Другая Белая

Поработать?! Как счастлива была бы она, но Дэвид…

[До того, как они стали жить вместе, Марина никогда не заговаривала с ним о своей насущной потребности — работать! Не скрывала и не хитрила — просто в голову не могло прийти, что муж по каким-то причинам может быть против этого. Еще в Москве решила, что ей подойдет работать экскурсоводом по Лондону и окрестностям. Чтобы стать таким гидом, — они называются blue badge guides [65] — нужно окончить двухгодичные курсы, сдать экзамены, заплатив за все это кругленькую сумму. Таких денег у Марины не было, да и начало семейной жизни не лучшее время для того, чтобы становиться студенткой и ездить в Лондон три раза в неделю. Решила подождать и подкопить денег. Деньги не копились, к тому же постепенно Марина поняла, что Дэвид без энтузиазма принял бы подобный ее план: сначала два года учиться, а потом пропадать на работе (что такое работа гида она знала не понаслышке: многие ее знакомые были гидами распавшегося Интуриста). Идее не суждено было воплотиться в жизнь.]

65

Квалифицированные гиды, носящие значок синего цвета (англ.).

Ехала домой, возбужденная и счастливая. Прямо с порога выложила новость мужу:

— Дэвид, мне предложили поработать пару месяцев. Это не каждый день, и даже не весь день, а иногда…

— А как ты думаешь добираться до Виндзора?

— Я придумаю что-нибудь, я буду пешком ходить до станции, мне это полезно, надо сбросить килограммы, которые набрала.

Лето 2004

Умолила. Начала работать два-три раза в неделю — это был праздник! Носить в магазине можно было только то, что сами продавали, одежда была ее, покупательницы, видя это, прислушивались к ее советам, иногда так и говорили: «Мы хотим, как у вас».

— Нет проблем, на вас это смотрится лучше, потому что вы выше.

Научилась работать с кассой, стала узнавать постоянных покупательниц — loyal customers — они все были занесены в компьютер с адресами и телефонами, следила, чтобы одежда висела аккуратно, если вещь покупали, сразу же выносила из подсобки такую же, предварительно отгладив тяжеленным паровым утюгом. После закрытия магазина помещение убирали и пылесосили сами. Зарплата, конечно, была небольшой, но на одежду предоставлялась скидка.

Еще больше подружились с Дэби, хотя иерархия в их отношениях была строгой. Марину восхищала если не красота, то значительность облика Дэби. Она была прекрасна без усилий: высокая, с длинной шеей и водопадом светлых волос до плеч, иногда небрежно заколотых на затылке. Дэби принадлежала к разряду женщин, мимо которых нельзя пройти, не заметив. Когда она переходила Peascot Street [66] с кружкой кофе из соседнего кафе, Марина замирала в восхищении — Афродита в пене золотого шелка.

66

Центральная пешеходно-торговая улица в Виндзоре.

[Пожив в стране какое-то время, Марина начала отходить от предубеждения по отношению к англичанкам, сложившегося не в последнюю очередь под влиянием русской и французской классической литературы, изобиловавшей карикатурными портретами старых дев-гувернанток и богатых невест-уродок, охотившихся за разорившимися французскими аристократами. Марина порой сворачивала голову вослед ангелоподобным юным созданиям: роскошные волосы, белая кожа, голубые или синие глаза, удлиненный овал лица. А фигура! Длинные ноги, узкая спина, высокая грудь (не иначе, как лифчик размера 32G, неведомого на российских просторах!) Но мамы этих созданий не умели и не хотели сохранять то, чем их богато одарила природа. Дубленая, с глубокими морщинами, никогда не знавшая кремов кожа. Белизна? Навсегда съедена модным естественным (работа в саду) или искусственным (салоны на каждом углу) загаром. Стройность? Отнята фастфудом. Милоты нет и в помине. Убийственное отсутствие женственности! Любимая присказка: «Любите меня такой, какая я есть!» (И ведь любят!) В целом, Марина могла бы повторить слова Зощенко: «Автор многим восхищен в иноземной культуре, однако относительно женщин автор остается при своем национальном мнении» [67] .]

