"Дракон и Принцесса" - 2 книга

– Интересно! У меня, что на лбу письмена выступают всякий раз, как только заходит речь о моём внутреннем человеческом определении? Чуть что, так Ганник - бабник и пропойца.

– Потому что ты - бабник и пропойца, Ганник. Не бузи. Девочка права...
– подал голос Спартак.
– Отлично сказано, миледи. А дальше?

– Дальше? Вот этот - Гаэто, когда бесит Гаэтано, вон тот - Мигель, он не бесит никогда, а вот эта рожа - это Зак, если культурно и вежливо, то Захарий. Меня зовите Аурэлис, а также - детка, малышка и в общем, как Боги на душу положат, только не сюсюкайте - я это ненавижу.

– Отлично, детка! Нас всё устраивает. Значит с братьями мы - партнёры, друзья и братья. А ты нам кто? Как тебя определить, малышка? Ты наша хозяйка? Работодатель? Кто?

– Я?
– удивлённо выгнула бровь и на Крикса в упор. В глубине души и каким-то десятым чувством Лера понимала, что это не просто вопрос, и не однозначный ответ хотят получить Охотники от неё. Здесь всё гораздо глубже, интуитивно и не так прямолинейно...Господи, угораздило же её связаться с такими замудрёными и замороченными во всех отношениях мужиками - у всех свои Братства, свои Кодексы, свои правила, свои определения и отношения ко всему, и к ней, в том числе. Надо к каждому со своими подходами, с поклонами, с расшаркиваниями и вылизываниями... Господи! А стОят они этих усилий? СтОит вот так корячится и мозги ломать? Вот из-за неё никто даже пальцем не пошевелил и даже напрягаться не стал! Стоп, Лера! Никто? Совсем-совсем? Ой, не греши и не обманывай себя, девочка! А за твоей спиной кто? Думаешь, они тоже только ради денег? Возможно, именно все эти замороченные мужики и есть твой ответ на просьбу к Богу? Думай, Лера, думай! Твой ответ решит всё.

– А кем я должна быть для вас, чтобы не только деньги решили вопрос? Почему вы пришли ко мне, хотя очень избирательны? Почему ждали меня столько времени, пока я слабая женщина, приходила в себя после жёсткой тренировки с оружием? Почему вам важно быть со мной на ты? Почему вам нужно получить имена от меня? Почему я должна давать определения нашим отношениям, если я уже назвала вас братьями, а вы меня в ответ - сестрой? Почему? Я знаю, что для Гаэто и Мигеля, я - часть их самих, их продолжение. Для Зака, до недавнего времени, я была ведьмой и нечистью. Кто я ему сейчас, не знаю.

– А сейчас, маленькая бестолочь с кривыми руками, которую к ястребам вообще лучше не подпускать...
– сиплым обиженным голосом из-за спины.

– Ну, вот! Вы слышали. Спасибо, милый, за бестолочь - это всё таки приятнее, чем ведьма и нечисть. Расту на глазах!

– Да не за что, детка. Обращайся, если что.

– Непременно, Захарий.

– И не называй меня Захарий, сколько раз мне это надо повторять, бестолочь.

– Да, Захарий. Не буду.

Как-то странно закашлял на диване Ганник, очень неудачно пряча приступ начинающегося смеха. Лера строго посмотрела на него. Крикс, Ганник и Спартак многозначительно переглянулись между собой. Оглушительный взрыв настоящего неподдельного мужского заразительного хохота взлетел с дивана. Мальчики переглянулись с другими мальчиками. Валерию внезапно подкинуло взрывной волной в спину - там тоже дико и невыносимо весело ржали в голос. Она закатила глаза и сложила руки калачиком на груди: "Господи! Как мало им надо для счастья!"

Она торопливо пыталась переодеться за ширмой в гардеробной. Гаэто молча ходил из угла в угол с гордо поднятой головой. Он был злобен и мрачен. Как никогда.

– И ты долго будешь изводить меня своим молчанием, Гаэто? Что я снова сделала не так? Это неприлично, когда женщина с тобой разговаривает, а ты молчишь и прикидываешься глухонемым, Гаэто. Очень неприлично.

– Неприлично? - вдруг взвился он, как укушенный.
– Опомнись, детка! Тебе ли говорить о приличиях!

– Не поняла...
– глухо выдохнула от неожиданности.
– Ты что-то такое гадкое пытаешься мне сказать? Я правильно поняла? Типа, куда уж мне такой неприличной толковать о приличиях, так что ли, Гаэтано?

