - произнес Колин, наблюдая за канцлером. Оказывается невозмутимый Латгард очень возмутим.

Девятнадцатый ход - шах стратегом, двадцатый - шах всадником. Красный король напоминал зверя обложенного охотниками. Причем через два хода травля закончится смертью.

– Что же, - сдался Латгард.
– Порадовали старика.

Вид у него был отнюдь не радостный. Досада, досада, досада...

– Ты обмолвился о задаче с всадником?
– решил отвлечься от игры канцлер. Предлагать еще партию не имело смыла. По внутреннему ощущению, сколько не сыграют, проиграет. Противник не так прост.