Дракон (не) для принцессы

Гиор жадно провел ладонями по ее спине, бедрам, еще крепче прижал к себе, и она почувствовала, насколько сильно он желает ее.

Откуда-то донесся звук шагов, Гиор резко отшатнулся. Несмотря на полумрак, Яна рассмотрела на его лице досаду, а еще растерянность и — неужели? — страх. Поднимаясь по лестнице, она чувствовала его взгляд, осязаемый, как прикосновение.

У своих покоев Яна обернулась и посмотрела на Гиора — с вызовом и с вопросом. Но тут дверь открылась, и из комнаты вышла Айта.

— Спокойной ночи, принцесса! Эйро Айта! — он наклонил голову и быстро ушел.

— Прошу прощения, — Айта опустила глаза, в которых плясали гарусы.

Едва не рыча от злости, Яна подошла к двери, и Айта посторонилась, пропуская ее. В ночной половине пылал камин, постель была приготовлена ко сну, на одеяле лежала ночная рубашка. В ванной шумела вода. Заведя руки за спину, Яна дернула застежку платья, и та намертво застряла.

— Не сердитесь, принцесса, — Айта подошла неслышно, легко высвободила застежку и расстегнула платье, мягко проведя руками по плечам.

— Вы ни в чем не виноваты, — холодно ответила Яна, уже начиная успокаиваться.

Скинув платье на пол, она вошла в ванную. Сняла чулки и белье, поднялась на ступеньку, опустилась в теплую воду. Сердце никак не желало успокаиваться, оно словно разделилось на тысячу крохотных сердечек, которые бешено колотились в каждом уголке. Яна закрыла глаза и прижала руку к губам, пытаясь припомнить все, до малейшего, испытанные ощущения.

— Айта! — позвала она, обратившись именно так, только по имени.

Служанка остановилась в дверном проеме, тонко, едва заметно улыбаясь.

— Идите сюда, — Яна указала рукой на ступеньку возвышения. — Садитесь.

Подобрав подол, Айта грациозно опустилась на мрамор.

— Расскажите мне все, что знаете. Об…

— Эйре Гиоре?

— Да, — с досадой поморщилась Яна.

— Я не так уж хорошо его знаю.

— Но все же дольше, чем я.

— Лет пятьдесят, может, чуть больше. Я с рождения жила в замке матери на западе. Как-то у нас гостила королева Морана, она пригласила меня во дворец. Лийелин я по матери, а по отцу Элейенхалл. Тогда эйр Гиор был начальником охраны.

— Почему он не женат?

Глаза Айты удивленно округлились.

— Он слишком… рационален и рассудителен, чтобы любить по-настоящему, принцесса. И для мужчины, и для женщины брак — это сложный выбор. Жить вечно с тем, кого не любишь, невероятно тяжело. Жить вечно с тем, кого любишь, наверно, еще тяжелее. Для него проще быть одному.

— Почему? Чем плохо вечно жить рядом с тем, кого любишь?

Айта посмотрела на нее непонимающе.

— Почему же плохо? Хорошо. Но очень сложно. И я рада, что передо мной этот выбор никогда не встанет. Я никогда не выйду замуж, не стану матерью, но мне это и не нужно. В моей жизни есть любовь, в том числе и та, которой обделены большинство женщин в браке. Мне этого вполне достаточно. А эйр Гиор… Сама я точно не знаю, это было еще до моего приезда во дворец. Говорят, эйро Линар делала ему предложение, но он отказался.

— Он ее не любил?

— По крайней мере, не настолько, чтобы согласиться. Не мое дело давать вам советы, принцесса, но вы еще слишком молоды и выросли в другом мире. Не торопитесь. У вас впереди вечность.

— За последние две недели меня уже несколько раз собирались убить, Айта. И, наверно, убили бы, если б охрана не ходила за мной по пятам. А послезавтра мы выступаем против принца. Так что насчет вечности — это вы погорячились. Лучше скажите вот что. Насчет женщин мне все ясно. А как неженатые мужчины обходятся без… без женщин? Или без других мужчин — это ведь тоже запрещено?

