Древняя Русь

Он обнял Юлдуз. Ханша отстранилась.

– Нет, если мы сейчас убежим, то нас поймают или мы сгинем в холодных лесах.

Давай лучше я скажу джихангиру, что ты мой родной брат! Тогда он осыплет тебя подарками как джинн Аладдина.

– Это обман! Но если ты хочешь, то только ради тебя.

Юлдуз и Мусук вновь сошлись в объятиях.

– А вы и впрямь любите друг друга.

Произнес насмешливый голос. Словно ежик из тумана перед ними материализовался монгол в красном шитом золотом кафтане, но ханша даже из тысяч лиц узнала бы этот голос и взгляд.

– Лео это ты!

Вскрикнула Юлдуз и густо покраснела.

– Да я! Да ты не бойся, я не знаю чувства ревности и для меня гораздо противнее, что тебя ласкает это животное Бату-хан, чем это скромненький юноша. Ведь ревность это чувство людей не полноценных, хотя порой и нужно дев защищать бесценных!

Можешь назвать его братом, тогда вам будет безопаснее. И не бойся Мусук, уж мы то Батыгу остановим и я надеюсь, убьем. Тогда вы станете счастливыми.

Мусук стоял потрясенный. Впервые он разговаривал с Леопардовым, до этого у него был лишь встреча с Пантерой. Когда Леопардов сбросил парик, его светлые блестящие волосы напомнили Снежную Амазонку.

– Запритесь здесь! Сейчас начнется какофония! Я ведь сюда не на прогулку пришел. Лагерь монголов обраться в Ад!

. ГЛАВА Љ 31

Изрядно поддатый Бату-хан уперся лицом в громадную икону, где был изображен святой Власий, покровитель домашнего скота и прочих животных. Дрожащими пальцами он пытался поставить свечку.

– Судьбой тебе предначертано, стать монгольским богом. Оставь урусов прейди под нашу руку. Коли ты будешь, покорен, то станешь десницей Сульдэ!

Джихангир сломал свечку, ноги его не держали. Суровое темно-коричневое лицо Власия смотрела с осуждением. Святой как показалось Бату-хану, был крайне не доволен.

– Я повелеваю! Разжечь в честь Власия жертвенный костер. И забить девять черных быков. Взамен ты покалечишь коней урусов и прирастишь могучие крылья к нашим скакунам.

Суровый Субудай развалистой походкой приблизился к джихангиру.

– Это глупости! Хватит лизать икону. Пора в постель и отоспаться, очень скоро нам простоит решающая битва.

– Знаю! Все знаю! Но пускай он окажет нам свое покровительство.

Грохот от взрыва стал ответом Бату-хану. Тяжелая икона рухнула вниз, пребольно врезав золотой рамой по упрямому лбу джихангира. Оглушенный Бату-хан завалился, тургауды подхватили его под руки. В захваченном монастыре началась пляска смерти, мульти-клон заложил химические мины, тысячи нукеров и тургаудов погибали от удушья. Монастырь был под завязку забит монгольскими войсками, и поэтому количество жертв было весьма значительным. Леопардов правильно рассчитал, перепившись, забившись в узкие кельтии монастыря, нукеры напоминали лисицу, плотно зажатую в норе. Пантера в свою очередь, вместе с Белой армией атаковала находившиеся вне монастыря татарские орды. Мульти-клоны как всегда действовали быстро и слажено, на пользу им сыграло, и то, что Керинкей-Задан временно отключилась, копя силы для генерального сражения. В атаке принимали участие не только бойцы Белой армии, но ополченцы, дружинники. Леопардов специально настоял, что бы в сражении приняла и лапотная рать. Пантера поначалу возражала.

– Они не сумеют вовремя отойти и полягут под монгольской конницей.

– А мы и не дадим врагу атаковать. Первый удар мы нанесем по туменам присланным из Монголии. Наши войска перебьют, кого смогут, а затем ополченцы отойдут на засеки, и далее используя панты по реке.

