Другой дом

— Девочка сама к ней пошла — так просилась, — пояснила Роза, обращаясь к миссис Бивер, — что я не смогла устоять.

— Но при этом Джин утверждает обратное? — остолбенев от изумления, спросила та у сына.

Не веря своим ушам, Роза тоже повернулась к Полу:

— Она вам так сказала? Но ведь это неправда.

— Мальчик мой, вы, должно быть, просто не так поняли, — сказал Тони со смехом. — Дайте-ка мне сигарету.

Глаза Пола, прикованные к лицу Розы, превратились в узкие щелочки, как всегда бывало, стоило ему разволноваться. Он глубоко затянулся дымом, густо покраснел и, прежде чем ей ответить, протянул Тони свой портсигар.

— Мне помнится так: она сказала, что вы пошли в Баундс вместе с Эффи.

От удивления Роза застыла как вкопанная:

— Но ведь она сама забрала ее у меня…

Миссис Бивер вновь обратила ее внимание на слова сына:

— Но когда Джин говорила с Полом, девочки при ней не было!

Роза спросила того напрямую:

— Мисс Мартл была одна, когда вы ее видели?

— Да, совершенно одна. — Пол вконец побагровел, а глаза его сузились еще сильнее.

— Дорогой друг! — в нетерпении воскликнул Тони. — Вы просто забыли!

— Нет, Тони. Я помню.

Роза, помрачнев, угрюмо посмотрела на Пола:

— Куда же тогда, скажите на милость, она подевала ребенка?

— Известно куда: отвела домой! — заявил Тони, начиная раздражаться: столько шуму из-за пустяков.

Роза глянула на него с мимолетной вымученной улыбкой:

— Но если девочки там нет…

— Вы сами только что об этом сказали! — напомнила ему миссис Бивер.

Он пожал плечами, как будто объяснений можно было найти сколько угодно.

— Значит, она где-то еще. Там, куда Джин ее отвела.

— Но если Джин была здесь без нее?..

— Это значит, почтеннейшая, что Джин уже вернулась.

— То есть вернулась — и солгала?

Тони залился краской, но сумел удержать себя в руках.

— Моя драгоценная миссис Бивер, Джин никогда не лжет.

— Стало быть, лжет кто-то другой! — напрямик заявила миссис Бивер.

— Я знаю, что это не вы, дорогой Пол! — заверила Роза, встревоженно, но все еще с улыбкой. — Вы своими глазами видели, как она уходила?

— Да, мы расстались на этом месте.

— Давно?

Пол выглядел так, будто на него смотрело по меньшей мере человек пятьдесят.

— Да нет, совсем недавно!

— Как же тогда мы с ней разминулись? — поинтересовалась Роза, обращаясь ко всем троим сразу. — Надо бы ей объяснить свое удивительное заявление!

— Вот увидите, она все легко объяснит, — произнес Тони.

— А где тем временем находится ваша дочь, вам известно? — с досадой спросила Роза.

— Я как раз собираюсь пойти посмотреть.

— Так идите! — ответила она с нервным смешком. По ее бледному напряженному лицу все окружающие могли понять, как ей неприятно его бездействие.

— Я хотел бы сперва сказать, что я правда очень рад за вас. Прошу, не сомневайтесь в моей искренности, — произнес Тони.

Роза ответила не сразу — казалось, ее мысли были где-то далеко:

— Так вы знаете? — Затем она повернулась к Полу: — Она вам сказала? Это всё пустяки, — добавила она в нетерпении. — Главный вопрос, — она снова призадумалась, — где же бедная малышка?

Роза снова обратилась к Полу:

— Вы не могли бы пойти посмотреть?

— Да, дружище, сходите. — Тони хлопнул его по плечу.

— Ступай сейчас же, — вставила его мать.

Пол тем не менее медлил, не сводя с Розы своих почти незаметных щелочек-глаз:

— Я бы тоже хотел сказать…

Она перебила с очаровательным смешком:

— Что вы правда за меня рады, дорогой мистер Пол?

— Прошу вас не сомневаться и в моей искренности тоже. — И Пол с необычайной для него стремительностью зашагал прочь.

— О, я не сомневаюсь — ни в чем и ни в ком. Разве что в… — помедлив, она оборвала себя. — Неважно. Вы сможете меня простить? — спросила она миссис Бивер.

Хозяйка Истмида сурово на нее посмотрела.

— Что не уследили за ребенком? Нет, — отрывисто бросила она, развернулась, подошла к скамье и опустилась на нее, глядя, как две горничные уносят, взяв с двух сторон за ручки, корзину с чайными принадлежностями.

На лице Розы застыло странное выражение, но держалась она прямо, как будто выражая осанкой решимость проститься с тягостным прошлым. С ноткой мольбы в голосе она тихо сказала Тони:

— Его приезд спутал все карты. Все пошло вверх дном.

— У вас? Вверх дном? Вы были великолепны!

Она посмотрела на него, и воспоминание о случившемся, как луч, пробежало по ее лицу.

— Это вы великолепны! — возразила она. Потом добавила: — А он лучше нас обоих!

— Я еще четыре года назад вам говорил, что он за человек. Он малый что надо.

— Да, — повторила Роза, — что надо. Я тоже что надо… теперь, — прибавила она. — Вы были добры ко мне, — она протянула руку. — Прощайте.

— Прощайте? Вы уезжаете?

— Он увезет меня с собой.

— Но ведь не сегодня же! — Природная доброта Тони, выражавшаяся в интонациях его голоса, казалось, нашла возможность нынче рискнуть и выйти за рамки формальностей, которых он обычно любил придерживаться.

В глубине взгляда Розы читалось понимание этого — отстраненное и ироническое. Однако вслух она чуть слышно сказала:

— Завтра на рассвете. Возможно, мы с вами уже не увидимся.

— Не говорите глупостей! — рассмеялся Тони.

— Хорошо, но только если и вы не будете!

Она застыла на мгновение, глядя под ноги, но вдруг, подняв глаза, сказала резко:

— Вы слишком долго держите меня за руку. Миссис Бивер уже отпустила прислугу и теперь наблюдает за нами.

У Тони был такой вид, точно он и не замечал, что до сих пор держит руку Розы в своей, однако после этих слов он бросил короткий взгляд на означенную особу и, увидев, что та пристально и с откровенной улыбкой смотрит на них, снова сжал ладонь девушки.

— Скажите на милость, как вы умудрились увидеть, что делается у вас за спиной?

— Именно то, что делается у меня за спиной, я и вижу лучше всего. Она смотрит на нас с осуждением.