– Не смей называть меня - Гаэтано! И не беси меня, Аурэлия, детка! Я тебя вообще не узнаю в последнее время, ты словно с цепи сорвалась. Что это? Что это такое, я спрашиваю? Куда ты собралась идти? С ними? Ты их вообще первый раз видишь в своей жизни и хочешь тащится с ними куда-то в ночь? Втихушку? Через чёрный ход? И Бланку не зовёшь, чтобы не знала о твоих похождениях? Бедный Блас! Он вообще ничего не знает! Как его жёнушка развлекается без него с чужими мужиками по ночам!

– Что-о-о-о? Что ты такое несёшь, Гаэтано? Ты... Ты... Ты вообще понимаешь, что после этих слов я тебя больше никогда не прощу?
– шепотом, с горечью и обидой. Она вдруг вышла из-за ширмы с бледным лицом и круглыми глазами. Пышную юбку, чтобы та не мешала задрала на плечо и замерла, уставившись на него молча. Он также молча смотрел на неё. Ничего вообще не видел кроме этих бледных щёк, дрожащих губ и огромных глаз. Секунда, две... Сколько их там пробежало? На мгновение прикрыл глаза, закусил губу и решительно шагнул к ней, хватая за юбку.

– Давай помогу. Ты не умеешь не одеться, не раздеться без меня. Бестолочь.

Она часто-часто задышала, не отводя от него глаз, её ноздри начали раздуваться, а грудь высоко подниматься под тканью. Она была просто безумно хороша в этот момент... Гаэто выдохнул и резко развернул её к себе спиной, очень быстро и умело начал расшнуровывать корсет, не обращая никакого внимания на её брыкание, шипение и судорожные гневные вдохи-выдохи. Кусал себе губы в кровь. Молча. Хватит. Наговорился уже.

– Я сама рассчитаю тебя, Гаэтано Торрес. Я не буду ждать Бласа. Не обижу по деньгам, не переживай. В Братство ничего сообщать не стану. Скажешь, что выгоднее получил предложение. Дай мне пару дней, я найду кого-нибудь из высшей знати, многие знатные дамы на тебя точили зуб. Без работы ты не останешься...

Он судорожно сглотнул. Молча. Ловко работая руками, избавляя её от многочисленных нижних юбок. Ещё несколько развязанных шнурков и тесёмок, и Лера осталась только в нижнем белье. Она ухватилась дрожащими руками за ширму.

– Ты - свободен. Уходи. Спасибо за услугу. Она будет оплачена отдельно.

Рывком, со всей силы, развернул к себе. Осторожно взял в ладони её лицо. Несколько бесконечно долгих мгновений - глаза в глаза... Его искусанные до крови дрожащие бледные губы...

– ...Гаэто...
– охрипший шёпот и мучительный, тягучий выдох.
– Поможешь мне одеться подобающим образом? Мы все вместе идём в таверну праздновать образование своего собственного братства - ниндзя -гладиаторско - пиратско -принцессьего. Пойдёшь со мной? Мне без тебя никак...
– горький выдох.
– ... без такого придурка, как ты, Гаэто, жизнь скучна и неинтересна. Наверное. А потом, кто кроме тебя, сможет так опекать меня и контролировать? Только Блас. Но его нет.

Глава 14.

– Почему ты меня вчера весь вечер называла Вейном? Кто это такой, дьявол его побери? Я с рождения был Захарием, пока с лёгкой руки его светлости не стал однажды Заком. Заком быть мне нравится. Вейном нет. Не называй меня так больше.

– Не буду, Зак. Не обращай внимания. Просто появление моих гладиаторов спровоцировало ассоциативный ряд, а тут ты попался, вот так и вышло. Я тебя успокою, в общем и целом этот Вейн, скажем так, совсем неплохой человека, хоть и пират.

– Какие-то ты всё слова непонятные говоришь. А пират, это кто? Он хоть богатый или бедный?
– хитро прищурился узким глазом.

– Ну, по всякому бывает. А Вейн, он не просто пират, а капитан корабля.

– Мудрёно говоришь, малышка. Но, звучит красиво. Капитан корабля почти также сладко, как начальник гарнизона крепости. Так мне нравится...
– и гаденько хрюкнул, как умел только он. Ну, копия Вейн из "Чёрных парусов". То есть Зак Макгоуэн. Опасный, непредсказуемый, пиратский капитан. И внешностью, и манерами, и даже голосом Захарий был вылитый Зак, только Макгоуэн.