Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг

Юным умникам только дай поумничать.

— Можешь сама мне рассказать. О том, что, по-твоему, мне следует знать.

— Например?

— Выбирай. — И я ухмыльнулся, как будто мы с ней давние приятели, сто лет не виделись.

Джулия ухмыльнулась в ответ:

— Не ешьте желтый снег. Не играйте в чехарду с единорогом.

За считаные секунды допрос превратился в милую беседу.

Я чувствовал себя в своей стихии. Вслед за мной расслабилась и Конвей.

— Запомню, — сказал я. — А пока расскажи, что ты делала вчера вечером. Начни с первого учебного периода.

Джулия вздохнула:

— А я-то надеялась, что будет интересно. Как это мы вдруг перескочили на типа самую скучную фигню в мире?

— Ответишь — будет тебе интересное. Может быть. А так — терпи.

Понимающая усмешка.

— Ладно. Вот вам скучная история.

Та же, что у Ребекки: проект, ключ, забытая фотография, перерывы на туалет и поход за мелом, слишком заняты, чтобы интересоваться объявлениями. Ни одного расхождения. Либо правда, либо они очень хорошо подготовились.

Я достал фотографию. Покрутил в пальцах.

— Ты что-нибудь вешала в Тайном Месте?

— Вот еще, — фыркнула Джулия. — Не мое это.

— Точно?

Не отводя взгляда от фотографии:

— Честно, совсем, вот прям никак.

— Значит, это тоже не твое.

— Ну раз уж я ничего там не вывешивала, то вроде как нет?

Я протянул ей карточку. Джулия взяла. Нарочито невозмутимо.

Повернула картинкой к себе и застыла. И всё вокруг вместе с ней.

А потом пожала плечами и вернула мне фотографию — почти бросила.

— Вы же знакомы с Джоанной Хеффернан, да? Если вам известно, на что она не готова пойти ради того, чтоб обратить на себя внимание, с удовольствием послушаю. Разве что видео на YouTube, такое, знаете, с участием немецкой овчарки. — Писк со стороны Хулихен. Джулия покосилась на нее и сразу поскучнела.

— Джулия, — сказал я, — давай отложим шутки, хоть на минуту. Если это твоя работа, нам действительно нужно знать.

— Я в состоянии понять, когда дело серьезное, спасибо. Это была абсолютно, стопроцентно не я.

Тем не менее Джулию нельзя вычеркивать. Скорее всего. Наверное.

— Так ты думаешь, это дело рук Джоанны?

Она снова пожала плечами:

— Тут за дверью толчемся только мы и Джоанна со своими питомцами. Плюс вы спрашиваете про вчерашний вечер, значит, вам нужен некто, кто в это время был в школе. Это точно не мы, так что остаются только они. А остальные трое задницу себе не почешут без разрешения Джоанны, простите за выражение.

— Почему ты так уверена, что это не кто-то из твоих подруг?

— Потому что. Я их знаю.

Эхо звенящей, высокой ноты, которая звучала в голосе Ребекки. Еще одна вспышка — такая яркая, что глазам больно. Нечто удивительное. Редкое.

Я покачал головой:

— Ну совсем насквозь ты не можешь их знать. Поверь мне. Так не бывает.

Джулия вопросительно подняла бровь.

Чувствую, как предостерегающе подобралась Конвей. Отступаю.

— Хорошо. Ты ведь, наверное, размышляла, кто мог убить Криса. Твои предположения?

— Кто-то из Колма. Его дружки. Они считают, что залезть сюда и отмочить дебильную шутку — написать на стене: ШЛЮХИ… или спереть что-нибудь — это ужасно забавно. Может, они решили, что было бы здорово помаяться дурью в темноте, вооружившись палками, или камнями, или еще какой опасной фигней. Кто-то совсем разошелся — и…

Джулия развела руками. Тот же жест, что у Ребекки. И та же история, почти слово в слово. Они это обсуждали.

— Да, мы слышали про то, как они разрисовали футбольное поле. Это были Крис с приятелями?

— Кто знает. Никого же не поймали. Лично я думаю, нет. Мы тогда были первогодками, а Крис — на год старше. Вряд ли в таком возрасте у них хватило бы смелости.

— А что они нарисовали?

Снова писк со стороны Хулихен. Джулия рассеянно отмахнулась:

— Говоря научно, здоровенный пенис с тестикулами. Сразу видно, что у ребят из Колма хорошо развито воображение.

— Почему ты считаешь, что Крис мог участвовать в подобных забавах?

— Я? Да я просто гадаю. Оставляю детективную работу профессионалам. — Похлопала ресницами, скромно опустив голову, и наблюдала за реакцией. Нет, не сексуально, это вам не Джемма. Она просто издевается. — Можно мне идти?

— Торопишься на урок. Любишь учиться?

— Разве я не похожа на прилежную школьницу? — Надутые губки, еще одна насмешливая провокация. Все еще пытается добиться ответной реакции.

— Расскажи про Криса. Что-то одно, но самое важное.

Джулия перестала кривляться. Задумалась, опустив глаза. Думала она как взрослая: спокойно, не тревожась, что заставляет нас ждать.

— Отец Криса банкир. Он богатый, очень богатый.

— И?

— И это, наверное, самое важное, что я могу про него сказать.

— Он хвастался? Всегда все самое лучшее, и поэтому должен быть главным?

Медленно качает головой, цокает языком.

— Ничего такого. Понтовался он гораздо меньше, чем большинство его приятелей. Но у него были деньги. Всегда. И всякие вещи. Ему не приходилось ждать Рождества или дня рождения. Захотел — получил.

— Ты, кажется, неплохо знала компанию Криса, — вмешалась Конвей.

— Не то чтобы у меня был выбор. Колм в двух минутах от нас, мы много чего вместе делаем. Видимся часто.

— Ты встречалась с кем-нибудь из них?

— Господи, нет. Я же не идиотка.

— А у тебя есть парень?

— Нет.

— Почему нет?

Джулия выгнула брови:

— В смысле, у такой-то красотки? Мы пересекаемся только с парнями из Колма, а я предпочла бы того, кто способен поддерживать беседу не только односложными восклицаниями. Вот такая я разборчивая.

— Ладно, можешь идти. Если что-нибудь еще надумаешь, звони нам, — закончила Конвей.

Я протянул Джулии визитку. Она взяла ее, но не торопилась вставать.

— А как насчет чего-нибудь интересного? Раз уж я, как хорошая девочка, все вам рассказала.

— Спрашивай, — согласился я. — Не могу обещать, что отвечу, но спрашивай.

— Как вы узнали про фотографию?

— А ты как думаешь?

— Понятно, — протянула Джулия. — Ну, вы ж предупреждали. Было весело, детективы. Увидимся.