Драконья броня

Я никогда не любила толпы людей. Ни до попадания в этот мир, ни уж тем более после, так что эти десять минут были для меня неприятным испытанием, сложность которого иногда варьировалась: от обычной до повышенной, когда какой-нибудь сосед по несчастью оказывался излишне болтливым. Но чаще мне всё-таки везло, и в рабочий район я попадала без навязчивых собеседников.

Министерство в Румынии имело не только наземные этажи, оно уходило ещё и вниз. В общей сложности получалось восемь — четыре в одну сторону, четыре в другую. На нижних этажах были расположены секретные или просто очень нежелательные для чужого вмешательства отделы: отдел Тайн, аврорат, отдел магического правопорядка, кабинет Министра Магии. Мне нужно было именно туда, на минус третий, в офисы аврората.

Глупо считать, что этот отдел состоит из одних лишь боевиков и стажеров. А как же штатные колдомедики, которые и вылечат, и добить кого-нибудь помогут бравым аврорам? А как же аналитики — те, кто скажет этим самым аврорам, куда идти и кого бить? И как бы этих самых аналитиков было не больше, чем боевых магов. Обыватели их почти не замечают, велико ли дело — сидеть в кабинете, писать бумажки и в случае чрезвычайной ситуации устраивать мозговой штурм? А вот сами авроры всегда на виду. Понятное дело, что не тупые исполнители, им тоже надо уметь ориентироваться по ситуации, но основной тон всем заданиям задают именно аналитики.

Как уже, наверное, понятно, я входила в их число. Возможно, у меня бы получилось быть аврором — кое-кто, знающий о моей «чешуйчатой» проблеме, — вспомнив Люпина, я долго веселилась и отныне решала называть это именно так, — почти однозначно намекал на такое развитие ситуации. Мол, разрушительная магия, а что контролируется плохо — так это ничего, будем отправлять вас только на те задания, что требуют силовых методов, и никто жаловаться не будет.

Понятное дело, что тогда обо мне все бы знали. Глава аврората ни секунды бы не раздумывал перед тем, как создать себе репутацию человека, у которого в подчинении находится дракон. И этот дракон может сжечь всех преступников. Чисто случайно, конечно же. От небольшого контроля. Предвидя это, я мягко отказалась, так как присмотрела себе место ещё сдавая экзамены и разговаривая с немногочисленными знакомыми. Соседи, несколько приятных людей, которых я встретила в разных кварталах, миссис Янку — она оказалось очень приятной женщиной, чуть напоминающей Лору. А вот Милоша я если и встречала, то только в коридорах Министерства.

Обычно моя работа заключалась в том, чтобы разбирать письма и думать, бред это скучающего волшебника, или действительно что-то серьёзное, и если что-то серьёзное — то что делать и скольких авроров и с какой срочностью посылать. Дальше эти приказы переходили к людям, которые раздавали задания разным отрядам в порядке ими же установленной очередности. На общем собрании, так называемом «мозговом штурме», я была всего один раз — да такие события и не случались чаще, чем раз в полгода.

Тогда в Румынию, да и наверняка во многие другие страны Европы, пытались залезть Пожиратели. Я тогда лишь с месяц поступила на должность, а потому особо на собрании не отсвечивала, но слушала. Как оказалось, шумиха поднялась из-за того, что на секретаршу отдела регулирования магических происшествий и катастроф наложили Империус. Конечно, отдел этот Пожирателям не был нужен, но попытка наложить Империус уже на секретаря самого Министра внушали очень и очень большое опасение. Хорошо хоть все люди, приближенные к Министру, проходили специальную аврорскую подготовку, как раз во избежание таких случаев.

На собрании обсуждали возможность вычислить Пожирателей, которые забрались в нашу страну, разными методами. От ловли на живца до опросов жертвы Империуса. Второй способ предсказуемо ничего не дал, девушка не помнила того, кто наложил заклинание; а вот первый — удался. Стоило-то всего поставить с виду неопытного юнца на новую должность, да пустить слух, что тот почти сквиб.

Парень на деле в свои неполные двадцать пять был почти мастером Чар, и после удачного завершения операции и поимки преступника его имя, конечно же, очистили ото всех этих слухов с помощью журналистов. Самое невероятное, что всё это, от начала и до конца, с учетом разнообразных форс-мажоров, продумали за несколько дней. Планы не пришлось менять: всё было в рамках продуманной погрешности. После такого я зауважала свою работу ещё сильнее.