Ночная битва была кровавой, чтобы сберечь бойцов мульти-клоны постепенно отводили сражающие войска. В ход пошли ракеты и огнеметы. Созданная занавесь смерти, и заградительное пламя позволило избежать серьезных потерь. И все же плохо обученных ополченцев полегло не мало. Мульти-клоны не особенно склоны к сентиментальности, но гибель своих солдат всегда вызывала у них досаду. Кроме того, в этой вылазке погиб, белый тысячник Наливайко, юношу пронзило тремя стрела в грудь и голову. Марк Соколич тоже едва не погиб, полутора аршинная стрела пробила щеку и едва не вышла через затылок. Нахлебался вампиреныш крови и своей и чужой. Это требовало компенсации, и Соколич с зубами и мечами набросился на врага. В бою он старался выбирать нукеров помоложе и почище, потому что от иных монголов так несло, что хотелось вырыгать, а не хлестать из артерий кровь. Самого Бату-хана Леопардов видел только издали. В ярости джихангир рубил иконы, Леопардов швырнул гранату, хотя колдовская защита и сработала - пара десятков тургаудов распылилась кровавой кашей по стенам. Сам Бату-хан перепугался и с позором бежал с поля брани. Вдогонку мульти-клон засадил небольшой мячик из взрывчатки. Словно тенистый шар он отпрыгнул раз двадцать от стен, рванул лестницу, по которой бежал Бату-хан. Великий каган полетел вверх тормашками, однако защитное поле вновь спасло ему жизнь, смягчив падение. Мульти-клон рассмеялся, глядя на дрыгающие ноги Бату-хана.

– Жаль, что Мусук этого не видит. Тогда бы он понял, какой "Великий" и "храбрый" у него джихангир.

Далее это уже была просто резня, затем пробежка, чередуемая с рубкой к своим белым братьям. Под утро упорная схватка кипела лишь у засек, там сгрудились бессчетные татарские орды. Сосны горели, ядовитые иглы вылетали из ветвей и распарывали коням животы.

Катавасия аннигиляции, еще один чувствительный удар, по захватчикам. Когда окончательно расцвело, монголы откатились, назад перестраивая ряды. Пантера смеялась и скалила зубы.

– Удар, удар еще удар, еще удар - "килдык"! Монгольские бегут войска и получают в тык.

Леопардов не разделял оптимизма.

– Скоро решающая схватка. Мы сильны против мечей, но в дело опять вмешается магия.

Пантера продолжала, наиграно скалиться.

– Что магия, мечом крест на крест рубанул и готово!

Контуженый джихангир забаррикадировался в кельи, в припадке бешенства он зарубил пятерых нукеров. Это ночь его доконала, руки дрожали, красные глаза распухли и ни о каком управлении войском не могло быть и речи. Бату-хан всхлипывал как ребенок, растирая пальцами грязное лицо.

– Что опечалило тебя Покоритель Вселенной?

Вместо ответа Бату-хан поднял высоко над головой кривой меч. Судя по сумасшедшему блеску в глазах, джихангир был готов ударить Субудая. Лицо Бату-хан налилось кровью, чрезвычайным усилием воли он отвел взгляд и рубанул по золоченому распятию. Крест разлетелся пополам.

– Зачем ты трогаешь главного уруского Бога?
– В голосе Субудая чувствовалось сочувствие.

– Вспомни Ясу - нельзя трогать и обижать богов иных народов.

– А сколько можно мне вредить!
–

Заорал благим матом джихангир.

– Вот погляди, что оставили мне белые мангусы.

Бату-хан протянул клочок желтоватой произведенной в секретном граде бумаги.

Там было написано - "Краденый тобой скакун возвращается к законному хозяину".

– Понял! Моего Буцехана угнали!

Батый с размаху сунул бумагу в лицо Субудаю. Тот скомкал клочок и швырнул на пол.

– Да это ужаснейшее известие. Великий мы разобьем урусов и захватим еще тысячи таких коней. Уже так казниться из-за кобылы, когда сотни тысяч лучших нукеров нашли себе могилу в проклятой русской земле! Вакх! Вот у меня есть хорошая новость с помощью магии и шпионов мы, наконец, нашли тайный град урусов и близка наша победа. Скоро наши шаманы войдут в полную мощь, и мы одним страшным натиском растопчем уруские орды.

– Наконец-то! Нет терпения, больше нельзя мириться с ночными вылазками белых разбойников, пускай пробудятся темные силы, и блокируют все подступы к лагерю. О Сульдэ тебя ждут невиданные жертвы.