Дракон (не) для принцессы

Что-то было еще, подумала Яна, о чем-то она хотела подумать позже.

Логическая ошибка… Вот оно!

Она сказала, что за последние двести лет ни у кого из нэрвени, кроме ее родителей, не было близости. Хотя имела в виду лишь то, что ни у кого не рождалось детей. Но нор Барвен ее не поправил. Более того, согласился: мол, ему это тоже непонятно. Значит, совершенно случайно она попала в яблочко. Да, любой мужчина через два года после первого в жизни секса становился стопроцентным производителем. Но женщина, родив ребенка, уже не могла больше стать матерью. Так что им, спрашивается, мешало заниматься этим делом просто для удовольствия?

Гном сказал, что дети у нэрвени рождаются только по большой любви. Ну ясень пень, когда мужчина и женщина друг друга любят, им хочется всей полноты этого чувства — душевно, духовно и телесно. В том числе и общего продолжения — в ребенке. Может быть, физическое влечение выключается у них после рождения этого ребенка? За ненадобностью? Как у стариков, которые уже не могут иметь детей?

Яна села, отшвырнула подушку, которых на кровати явно было слишком много.

Твою мать! Столько всяких слов, а сформулировать можно очень кратко.

Почему эти идиоты не трахаются?!

Она расхохоталась и упала обратно.

Полный абсурд! Ей надо думать о судьбах государства, а она размышляет о том, что к ней на данный момент вообще не имеет ни малейшего отношения. Но с другой стороны…

Ну, допустим, соберет она армию, выгонит из королевского дворца двоюродного братца, выставит под зад коленом интриганов — и что дальше? Чем заниматься всю это бесконечно долгую жизнь? Сочинять указы? Назначать министров? Танцевать на балах? Вечность отнимает смысл у всего. Особенно когда нет любви. А откуда ее взять, если от нее бегут, как от чумы?

А кстати! Войн без жертв не бывает. И наверняка число бессмертных заметно уменьшится. Кто будет заполнять эту демографическую яму, если дети у нэрвени рождаются раз в сто лет? Эдак в Ниэвале останутся одни только люди и гномы. Издать указ об обязательной брачной и родительской повинности?

Да, чем дальше в лес…

Разбудил Яну свет, ворвавшийся в окна под аккомпанемент металлического скрежета. Линар, одетая все в то же зеленое платье, раздергивала тяжелые шторы. Яна почувствовала острый приступ раздражения и удивилась: как только вчера служанка могла показаться ей симпатичной.

— Который час? — поинтересовалась она, пряча глаза от яркого солнца.

— Шесть часов утра, — с поклоном ответила Линар.

— А завтрак во сколько?

— В восемь.

— Тогда зачем вы будите меня так рано?

Линар уставилась на Яну в замешательстве, не зная, что ответить.

— Так было заведено при вашей матери, принцесса, — наконец пробормотала она.

— И что? — саркастически поинтересовалась Яна. — Если моя мать вставала с птицами, значит, и я обязана? Утром будете появляться, когда я вас позову. И вообще, будьте любезны стучать в дверь, если я вас не звала, а вам что-то надо.

Белоснежная кожа Линар побагровела так, что заполыхало даже из-под волос.

— Слушаюсь, принцесса, — ответила она, потупив взгляд. — Я могу идти?

— Раз уж вы здесь, приготовьте мне ванну. И скажите вот что. В замке есть специальный человек, который занимается починкой, ремонтом? Тот, кто будет чинить кран в ванной, если сломается?

— Разумеется, принцесса.

— Пригласите его ко мне.

— Прямо сейчас? — вытаращила глаза Линар.

— О господи… Лиэдваль… — простонала Яна. — Разумеется, нет. После завтрака.

Вода в ванне оказалась слишком горячей. Открыв кран с холодной, Яна сидела на краю, ждала и тихо злилась. После вчерашней сцены во внутреннем дворе, подсмотренной из комнаты нора Барвена, она почти не сомневалась, с какой целью Нистур приставил к ней Линар. Наверняка чтобы та втерлась к принцессе в доверие и шпионила за ней.

Покосившись на разноцветные флаконы, Яна решила, что обойдется без эротических грез. Достаточно того, что почти весь вчерашний день она только и делала, что размышляла о сексе и связанных с ним странностях. Поэтому обошлась мылом без запаха. Отсутствие душа бесило. Смывать пену под краном было неудобно. Выпускать воду, наливать чистую и ополаскиваться в ней — тем более.

Яна выбралась из ванны, закуталась в простыню и вернулась в спальню. Натянув чистое белье, остановилась перед шкафом. Пожалуй, такого скудного выбора у нее не было еще никогда в жизни. Синее платье или мужской костюм. Поколебавшись, она решила, что обольщать кузена не собирается, а в брюках ей всегда было удобнее. Впрочем, если верить зеркалу, мужское платье ей тоже оказалось весьма к лицу.

Когда Яна вошла в трапезную, вся ее свита уже сидела за столами. При ее появлении эйри и нори дружно вскочили и склонились в поклоне. Она милостиво кивнула и направилась к своему месту. Гиор предупредительно пододвинул ее тяжелый стул с высокой спинкой, и Яна повернулась к нему.

— Эйр Гиор, мне нужен кто-то, кто будет обучать меня верховой езде и владению оружием.

— Сочту за честь, принцесса, — он посмотрел на нее и отвел глаза, так же быстро, как и накануне.

— Вы сами? — удивилась Яна.

— Вас это не устраивает?

— Ну почему же? Вполне.

Сидящая напротив Линар сжала вилку так сильно, что та едва не согнулась.

«Вот оно что, девушка, — мысленно усмехнулась Яна. — Значит, я должна его опасаться, да? Нет уж, такая прислуга мне точно не нужна».

Она оглядела пятнадцать других женщин, сидящих за столами. Наверняка среди них нашлась бы более для нее подходящая. Но поскольку Яна не знала ни одну, решила сначала со всеми познакомиться и присмотреться — чтобы не променять шило на мыло. Она представила, в какой ярости будет Нистур. Но что он сможет ей сказать? «Эйро Линар опытная и преданная, она служила еще вашей матери»? Да плевать!

После завтрака она подошла к нору Барвену и сказала, что хочет научиться читать и писать.

— Похвально, принцесса, — улыбнулся гном. — Я пришлю вам лист с буквами, простую книгу и письменные принадлежности. Это несложная наука, вы легко освоите ее самостоятельно.

«По крайней мере, у меня будет хоть какое-то занятие, — подумала Яна. — И меньше времени на всякие глупости».

Когда она подошла к своим покоям, ее уже ждал пожилой мужчина в простой одежде.

— Дайн Вигар, — отрекомендовался он с поклоном, — замковый смотритель. Мне сказали, что вы звали меня, принцесса.

— Проходи, — Яна вовремя вспомнила, что к низшему сословию обращаются в единственном числе.

Зайдя в комнату, она подошла к столу, указала смотрителю на стул, поискала взглядом что-нибудь, чем и на чем можно было писать. Не нашла и хотела уже дернуть за шнурок, чтобы вызвать Линар, но тут раздался стук в дверь. Нор Граун принес большой лист бумаги, свернутый в трубку, толстую книгу и деревянный ящичек. Все это он с поклоном положил на стол.