Да, я в тот раз только слушала, но стремиться к тому уровню, чтобы участвовать в планировании, мне никто не мешал. Курсов никаких, конечно же, не было. Приходилось читать протоколы прошлых операций, разбирать их. И ведь я не одна такая умная была! Поступали на работу и новички вроде меня, и один парень в очках, с виду — клишированный ботаник, но такие схемы строил… Неудивительно, что его быстро повысили.

Письма, которые присылались, для начала сортировались по важности. От простых обывателей — с самым меньшим процентом реальных преступлений — доставались новичкам, от уже проверенных людей — тем, кто повыше, от самых настоящих информаторов и шпионов — высшему звену. И, конечно, над всем этим сидел глава аналитиков, который говорил с высокопоставленными людьми и главой аврората и, как и все, участвовал в «мозговых штурмах». Оправданная иерархия. Новички учились отличать зёрна от плевел и планировать настоящие операции.

Я с самого начала была уверена, что, несмотря на непростое собеседование, где в прямом смысле предлагали решать разные логические задачки, всех новичков проверяют. Не зря же увольнения чаще всего касаются именно стажеров? Те, кто работает уже давно, уходят, как правило, только сами.

— Привет, дорогая, — на ходу приобняла меня Фрэнки, позитив аналитики. — Меня Вэли зачем-то вызывает, будь готова к своему второму собранию!

Я проводила светлые косы Фрэнки взглядом и непонимающе дёрнула уголком губ. Вэли Робу — глава аналитиков, Фрэнки — одна из самых опытных его подчинённых, и одновременно — тот человек, который не даёт ударяться любящим драму людям в откровенную чернуху. Не всегда всё бывает так плохо, как кажется почти всем людям, работающим здесь. «Не всё так плохо», — это, как мне всегда казалось, её девиз по жизни. А ведь ни по поведению, ни по внешности не скажешь, что мадам через четыре года уже стукнет пятьдесят.

Заходя в свой кабинет и кивая соседям, — отдельная комната? Жирновато, — я всё ещё думала. Раз Фрэнки сказала, что «будь готова», значит, скорее всего, она не ошиблась. Если она говорит про второе собрание… ну, в общем, случилось что-то действительно архиважное.

— Как я поняла, у нас будет или мозговой штурм, или большая шумиха, — резюмировала я вслух. Не сообщать коллегам такую новость — чистое свинство. Вот оставить двух кумушек одних строить теории можно, а вообще не дать им пищи для размышлений будет даже нечестно.

— О, ну тогда понятно, почему столько писем, — всплеснула руками Дика. Третья девушка согласно что-то промычала, задумчиво водя ручкой по листу. То ли впала в дзен, то ли медленно пишет приказ, по ней никогда нельзя было понять.

Честно? Румынские имена и фамилии казались мне до невозможности смешными первые несколько месяцев. А потом я привыкла и стала замечать, как иногда вырываются неопределённые жесты у самых эмоциональных, когда они слышат моё имя. Видимо, им это тоже казалось забавным. Тогда я даже задумывалась — а не начать ли представляться вторым именем, которое было в меру странным и подходящем Румынии? А потом решила, что нет. Ни к чему такое. Многие уже знают меня как Мариан Эванс, и попытка изменить это будет выглядеть очень глупо.

Илина тем временем вышла из астрала, и они с Дикой зашушукались. Я с равнодушным выражением лица засела за письма. Обычно всё, что приходило, было открыто и прочитано в тот же день, на недостаток сотрудников никто не жаловался. Но в дни «мозговых штурмов» всё несколько… замедлялось. Понятное дело, важные сообщения не терпели отлагательств, в огромном, расширенном с помощью магии зале было множество столов и ручек, а чары заглушения ещё никто не отменял, но вот к тем самым «стажерским» письмам отношение было другое.

Тем, кто оставался и разбирал всё это, не участвуя в общей вакханалии, доплачивали. Я, помнится, тогда решила отхватить никогда не бывающими лишними денег и, вдоволь наслушавшись чужого профессионализма, пошла зарабатывать надбавку. Удивительно, что так поступила лишь малая часть людей. Нет, понятное дело, процесс идёт и всё такое… но момент, когда даже новички могут помочь — формирование фундамента идеи, ответвления — уже прошел. Дальше в дело вступает профессионализм, которого можно набраться и самостоятельно.