Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

— Пожалеешь, обязательно, пожалеешь… Ну, тогда беги в лес. Чего стоишь? Бегом в лес за грибами!

* * *

Уже глубоко за полночь. Измотавшиеся за день призывники дрыхли в палатках без задних ног. Заботливо укрытые попонами, спали лошади в расположении санитарного взвода. Бдили лишь часовые, мерно вышагивая к от поста к посту по пертметру полевого лагеря.

— Хумансы… — презрительно прошептал дроу, проскальзывая в нескольких шагах от задумавшегося часового. Несколько мгновений дроу даже боролся с внезапно возникшей «жаждой» крови. Нож из его рукава то выглядывал, то вновь прятался, словно смертоносная гадюка. Он уже представлял, как отправляет этого неуча за Край. — С такой охраной все войско вырезать можно… Вырвать бы тебе горло, чтобы другим неповадно было. Только к чему Госпоже жалкое подношение… Тьфу.

Щуплый солдатик с куриной шей и винтовкой в свой рост, ковырявшийся в носу, и правда, выглядел беззащитным. Жалкая добыча для настоящего Охотника, и оскорбление Тёмной госпожи. Такими подношениями Ллос никак не вернуть из-за Края. Подачка, не более того.

— Живи, пока что…

Сверкнув напоследок красными глазами, Риивал растворился между деревьями. Ноги, обутые в самодельные ичиги-сапоги из мягкой кожи, легко касались земли, почти не оставляя следов. Ветки деревьев, кустарников едва колыхались, словно огибая его фигуру. Лес, родная стихия, где дроу чувствовал себя, как рыба в воде.

— Почти, как дома…

Он с наслаждением вдыхал запах прелых листьев, застоявшейся болотной воды, до боли напоминавшие висевшую в воздухе сырость его родных подземелий. Не раз останавливался и замирал, боясь спугнуть накрывавшее его ощущение. Риивал осторожно касался влажной коры деревьев, погружал руки в густой мох, едва не дурея от этих ощущений. Словно вновь оказывался в священых чертогах своей Богини и преклонял колени у её алтаря. Судорога скручивала его тело, погружая его в священный трепет. Перед глазами всплывали уже забытые образы.

— Благословенная Ллос, я верну тебя… Обязательно верну… Клянусь… Если нужно, я вырежу под корень…

Эти брожения по окрестным лесам и примыкавшему к ним обширному болоту для него стало уже потребностью и воспринимались, как ритуал. Каждую ночь Риивал пробирался мимо постов лагеря и до самого утра бродил между деревьями, погружаясь в воспоминания. Пожалуй, это и помогало ему держать себя в руках и следовать своему Пути.

Сегодняшняя ночь не стала исключением. Дроу вновь пробирался в самую чащу леса в уже облюбованое им место — к самой кромке болота среди двух вывороченных бурей дубов. Здесь особенно хорошо думалось. Ничто не раздражало и не соблазняло схватиться за нож.

— … Хорошо, очень хорошо… Много хороших воинов убьют много врагов. Славное подношение, славная тризна…

Только из-за этого Риивал и согласился стать полусотником. Слишком уж соблазнительной виделась возможность стать во главе сильного отряда воинов, способного даже не на тризну, на настоящую гекатомбу. Пусть они и близко не были воинами-дроу из сторожевых застав или рейдовых отрядов, но не в его положении кривить губы и выбирать.

— … За неделю я выбью из них дурь и страх смерти, за две слабости сделаю их силой, за три научу убивать, за месяц заставлю полюбить это…

Риивал откинулся спиной к дереву и закрыл глаза. Кажущаяся тишина леса в одно мгновение всё вокруг заполнило десятками звуков, сплетавшихся в странную, но вместе с тем восхитительную музыку жизни и смерти. Где-то рядом трещали сверчки, квакали лягушки, пищал от страха какой-то грызун. Кто-то умирал, а кто-то продолжал жить.

— … Только есть ли у меня этот месяц?

И сам же покачал головой. По его ощущениям, скоро всё начнётся. Вовсю велись пугающие разговоры о приближении врага, о падении сторожевых крепостей и застав. Сотники и тысячники, сто стояли над ним, тоже не скрывали своей тревоги.

— Все, как у нас… Враг рвётся к самому сердцу, громя всё на своём пути… Скоро придёт наш черёд… и можно будет убивать столько, сколько захочешь… А хочется много, очень много.

Его оскалившееся лицо в лунном свете казалось выбеленном на солнце черепом. Жуткое зрелище. Глаза светились изнутри, белели зубы, мелькал влажный язык. Дикий зверь в предвкушении охоты.

— Славная будет тризна.

Риивал не знал, сколько понадобиться убить, чтобы ему ответила Богиня. Он не был настоящим хранителем, и лишь однажды говорил с ней. Тайные знания были ему недоступны. Может хватит тысячи жизней, а может понадобиться больше. Он мог лишь догадываться и верить, что справится.

— Тёмная госпожа, потерпи, потерпи ещё немного… Умрут всё, кто встанут на моём пути… Всё умрут.

И дроу истово верил в это. Он не подведёт Тёмную госпожу снова. Он всё исправит.

— Всё станет, как прежде. Снова загорится огонь на священном алтаре, снова воительницы будут сражаться на смерть за честь стать жрицами Благословенной Ллос.

Его глаза горели фанатичным блеском, губы шептали слова связанных текстов. Но вдруг…

— Тссс… — зашипел дроу, ощетинившись, словно сторожевой пёс. У него стали жадно раздуваться ноздри. Дёрнулась голова в одну сторону, в другую. — Тссс.

Вокруг явно что-то изменилось. Лес стал другим. Тревожно заухал филин, умолкли лягушки. Где-то совмем близко раздались странные звуки. Кажется, кто осторожно полбирался по самой кромке болота, с чавканьем вытаскивая ноги из тины и снова погружая их торфяное месиво.

— Неужели? Благословенная Ллос…

Кто бы сейчас не пробирался по ночному лесу, ему явно не повезло. Риивал вскочил с места, выставив вперёд нож. Сама судьба привела сюда жертву, чтобы утолить его жажду.

— Хуманс, конечно… Тогда беги…

Дроу бесшумно шагнул за дерево и растворился в чернильной темноте. Мягко отводил ветки со своего пути, словно скользя между ними. Крошечные оконца топи обходил по едва заметным кочкам. Местами пробегал по стволам поваленых деревьев, чтобы не угодить в бурелом.

— А вот и ты…

Тот, кого преследовал дроу, нашёлся в овраге. В небольшой песчанной пещерке, над которой нависали узловатые корни ели, какой-то человек пытался разжечь огонь, чтобы обсушиться и приготовить пищу. Он, явно, не хотел привлечь к себе лишнего внимания, оттого и выбрал такое место, только сухие ветки небольшого костерка. Здесь и дым, и свет от огня вряд ли кто-то заметит.

— Хуманс-с-с… — тихо-тихо похвал Риивал, привлекая внимание жертвы. Ведь, сейчас он охотник, а не просто убийца. Пусть добыча знает, что охота началась. — Беги-и-и…

Скрючившаяся над костром фигура тут же перевернулась в воздухе. Мелькнули босые ноги, а в дроу полетел нож.

— О, хуманс-с-с, — восхищённо прошипел дроу, даже не мечтавший о достойном отпоре. — Какой подарок!

Прямо перед глазами Риивала в стволе дерева торчала рукоять ножа, клинок которого почти полностью ушёл в древесину. Меткость и сила броска поражали. Ещё бы немного и охотник поменялся местами с добычей. Просто невероятная удача встретить такого противника среди человеческого племени.