Другая жизнь. Назад в СССР-2

Утром мы все проснулись по команде подъём и пинкам сержантов. Свой пинок получил и я, пока обдумывал спросонок, что это за вой стоит. Сержант пнул меня буквально через две секунды после команды. Ну, а я уже пинал по пяткам и коленям всех остальных.

С утра мы бежали небольшой кросс сначала по асфальту, а потом по морскому песочку. Точно так же делали и все остальные школы. Их было, по моему, штук пятнадцать. И в каждой по сорок человек оболдуев. Нормально так, да? Такая цепочка образовалась! Хорошо, что бежали в колонне по четыре, которая поначалу превратилась в простую толпу.

Когда вернулись в расположение, снова разбились по взводам, и зарядкой занимались повзводно.

— Взводный, военрук говорит, что ты самбист и неплохой спортсмен. Проведёшь физпо сам.

— Слушаюсь, товарищ сержант, — сказал я и провел физподготовку, не особо загружая ребят нагрузками на ноги, но включив в комплекс упражнения из боксёрской практики.

— О! Да ты ещё и боксёр взводный! Может побоксуемся?

— Перчаток боксёрских нет, — буркнул я.

— Как нет? У нас есть! Мы ежевечерне перед отбоем буцкаемся.

— Мне нельзя. Я в голову раненый.

— У него там титановая пластина, — сказал Грек. — Но буцкается он будь здоров.

— А ты? — спросил сержант.

— И я, но у нас с вами весовые категории разные.

Да… Сержант был огромный. Метра под два ростом. Правда, по моему, суховат… Если не сказать, дрыщеват. Хе-хе… Но руки у него были длинные, словно у обезьяны.

— А бороться тебе можно? Э-э-э… Просто, ты среди них самый близкий по весу и росту, а силы проверить хочется. В том году Бузин такой был тоже из вашей школы, но он хоть и мастер, а бороться отказался. Тоже по весовым признакам. Ха-ха…

— Бузин сильнее меня. Он уже мастер, а у меня только первый разряд.

— Юношеский, — расстроился сержант.

— Взрослый.

— О! Ну тогда, нормально. Поборемся?

— А мне какой интерес? — спросил я. — Я-то знаю, что тебя уработаю. Какой мне резон? Я тебя уработаю, а потом ты с нас с живых не слезешь. Вчера вон как наползались… Да и сегодня.

— Кхе-кхе… Уработает он… Нас тоже самбо обучают. Прикладному, правда… Вот и хотелось бы со спортсменом себя проверить.

— Не-е-е… За так я не хочу. Тебе есть резон, мне нет. Да и не верю я тебе, что не замучаешь нас потом.

— Да честное слово, что не замучаю.

— Э-э-э… Давай так. Ты же не веришь, что я тебя уделаю?

— Конечно не уделаешь!

— Во-о-о-т… Значит уверен в своих силах. А поэтому, если я тебя руку сломаю, то не только не станешь нас гнобить, но и вообще всю физподготовку я беру на себя. Ты нас дро… э-э-э… в смысле, заниматься с нами не будешь. Договорились?

— Договорились, — сказал сержант.

Через пару минут он лежал на траве и потирал руку в локте. Я его аккуратно приложил о землю на полянке и перейдя на болевой, «открутил» как у нас говорил тренер, правую руку. Правда не совсем открутил, а слегонца.

Сержант был впечатлён и находился в недоумении, а я перво-наперво спросил:

— Уговор в силе?

— Какой уговор? — нахмурился сержант, качая руку.

Я нахмурился.

— Ах, да! В силе, в силе. Ну ты и зверь! Что за приём такой?

— Передняя подножка с падением, — пожал я плечами. Я её «лепил» кому угодно. Это был приём из арсенала классической борьбы, только они –классики — его делают не через ногу, а через спину. По понятным причинам. А я накручивал через что придётся. Захватишь куртку за рукав и крутишься, крутишься, крутишься… Кто знал, тот мне правый рукав старался не отдавать. Так я на левую сторону приловчился, да с переходом на мельницу… Эх, жалко мне было самбо бросать. Но может быть ещё похожу в десятом классе?

После завтрака мы шагали строем. На шагистику я не спорил, а потому сержант муштровал нас с особым цинизмом.

— Товарищ сержант, разрешите обратиться? — спросил я во время пятнадцатиминутного отдыха. Положены были нам такие.

— Обращайся.

— Может побоксируем сегодня вечером? А вы потом нас вообще доё… э-э-э… муштровать не будете.

— Не-е-е, Миха. Теперь я тебе верю, что ты и в боксе меня сильнее.

— Да вон у вас руки какие! К вам же хрен… э-э-э… не прорвёшься!

— Нет, Миха! Только если ты нашего старлея вырубишь, я от вас отстану.

— В смысле, вырубишь?

— Он нас мутузит. Это его перчатки. Вот он нас и тренирует. Мы у него вроде как спарринг-партнёры. Уже три года как…

— Хороший опыт, — закивал я головой. — Это он так к соревнованиям готовится?

— Так точно!

— Понятно. Прямо, э-э-э, вырубить? А по очкам?

— Не-е-е… Не прокатит. Вырубишь, вопросов нет. Только маршировать всё равно будете, пока не научитесь. Но обещаю не задра… э-э-э… В смысле, не издеваться.

— Давай, сержант, я сам их, — я показал на слушающих во все уши, архаровцев, — вымуштрую. Ты посмотришь, а я потренируюсь. Мне в воинское поступать.

— Да, пожалуйста. Лишь бы прошагали ровно на смотре. И песню строевую выучить…

— У-у-у… Песня нам строить и жить помогает! Я такую строевую песню знаю. Все просто оху… Ну, ты понял, да? Я согласен. Только, если проиграю, никаких репрессий. Лады?

— Да, какие репрессии. И за попытку наши все спасибо скажут. Задолбал он нас своим боксом за три года, если честно… В печень любит бить.

— Хм… Печень и я люблю. Раз такое дело, то с вас бутылка сухого вина на закрытие сезона, — тихо проговорил я.

— Чего? Какого сезона?

— Сборов военных.

— А, это… Да, без базара. Если уложишь ударом в печень, упьешься.

— Сговорились. Своди меня с старлеем.

Глава 3

Старлей пришёл к нам сам, когда мы занимались шагистикой по асфальтовой автотрассе проходившей мимо «Лазурного Берега». Куда она шла дальше мы не знали, но машины мимо нас не ездили совсем. Мы все шагали тут, туда-сюда, каждый взвод по своему куску дороги. Вот командир сборов старший лейтенант Дмитрий Осипов, так, потом оказалось, его зовут, и проверял все вверенные ему подразделения школьников.

— Как дела? — спросил, он когда подошёл к нам. Весёлый такой увалень…

— Какой из него боксёр? — прикинул я.

Он был совсем не похож на боксёра. Борец? Возможно… Килограммов девяносто мышечной массы.

— Может, ну его нафиг? — подумал я. — Какой он боксёр, фиг знает, а вот какой из меня боксёр? Я знаю точно, — никакой. Чтобы драться — нужно драться. Чтобы боксировать — нужно боксировать. С людьми и как можно чаще. А я? Разве я боксёр? На навыках «предка» кое-как отмахивался от «случайных встреч» научился, но ведь это не серьёзно. А если он мне в голову попадёт? Ведь не знаю я, какие могут быть последствия. Вдруг снова стряхнёт мне что-нибудь? Хотя «внутренний голос» мне подсказывал, что нечему там стряхиваться.