Дроны над Сталинградом

Бойко выдохнул.

— Вот теперь готовность… Приготовиться всем…

Фигуры немцев уже были видны отчётливо.

— Огонь по команде! — напряжённо выдохнул старший лейтенант, зная, первые секунды боя решат многое

Его палец лёг на спуск, сердце билось глухо и быстро.

Глава XVIII. Залечь на дно

Первыми открыли огонь немцы.

Риттер понял всё в первую же секунду. Не было хаоса, не было паники — стреляли с интервалами, прицельно, четко. Было ясно как день что это засада. Их ждали, чтобы взять теплыми. Риттер успел только выдохнуть сквозь зубы:

— Черт бы побрал этих штабных крыс из Абвер-командования.

Он сразу же сделал две короткие очереди в сторону ближайшей вспышки, чтобы сбить ритм противника — и резко отдал приказ:

— Рассыпаться! По схеме "Восемь"! Откатываемся!

Его голос был спокоен, почти будничен, но в каждом слове звучали оттенки стали. Он знал: всё, на что они рассчитывали, только что рассыпалось. Теперь задача — уйти. Живыми.

Снова короткий, резкий залп — не сторону часовых, а для срыва засады. В небе вспыхнули трассеры. Пули рвали снег, сучья, сухую кору. Ответный огонь с советской стороны прозвучал почти мгновенно — сдержанно, выверенно, точно.

— Перехватываем их! Огонь! — крикнул Бойко, перекатываясь в сторону и укрываясь за пеньком.

Разведчики мгновенно рассредоточились, вжались в землю, открыли огонь короткими очередями. Кто-то выкрикнул: «Граната!» — и в ночи прозвучал глухой удар. Снег взлетел тугим фонтаном, осколки шлёпнули по ветвям.

— Не стрелять вслепую! — рявкнул Бойко. — Прижимай к земле! Не давай им уйти!

Шольц подполз к линии деревьев и, чуть высунувшись, метнул дымовую шашку. Ветер гнал сизую завесу в сторону мастерской, скрывая движение группы.

— Отходим по дуге! — бросил Риттер. — Вендт, Майнке — фланг вправо, я с Шольцем влево. Не ввязываемся в бой!

Он понимал: если завязнуть — это конец. Единственный шанс на спасение - это раствориться в темноте, словно призракам.

— Бойко! — сержант Гришин подполз к командиру. — Двое уходят через ручей. Работают в обход.

— Вижу, — сказал Бойко, бросив взгляд на левый сектор. — Смотри за правым! Нам ещё пол-круга закрыть.

Пулемётчик разведчиков, красноармеец Хахалев, занял позицию у ствола. Он ждал, пока мелькнёт цель, и только тогда дал несколько очередей. Один из немцев вскрикнул. Сразу после — ответная очередь с ППШ. Деревья звенели от свинца.

На дальнем фланге Майнке отполз, хромая — по ноге чиркнула пуля. Вендт подтянул его за лямку.

— Жив?

— Да, но пуля задела кость.

Они залегли за елью. Вендт метнул гранату вглубь позиций противника — просто чтобы сбить ритм. Ответом стала автоматные очереди — советские открыли огонь по направлению броска, но уже было поздно. Профессиональная выучка диверсантов давала им возможность отойти вглубь леса.

У мастерской слышалась суета. Один из бойцов патруля, охранявшего объект, был ранен — осколок в плечо. Ему накладывали повязку в тени кирпичной стены.

— Где немцы?! — крикнул связной, подбегая к старшему поста. — Откуда?!

— Не знаю, разведчики уже ловят их! — ответил тот, запинаясь.

В это время Риттер и Шольц, затаившись в густом кустарнике, следили за тем, как красноармейцы перемещаются по периметру. Волчий инстинкт подсказывал им что время на исходе. Ещё немного — и плотное кольцо замкнётся, оставив их без шанса на отход.

— Нас ждали, — тихо сказал Шольц.

— Или почувствовали. В любом случае — операция провалена, — ответил Риттер. Он смотрел на мастерскую с тоской. Всё шло к провалу.

В этот момент прямо перед ними — хруст снега. Риттер выхватил пистолет, но не выстрелил. Слишком близко. Слишком темно.

— Тень. Левее. — Шольц указывал глазами.

Один из советских разведчиков медленно шёл вдоль кустов, нагнувшись. Пехотный нож висел на поясе, винтовка — за спиной. Он что-то почувствовал. Остановился. Вдохнул. Риттер не шевелился.

Раздался свист — короткий, слабо различимый. Разведчик мгновенно отпрыгнул в сторону, и пулю принял за него еловый ствол.

Ответная очередь прозвучала тут же. Пулемёт в лощине — дал три коротких всплеска.

— Уходим! — Риттер отдал приказ. — Всё! Операция закончена!

Они не успел сделать и трёх шагов, как бок Вендта прошила автоматная очередь. Пуля — короткая, тупая — попала под рёбра. Он выронил ППШ и упал в снег.

Шольц метнулся было назад, но Риттер рявкнул:

— Нет! Уходим!

Их глаза встретились на секунду. У Вендта не было обиды — только спокойное понимание. Шольц исчез в ночи.

Через несколько минут к раненому подползли советские разведчики. Один — с винтовкой, второй — с бинтом. Над ним склонился Гришин.

— Немец. Живой. Дышит.

— Перевяжи. Если не окочурится, отведем на допрос. Языка стало быть добыли.

Вендт не сопротивлялся. Он понимал, что бой закончен. А Майнке уже спал вечным сном. Пулеметная очередь, выпущенная Хахалевым, хлестнула его как бичом.

Остаток немецкой группы начала отход в сторону леса. Короткие перебежки, прикрытие, ещё одна дымовая — по ветру.

Риттер замыкал двойку.

Он оглянулся. На фоне ночного неба мастерская была чёрной массой. Неприступной. Всё, к чему он шёл — исчезло в огне и голосах.

*****

Клаус Риттер и Хельмут Шольц, оставшись вдвоём, упорно шли на отрыв. Выстрелы становились всё реже, немцы больше не отвечали стараясь не выдавать себя, да и, кажется, в перестрелке просто не было смысла. Каждый звук отдавался в морозной тишине оглушительно, но теперь они шли почти наугад, через снег и кусты, пытаясь оторваться от преследования. Через несколько часов появилась надежда на спасение.

— Овраг! Справа! — коротко бросил Риттер.

Шольц нырнул в сторону, оглядываясь. Место казалось тихим, неуютным — и потому на несколько минут безопасным. Они быстро залегли между кустов, стряхнули снег с лиц и вещмешков.

— Что с рацией? — спросил Риттер, тяжело дыша.

Шольц снял с плеча рацию SE 90/40. Антенна уцелела, сигнал был слабым, но достаточным для передачи. Радист взял небольшой латунный ключ — устройство, напоминающее миниатюрный рычаг на подпружиненной основе. Он несколько раз осторожно щёлкнул им, прогоняя тестовые сигналы: коротко — «точка», чуть дольше — «тире». Проверил, чтобы механика не заедала, контакты были чистыми, а сигналы — чёткими.

Рядом с ключом находился регулятор частоты. Шольц подкрутил его влево, затем вправо, прислушиваясь к выходящему из наушников треску и помехам. Когда помех стало меньше, он подстроил частоту точнее, стараясь попасть в запланированный диапазон. После этого включил генератор — небольшую ручку на боковой панели. Он коротко покрутил её, чтобы зарядить внутренние конденсаторы и стабилизировать питание.