Дракон чихнул

Я всё ещё опасалась погони, но Ляля быстро накинула мне на голову пёстрый платок, а нижнюю часть лица прикрыла расшитой пайетками вуалью. Похожую она нацепила и на себя, но спрятала под неё глаза и нос.

– Это знак для своих и для чужих, – объяснила эльфийка. – У кого рот прикрыт, тот всё видит, но молчит. Таких побаиваются, сглаза боятся. Так что от тебя будут держаться подальше.

– А у тебя наоборот, – заинтересовалась я. – Что это значит?

– А я могу судьбу предсказать, потому рот и не прикрываю, чтобы ничто не мешало любому расслышать меня.

– Но у вас тут все ходят без вуалей, – я кивнула в сторону сидящих у костра эльфиек, занятых каким-то рукоделием.

– Так это тут, – усмехнулась Ляля. – В город они выйдут полностью укрытые, потому что замужние. Только свободные девушки могут маленькой вуалькой обойтись, а взрослые дамы под покрывалом показываются среди людей и драконов.

– Почему? – удивилась я.

– А чтобы никто не приставал с расспросами. У замужних забот много, муж, дети, характер портится, язык злой. А люди потом обижаются. Приходят барону жаловаться. Драконы раньше вообще прилетали и табор жгли. Вот и решили, что пусть наши дамы помолчат.

– То есть это не столько защита эльфиек, сколько от эльфиек, – хмыкнула я и заметила сердитый взгляд одной из женщин.

– Ну да, – согласилась со мной Ляля и поторопила: – Пойдём! Мне до полудня нужно немного заработать, чтобы тебя покормить.

– У меня есть немного денег, – засмущалась я и показала один из мешочков с монетами.

– Вот и хорошо, но всё равно, нехорошо заставлять ждать постоянных клиенток, – улыбнулась эльфийка.

Я прикрепила на широкий пояс выданную Лялей яркую сумочку, расшитую замысловатыми узорами. Не удержалась и заглянула внутрь: как там себя чувствуют подросшие детки? Крупные яйца, прямо-таки отборные, ещё немного и за крашеные куриные точно не примешь, лежали среди обрывков шёлковых тканей. Жаль, тут пупырчатой упаковки нет, пришлось придумывать на ходу, как обезопасить хрупкие скорлупки.

Правда, не такие уж они и хрупкие, скорее чуть резиновые на ощупь, будто мячики. Но рисковать не хотелось, оставлять без присмотра – тоже. А потому пришлось брать с собой в этот короткий поход.

Я приготовилась к долгой дороге, но стоило выйти за крайние шатры, как за небольшой рощицей показались ярко-красные и оранжевые черепичные крыши. Некоторые выгорели на солнце почти до бледно-рыжего. И в результате стоящая под пригорком деревушка выглядела тёплой и солнечной, безобидной.

Хотя доносящиеся снизу крики намекали, что всё не так, как может показаться на первый взгляд.

– Держи этого паршивца! – визжала какая-то бабища, проталкиваясь сквозь толпу. – Ишь, чего удумал! Всех свиней выпустил.

Но шустрый эльфёнок умудрился вывернуться тощим ужиком из цепких лап другой женщины, оставив ей на память обрывок рубашки.

– Вот негодяй! – взревела та. – Понятно теперь, чего они вечно в шелка рядятся. Скользкие, не ухватишь нормально.

– Дык, надо было за ухо держать, – мужик с деревянными грабельками покачал головой, словно удивляясь женской глупости.

Лялин рыжий кот прижался к своей хозяйке, пытаясь спрятаться в широкой юбке, нервно подрагивая кисточками на ушах.

– Ага, потому они и длинные такие, ухи эльфийские, что все за них ухватить норовят, – поддержал друга второй товарищ с граблями.

– А вы тут чего забыли? Идите сено ворошить. Лишь бы не работать! – ворчала высокая и худая женщина с жилистыми руками, испачканными мукой. – Я вам пироги затеяла, бездельники вы эдакие!

– Так мы чего? Мы ж ничего! – затараторил первый мужик. – Эльфёнка тут гоняют, мы на шум и вышли.

– Опять что ли скотину скрасть хотели? – поинтересовалась худая.

– Да почему сразу скрасть? – поморщился второй мужик. – Я ж вам объяснял, они сами мяса не едят, потому как жалостливые. А молодые ещё и спасать пытаются.

– Моих свиней? – удивилась визгливая пухленькая бабища с коротеньким задранным носиком, придававшим ей сходство с упомянутыми животными.

– И их тоже. Но чаще курей и гусей, – объяснял мужик.

– Ага, а ещё коней, хотя конину мы не едим, – нахмурилась худая женщина. – Мы ж не оборотни какие.

– Ну, коней они просто любят. Говорят, в их священном лесу красивая белая лошадка с серебряным рогом жила. А как из лесу их выперли, так они и тоскуют за той скотинкой, – рассказывал мужик.

– Ага, этих ворюг даже из собственного леса выгнали. Лошадка та, небось, ворованная была! – неприятный голос пухлой бабы ввинчивался прямо в мозг, заставляя морщиться всех вокруг.

Кот выпутался из Лялиных юбок и мявкнул, выражая свой протест.

– Не любит, когда врут, – пояснила эльфийка.

– А у вас правда единорог в лесу живет? – тихонько поинтересовалась я у Ляли, пока мы протискивались мимо толпы.

– Старейшины говорят, что в священном лесу много волшебных животных осталось, – грустно вздохнула эльфийка.

– Эй! – вслед нам заверещала всё та же свиноводка. – А вы куда намылились? Хватит у нас тут шастать, ворьё ушастое!

Я хотела обернуться и ответить хамке, но Ляля удержала:

– Не связывайся. Они сейчас разойдутся. А потом сами ко мне начнут тайком заглядывать.

Мы свернули в переулочек, где красовался маленький шалашик, накрытый пёстрым шёлком.

– Не украдут? – поинтересовалась я.

– Нет, боятся сглаза, – хмыкнула Ляля.

– Кстати, а в дождь как же? – я потрогала скользкую ткань.

– Не промокнет, особые пропитки и наша магия, – с улыбкой посмотрела на меня эльфийка. – Ну, пойдём, садись в уголок и молчи. А я буду гадать.

Глава 19

В небольшой шатёр заглядывали женщины разных возрастов, но волновали их очень похожие вопросы.

– А он меня любит? – мяла край передника молоденькая девушка.

– У него точно другой нет? – переживала дама в полном расцвете сил.

Я пыталась заглянуть в разложенные карты и уловить принцип, по которому Ляля подбирала ответы для клиенток, но пока никакой логики не обнаружила. Казалось, что гадалка на ходу придумывает красивые и загадочные фразы. Но посетительницы сами выискивали совпадения и уходили довольные.

– Пойдём, у меня пообедаешь, заодно и на сестрицу мою бестолковую раскинешь, – в разгар дня заглянула высокая женщина с круглым лицом.