— Принцесса… — Айта насмешливо улыбнулась. — Обходятся. Точно так же, как и женщины, когда им грустно, одиноко и рядом нет… другой женщины.

Она чуть наклонилась, пристально глядя Яне в глаза.

— Спасибо, Айта, — ответила та, не отводя взгляд. — Но пока мне еще не до такой степени… грустно и одиноко.

— Да, принцесса. Я могу идти?

— Или до такой? — пробормотала Яна, глядя ей вслед.

Крепко выругавшись, она потянулась к тому самому флакону с ароматическим маслом, который скрасил ей не один долгий вечер в грезах о Гиоре. От пронзительного, дурманящего запаха голова кружилась, как от вина, и все казалось таким возможным…

Ночью Яна никак не могла уснуть. Если бы кто-то не подошел к лестнице, если бы Айта не вышла из комнаты… Гарус, эта белобрысая корова Линар делала ему предложение! Наверняка не просто так. Какие-то чувства между ними были. Он виделся с Линар наедине, разговаривал с ней, целовал — точно так же, как и ее, Яну. Как знать, может, между ними было и нечто большее — то, что считается запретным.

Она вспомнила, как почувствовала сквозь тонкую ткань его твердую, напряженную плоть. Хотя… Надо быть слишком наивной, чтобы принимать обычное влечение за любовь. Сколько они знакомы — всего ничего. Она действительно слишком торопится. Айта сказала, что Гиор рассудителен и рационален. В таком случае он вполне может думать о возможности стать супругом королевы, разве нет? Принц — тот моментально сообразил, насколько это может быть выгодным. И даже притворяться не стал, что она интересует его как женщина.

А может, Айта права, подумала Яна. В мире Тени кто только не воспевал вечную любовь — поэты, музыканты, художники. Но что для них вечность? Человеческая жизнь. Сто лет — уже глубочайшая старость. Дряхлые супруги, для которых огонь страсти превратился в пепел привычки и привязанности… А если жить вечно, молодыми, полными сил — и довольствуясь лишь бледными воспоминаниями о былых чувствах? Но почему, если любовь ушла, надо тянуть лямку с опостылевшим супругом? Почему запрещены разводы?

Яна никак не могла понять логику этого мира, и это раздражало до бешенства. Хуже всего, что никто не хотел с ней об этом говорить. Эта тема была запретной, неприличной, и каждый, кого она пыталась расспросить, ловко уходил от ответа. Может, потому, что ответа и не было? Так повелось — и никто даже подумать не смеет, что может быть иначе?

17.

На следующий день Брейар напоминал растревоженный муравейник. Все вокруг суетились, бегали взад-вперед и были страшно заняты. Приготовления к военному походу вступили в завершающую стадию последних штрихов.

Яну эту лихорадка захватила не меньше остальных, но едва ли не сильнее ее беспокоило то, что никак не удавалось увидеться с Гиором наедине. Вряд ли он умышленно избегал ее, скорее, ему было просто не до нее. За весь день командующий ни разу не пришел в трапезную — ел вместе с воинами. И только ближе к вечеру, на последнем заседании верховного совета, они с Яной оказались рядом, да и то прилюдно.

— Прошу прощения, эйри, — взял слово эйр Зоран, которому, как выяснилось, принадлежал замок. — У меня есть сомнения, стоит ли принцессе принимать участие в военных действиях. Она слишком ценна для нас, и наши противники об этом прекрасно осведомлены. Возможно, было бы разумнее оставить ее здесь под охраной?

— Что скажете? — Нистур, прищурившись, обвел взглядом собравшихся.

— Это глупость, эйр Зоран, — возразил Гиор. — Принцессе грозит гораздо большая опасность, если она останется в замке. Вы знаете, что мы обезвредили уже не одного сторонника принца, которые пытались пробраться в Брейар и убить ее. Как вы думаете, что будет, когда станет известно о ее пребывании здесь? Мы не сможем оставить в замке по-настоящему серьезную охрану, у нас каждый воин на счету.