67

М. Зощенко «О чем пел соловей».

Дэби, посмотрев пару дней на работу Марины, строго сказала:

— Большинство покупателей нашего магазина — постоянные, они знают, что хотят, не надо их опекать.

— Хорошо, учту.

Но в те дни, когда Дэби не было в магазине, Марина на свой страх и риск нарушала этот приказ. Она видела, что женщинам нелегко разобраться в многообразии красивой одежды, и подводила их к подходящим моделям, показывала одно, другое, третье, провожала в примерочную, после чего многие шли уже прямо к кассе, да еще и благодарили ее.

Однажды в конце дня Дэби, подсчитывая дневную выручку, воскликнула:

— Не могу понять, в чем дело! Раньше выручка за день была у нас примерно одной и той же, сейчас в некоторые дни она в два раза выше обычной.

Марина — сама менеджер в прошлом, хотя и не в магазине, — удивилась нежеланию Дэби провести небольшое расследование и понять, когда выручка идет вверх, а это были дни — она проверила — когда работала она. Конечно, быть выскочкой и указывать на свою роль в успехе магазина она никогда бы не стала (только врагов наживать), но в уме эту ситуацию держала и от своего метода работы, когда было возможно, не отказывалась.

В один из дней в магазин вошла русская семья, обошли кругом и направились к выходу. «Ну уж нет! Я их так просто не выпущу!» — пронеслось в голове. Подошла, поздоровалась по-русски:

— Вы пришли в особенный магазин — то, что мы продаем, вы больше нигде не увидите. В ответ смех:

— Мы живем на Рублевке, у нас есть все!

— Я знаю, что на Рублевке есть все, но все же посмотрите на вещи из новой коллекции.

Показала действительно красивые вещи (сама бы купила, да дорого), увидела: у жены загорелись глаза, она пошла в примерочную, померила один наряд, другой… Тоненькая зеленоглазая — ей шло все. Пошепталась с мужем, тот:

— Хорошо, берем все, но дайте скидку.

Марина перевела его слова Дэби, которая молча наблюдала за происходившим, та категорически качнула головой — нет! Все равно купили все и без скидки! Успех! Они оставили в магазине половину обычной дневной выручки. Марина ждала похвалы от Дэби, но вместо этого услышала:

— Марина, как вы считаете, это были хорошие люди?

Не поняла вопроса. «Какая разница, какие люди — покупатели-то они хорошие, не с рекомендациями же им по магазинам ходить!» Молча пожала плечами. Но Дэби недовольно поджала губы. Может быть, потому что деньги русских, на которые те скупали предметы роскоши и самую дорогую собственность в Британии, уже были притчей во языцех?

Дэби уставала. Часто, когда не было покупателей, сидела, опустив голову. У нее был сын-подросток. Она растила его одна, сама платила за дорогую частную школу. Гарри учился в Виндзоре и после занятий приходил в магазин — вежливый, приветливый, смешливый. После закрытия магазина мама увозила его домой. Всегда вместе. По воскресеньям он убирал дочиста весь магазин — подрабатывал на карманные расходы. Гарри играл в любительских спектаклях. На один из них Марина была приглашена, но это было где-то далеко, на общественном транспорте не добраться, а просить Дэвида не хотелось.

[Много позже Марина как-то приехала в Виндзор не одна — скучала по волшебному городку. Зашла в магазин — никого из знакомых продавцов уже не было — несколько лет прошло, но когда назвала свое имя, одна из женщин воскликнула: «Марина, вы здесь работали!» Осталось все-таки ее имя в анналах истории магазина. Спросила про Дэби, ей с горечью рассказали, что та влюбилась в красивого парня, но без стабильной работы, без дома, и прошлым летом уехала с ним куда-то на север — в никуда — и Гарри с собой забрала. Все сочувственно замолчали. Марина попыталась представить Дэби среди северных холмов, может быть, на ферме… Она и там будет королевой!]